Читать книгу - "Возрожденное орудие - Юн Ха Ли"

– Тепловая сигнатура этого человека не указывает на беспокойство, – сказала змееформа. – Это, конечно, хороший знак?

– Заткнись, – сказал Ромб, – я разлагаю число на множители.

– Я тоже, – прибавил Сито. – Хочешь помочь?

Гемиола подавила вспышку. Вместо этого она задалась вопросом, чем занят незваный гость. Как и большинство сервиторов, змееформа могла отслеживать визуальную информацию сразу в нескольких направлениях. Ее попытка продолжить разговор прервалась, когда Гемиола снова сосредоточилась на мониторе.

Пришелец извлек откуда-то сложное устройство, состоящее из петель, проводов и полупростых контуров, с маленькой панелью, на которой виднелся незнакомый пользовательский интерфейс. Не обращая внимания на обратный отсчет, пришелец повозился с какими-то кнопками, а затем опустил устройство. Занял место перед альковом пепельного ястреба и начал медитировать.

– Мы должны вмешаться, – сказала Гемиола, внезапно забеспокоившись. – Посмотрите на календарный градиент. Он смещается от норм, но не таким образом, чтобы это как-то повлияло на замок.

– Если ты отвлечешь Куджена и он облажается, – огрызнулся Ромб, – нас всех убьют еще быстрее! В какой Вселенной это хорошая идея?

– Вынужден согласиться, – заметил Сито.

Гемиола перестала с ними разговаривать и опять попыталась выяснить, что замыслил гость. Если уж змееформе суждено было погибнуть, она вполне могла бы чему-нибудь научиться в свои последние…

«Ох, ну зачем же так мрачно».

Гость читал песнопения на более древней форме высокого языка, сохранившейся в ритуальном употреблении. Гекзарх время от времени переходил на нее в период своих визитов. Напев был частью литании, исполнявшейся во время одного из фестивалей, посвященных шоколаду.

Осталось четыре минуты.

Еще более странными, чем выбор фестиваля, были калибровочные показания в комнате. Из-за ритуала гостя – от внимания Гемиолы не ускользнуло, что тот подгоняет свои песнопения под обратный отсчет, – местный календарь искажался все сильнее, почти до еретической степени.

И изменения распространялись по всей базе. Сеть запоздало вспыхнула красным, предупреждая Гемиолу о календарной гнили.

Осталось три минуты.

Для того, кто был обеспокоен своей неминуемой гибелью, Ромб слишком уж страстно спорил с Ситом про… а как они вообще добрались до темы ландшафтного дизайна? Особенно если учесть, что сервиторы выходили наружу только раз в столетие, во время визитов гекзарха?

Гость выпрямился и хлопнул ладонью по терминалу. Гемиола предположила, что он отвечает сети посредством аугмента. Вводить такое количество простых множителей вручную было бы непрактично, ведь человеческие пальцы действуют медленно.

Осталось две минуты.

Устройство мигнуло. Гемиоле хотелось разобрать его и выяснить, что оно делало. Конечно, это было как-то связано с факторизацией или иным способом обойти замок.

– Не пугай меня так, Куджен, – пробормотал Ромб, мигая исступленным пурпурным цветом.

– Он еще не закончил, – напомнил ему Сито.

Гость быстро выполнил три медитации, поворачиваясь под точными углами относительно стен помещения. Местный календарь снова изменился.

Замок открылся. Таймер погас. Гемиола упрекнула себя за то, что усомнилась в гекзархе, не говоря уже про то, какое странное тело и снаряжение он выбрал.

– Что ж, мы должны позаботиться о его нуждах, – сказала змееформа, не в силах удержаться от переключения на сине-зеленый оттенок сигналов, выражающий облегчение.

Ромб грубо просигналил в ответ:

– Можно подумать, Куджен когда-либо медлил, вызывая нас для физического труда, требующего дополнительной пары хваталок. Ты просто хочешь на него поглазеть.

Гемиола не соизволила ответить. Вместо этого она на приличной скорости вылетела из контрольного центра. Вокруг него база оживала в ответ на прибытие гекзарха. Воздух, пригодный для дыхания человека, циркулировал по остальной части комплекса, повсюду зажигались огни. Гемиола вспомнила сад камней, который они с Ситом устроили во время последнего визита, когда вышли на поверхность, чтобы посмотреть на пустомот гекзарха. Она подумала, не без некоторой тоски, заметил ли гекзарх сад на этот раз.

Когда Гемиола явилась поприветствовать гекзарха, тот уже снял скафандр. Он действительно оказался женоформой: его волосы, коротко подстриженные в обескураживающе военном стиле, обрамляли желтовато-бледное овальное лицо с темными глазами. Одежда была из простой темной ткани. Ни кружев, ни шарфов, ни украшений, кроме спрятанного под рубашкой кулона. Он уже снял куртку и повесил на свободный стул.

Гемиола была немало удивлена, когда гекзарх обратился к ней напрямую.

– Привет, – сказал он. – Как мне тебя называть?

От волнения Гемиола погасила все огни. Ну и как следует отреагировать?

И что еще более важно, почему гекзарх говорит не на привычном диалекте, а растягивая слова? Этот протяжный акцент был змееформе знаком…

– Дай угадаю, – продолжил гекзарх, используя удивительно неформальную лексику. Не невежливую, просто неформальную. – Ты сбит с толку относительно того, кто я такой.

Решив, что не стоит рисковать, оскорбляя гекзарха – или кого бы то ни было, – Гемиола утвердительно мигнула и стала ждать.

– Гекзарх занят другими делами, – сказал не-гекзарх. – Я Шуос Джедао.

Шуос Джедао. Жертвенный Лис, время от времени – любовник Нирай Куджена. Почему он здесь без гекзарха?

– У тебя, должно быть, много вопросов, – сказал Джедао. – Но путешествие было долгим. Могу я попросить стакан воды?

Гемиола издала раздосадованный писк. Ну конечно, ей следовало подать чай, вино из роз или виски.

Джедао улыбнулся той кривой улыбкой, которую так хорошо помнила Гемиола, – она сохранялась независимо от тела, в котором он появлялся.

– Нет, правда – что угодно подойдет.

По каналу сервиторов Гемиола объяснила ситуацию и попросила о помощи. Сито откликнулся.

– Кое-кто скоро будет со стаканом воды, – сказала Гемиола Джедао, в забывчивости воспользовавшись универсальным машинным языком.

– Спасибо, очень признателен, – ответил Джедао.

Сообразив, что она сделала, змееформа от огорчения засияла розовым.

– Я понимаю ваш язык, когда вы говорите не слишком быстро, – объяснил Джедао, выстукивая слова пальцами на упрощенном варианте универсального машинного. – Я не хотел тебя смущать.

Конечно, отсутствие цвета и геометрического расположения огоньков лишало язык нюансов. Но Гемиола была не склонна придираться. Она вообще не ожидала, что к ней обратятся на родном языке.

Тут появился Сито с подносом, на котором были стакан воды и, что еще более унизительно, солдатский паек. В прошлом гекзарх всегда приносил собственную еду. Запас пайков он пополнял с каждым приездом – эти батончики могли храниться до двухсот сорока лет при стандартных условиях, что бы это ни значило – на случай чрезвычайной ситуации. Тем не менее Гемиола не могла не чувствовать себя ответственной за отсутствие приличных съестных припасов.