Читать книгу - "Драконье Пламя: За Порталом - oR1gon"

Для них он был ожившим предком. Ведь умел пить пиво так вкусно, как никто другой.

От того самого, первого божественного глотка, по телу коротышки прошла волна мурашек. Глаза, закрытые на краткий миг таинства, широко распахнулись. Сознание наполнила кипучая энергия.

Взор мастера, стоявшего на специальном возвышении, под самым потолком, прошелся по пространству огромной кузни. Внизу бегали, суетясь, сотни его младших учеников, направляемых лично взращенными подмастерьями. У каждого на спине был бочок, от которого тянулся ко рту шланг, подающий пиво. Самые отличившиеся могли похвастаться реликвией: настоящим пивным шлемом. Точно такой же был у самого Мегакрута, от чего остальные испытывали особое причастие.

Однако, самой желанной наградой, заполучить которую было почти невозможно, являлись охлаждающие руны. Пиво, в условиях жаркой кузни, быстро нагревалось, теряя часть великолепного вкуса. Что само по себе было оскорблением столь благородного напитка, путь и неизбежным.

Пытливый взор Экзибина прошелся по системе подачи расплавленного металла, не выявив никаких нарушений в работе или эксплуатации. Ее он придумал, чтобы ускорить самую трудоемкую и долгую работу — ковку пластин. Теперь их отливали и только потом проковывали механическими молотами.

Последние тоже являлись изобретением пьяного дворфийского гения. Столь простая и вместе с тем невероятная мысль, воплощенная в виде огромного механизма, разбитого на множество секций, еще больше ускорила работу. Больше ученикам не приходилось самим работать молотами. За них трудились паровые двигатели, справляясь лучше и быстрее.

Ученики и подмастерья занимались тем, чем и должны были заниматься в столь необычной кузнице: собирали механизмы и корпуса для них. Множество видов повозок, созданных по строгим чертежам, становились творениями их рук. Среди них были как рудовозы, число заказов на которые все росло, так и военные машины.

А вот самое последнее изобретение Мегакрута, вдохновение для которого он привычно обнаружил в секции библиотеки, куда доступ имели далеко не все, лишь начало приживаться. Впрочем, его эффективность была заметно на самых ранних этапах.

Огненные Недра росли слишком быстро, давно став настоящим лабиринтом. Порой, сами дварфы терялись в своем городе, столь ветвист он был. Потому, рельсы и пущенные по ним простейшие големы в виде поездов, сильно облегчали перемещение, сокращая затраты времени. И уже начали испытываться первые грузовые вагоны. Впрочем, рудовозы пока сохраняли доминирующую позицию, заполоняя широкие подземные дороги, проложенные специально для них.

Видели бы люди Нового Мира, с каким утилитарным подходом коротышки использовали мифрил, адамантий и еще более ценное черное железо, то многие могли удавиться от жадности. Там, на поверхности, за пределами земель Цитадели, мифриловый меч мог заслуженно являться семейной реликвией. Дварфы же сотнями килограмм пускали благородный металл на сплавы и ковку хозяйственного инструмента. Каждая повозка содержала в себе до трети мифрила в составе корпуса, независимо от назначения. А было что на них вывозили дерьмо из хлевов…

Въедливый взор мастера кузни так и не нашел за что зацепиться, от чего хозяин глаз недовольно заворчал. Увы, но таков был характер дварфов Драконьей Пасти. Не смотря на внешнюю суматоху и метания, работа была налажена идеально.

Экзибин пользовался огромным уважением в клане, в частности благодаря железной хватке. Он крепко держал за горло свои подмастерья, не давая им спуска и лишней капли пива. Даже подышать над бочками не позволял. А те не менее охотно следили за учениками. Многие роптали, но со временем вливались, познав на себе все блага кузни механизмов, становясь еще одним винтиком.

А блага были. Чего только стоили заплечные бочонки. Они являлись даром главы клана именно кузнице Экзибина. Остальные мастера не могли себе позволить носить что-то подобное. Не говоря уже о даровании кому-то.

Взгляд склочного мастера прошелся по корпусам сразу десяти танков, тоже не заметив нарушений, он обратил внимание на другую часть кузни. Там создавались пышущие жаром сердца будущих машин, без которых они так и останутся лишь грудой металла.

Паровые двигатели. Они стали личной слабостью старого коротышки. Одновременно хрупкие и такие сильные, сложные и простые. Не проходило дня, чтобы Мегакрут не думал над очередной конфигурацией двигателя. Его изощренный разум, утопающий в пивных и самогонных парах, всегда пытался придумать что-то новое.

И за прошедшие три десятка лет он множество раз улучшал конструкцию механического сердца. Изначально оно было одним для всех механизмов. Универсальным. Но с течением лет мастер изобретатель нашел иной подход. Разработал схемы, наиболее подходящие для каждой ходовой.

Не сосчитать, сколько раз он упирался в пределы возможностей ресурсной базы. Ведь, не смотря на весь почет и уважение, он был ограничен в материалах. Мифрил, адамантий и черное железо, не считая прочих волшебных штучек, вот и все, чем он располагал. В то время как остальные кузни могли работать с поистине легендарными материалами.

Множество ухищрений придумал Экзибин, каждый раз по капле повышая эффективность паровых сердец, пока не пришел к пределу. И тогда он зарисовал и расписал чертежи двигателей, идеально подходящих каждый для своей подвижной базы. Стандартизировал их. Они стали его подлинными шедеврами. Еще лучше, без иных материалов, их было не сделать. Даже резчики рун, мудрецы в своем деле, находили его комбинации подлинно идеальными.

Однако кузнец, нашедший свое призвание в инженерном деле, не планировал останавливаться. Давно в его сердце зажглась мечта, которая так или иначе посещает каждого дварфа. Вот только они, в отличии от одурманенного вечным пьянством гения, быстро теряли свой порыв. Но не Экзибин. Он прочно загорелся желанием запечатлеть себя в Зале Предков еще при жизни. И сейчас видел возможность.

Недавние события потрясли все общество мастеров Огненных Недр, Мегакрута в том числе. Первый Страж, живая легенда, распорядился распечатать Сокровищницу. Все дварфы знали, насколько огромны ее ячейки и как велико их количество. Но они доподлинно не ведали, какие металлы и минералы могут в ней храниться, какие артефакты и просто реликвии. Воображение сбоило, когда дело касалось Сокровищницы.

И это был шанс для кузнеца-инженера заполучить так необходимые ему материалы для работы и экспериментов.

Закончив осмотр кузни, так и не найдя каких-то нарушений, Экзибин приложился к кружке-ведру и пил, пока полностью ее не опустошил, громко прихлебывая. Зарычав от наслаждения, он потянулся к кранику, но расположенному с другой стороны.

Из него потекла жидкость чистая, прозрачная, как слеза дварфа, десять лет не пившего ничего, кроме воды. То был самогон, десять раз прогнанный через специальный дистиллятор, раздобытый у алхимиков. Штука, способная свалить кого угодно.

Буквально накапав себе в кружку, Мегакрут махом опрокинул содержимое. От вкуса и жара, мгновенно растекшегося по всему телу, сварливого коротышку всего перекосило. Даже усы встопорщились, что свидетельствовало