Читать книгу - "Бремя феодала - Сергей Кусков"

— Спирт! — Руку за фляжкой, затем одёрнул. — Сюда лей, помаленьку.

Кровотечение закончилось. Может я пережёг кровеносные сосуды? А как же ткань лёгкого? Что теперь будет?

Ай, всё равно больше, чем сделал, не сделаю. Просто потому, что не умею. И нет рядом того, кто умеет.

— Шейте. Только аккуратно! Руки?

— Обработали! — показали чистые ладони по запястье оба помощника.

— Давай следующего.

Две идентичные травмы. Одному в лёгкое вошёл болт, другому мечом плечо проткнули, тоже зацепили лёгкое. Ещё б чуть-чуть и сердце, но бог миловал. Размотал рану, разрезал края, вывинтил стрелу (простой наконечник, без преподвыподвертов), жахнул энергией, продезинфицировал. Уже конвейер, блин! Только выживут ли подконвейерные? Этот потерял много крови — рану замотали, но помогло слабо. Да и замотали ветошью, чуть ли не обтирочным материалом. Что было под рукой.

— Шьём! Кто умеет шить?

Умельцы нашлись. Обработка рук, иглы, нитки, допуск к раненому телу — я строго проверял. Ладно, тут очень крепкие организмы, и главная напасть при ранениях — сепсис. Даст бог — выкарабкаются.

Третий… Уже не помню. Что-то ему делал. Потом четвёртый. Дедок с жидкой бородкой всё вертелся, дескать, «само выйдет». Само это стрела, пробившая кольца бахтерца и вошедшая в плечо. Говорю ж, мне все однотипные раны скинули. Тот же Трифон больше перевязки делал. Не то, что критичная рана, но без вмешательства очень неприятная.

— А ну стоять, воин! Руки опустил! Себя в руки взял! Сидим и терпим! — не выдержал и рявкнул я.

Вытащил. Шил сам — все помощники были заняты. Уничтожил остатки хлебного вина — мало, надо ещё по фляге каждому подарить, спирт возить. А вдруг сопьются? Надо подумать.

После всего сидел у костра, смотрел на огонь. Кто-то сунул мне в руки тарелку с кашей. С солониной, то есть с мясом — круть! Пригорелая, да насрать! Стрескал, не заметил.

Народ за кострами начал отходить. Июнь, ночь тёплая, дождей нет. Йорик испросил разрешения не ставить палатки — быстрее подымимся с утра. Преследователей не было, хотя нескольких конных отогнали. Разведка. Ссыкуны эти картагенцы.

— Бойцы, а чего у всех такой грустный вид? — Я поднялся и принялся обходить всех. — Мы победили! Победили, иху мать! Взяли на щит второй город королевства! И даже приз взяли!

— Так разве ж то приз!.. — сказал кто-то.

— Приз. То, что нам нужно. МНЕ нужно, — поправился я. — Для графства. А раз так, то по приходу в Пуэбло мы «загоняем» это железо нашему квестору Ансельмо, по рыночной цене, а полученные от него деньги делим по справедливости. Плюс, оружие. Мечи, топоры, наконечники от алебард — кто что собрал. Продаём, деньги по справедливости. Ответственными назначаются сотники Вольдемар и Тур.

— Это дело! Это правильно! — заметил весёлый десятник. Надо хоть имя спросить, а то забыл, память подводит.

Сидящий у одного из костров Рохелео поднял большой палец. Он сегодня стрелял из арбалета, как и Трифон. Топором махать не вышло — не пустили на первую линию, улочки больно узкие.

— А пока, чтобы не грустили, предлагаю станцевать ритуальный танец воинов далёкого горного народа, — пришла мне в голову очередная сумасбродная идея.

— Северного? — хохотнул кто-то, видимо, вспоминая бокс.

— Нет, южного, — покачал я головой. — Из далёких Кавказских гор. Это к северу от Армении.

Армения — регион в Римской Империи известный, сколько войн с персами за неё проведено, сколько крови пролито. Есть вероятность, что кто-то из двух сотен бойцов что-то слышал. Клавдий кивает — точно слышал. Или древние книги читал.

Я сбегал к лошадям, нашёл своих вьючных. Принёс все барабаны, которые были навешаны на Пушинку, а мы их купили с десяток.

— Кто у нас хорош по ударной части, выходи! Есть смелые?

— Граф, а это… Христиане мы, — опасливо заявил кто-то из молодых богобоязненных воинов.

— Так танец-то не языческий, а ритуальный! Балда! — махнул я рукой. — Танец воинов. Бог не против воинов, правда же?

Никто не нашёл, чем на это возразить.

В общем, мне от Ричи досталось чувство ритма. Слышать ноты — не слышу, как и ранее, но вот чечётку выбиваю хорошо, даже Сильвестр заметил и похвалил. А потому рассадил добровольцев и начал показывать рисунок боя, каждому свой, но все вместе они давали одну общую картину. И когда заиграл пятый, шестой, ноги сами захотели пуститься в пляс.

К нам подтянулось почти всё войско. Кроме раненых и дозорных. Бойцы образовали огромный круг с тремя кострами в центре, чтобы всем места хватило и видно было, и я дал команду ударникам начинать.

Закрыл глаза и вспомнил детство. Кубань. Бабушкину деревню. И как меня, мелкого, местные пацаны в прикол учили танцевать лезгинку.

В деревне жили русские, кумыки, армяне и абазинцы. И никто не считал кого-то неправильным, второсортным. Свои тёрки, конечно, были, но пиздиться пацаны ходили не друг с другом, а с пацанами с соседней деревни. В которой жили русские, армяне, кумыки и абазинцы. А может ещё кто — откуда мне в юном возрасте тонкости знать.

«Ромик, да пофиг вааще на движения. Главное, чтоб душа танцевала!» Золотое правило. Но кое-какие движения всё же оттуда вынес, и начал скакать, как конь, размахивая руками влево и вправо, отбивая чечётку ногами. Запел по-нашему, на незнакомом тут никому языке, но душа пела, а значит слова не важны: