Читать книгу - "Оборотень. Новая жизнь - Марк Даниэль Лахлан"

Кроу много часов лежал на границе воды и суши, пытаясь осмыслить то, что произошло. В той действительности он потерпел полное фиаско. Он не только не нашел своей жены, но и не помог Харбарду в справедливой борьбе с нацистами. Теперь Кроу лишь надеялся, что его снова унесет в море, что он потеряется в его глубинных холодных течениях, превратится в ничто.

Он утратил чувство времени и не мог сказать, сколько пролежал здесь до тех пор, пока вдруг не заметил, что характер освещения изменился. Морской бриз донес до него новый запах: где-то что-то горело.

Кроу снова сел. Шкура по-прежнему качалась на воде рядом с ним. Внезапно она вызвала у Кроу отвращение, и он оттолкнул ее ногой. Однако шкура прочно намоталась на его ступню, будто навязчивый обрывок морских водорослей. Кроу не мог от нее освободиться и в конце концов сдался. Он встал и оглядел берег. Да, за кучкой приземистых деревьев горел костер, теперь это было очевидно.

У Кроу не было желания выяснять, кто развел огонь, однако и оставаться на берегу ему больше не хотелось. Он постоял некоторое время на месте и почувствовал, что замерзает. Нельзя сказать, что это было как-то особенно неприятно, но теперь у него, по крайней мере, появилась цель. Кроу поднял свою шкуру и зашагал по берегу.

Костер был небольшой, но разведен со знанием дела: обложен бортиком из гальки и горел ярко. Вокруг никого не было, и Кроу присел рядом, чтобы согреться и обсохнуть. Пляска языков пламени и тепло заставили его расслабиться, и голова наполнилась приятной пустотой, стала свободной от каких бы то ни было мыслей.

– Не возражаете, если я ненадолго присяду рядом с вами, Брат Волк? – Этот вопрос прозвучал на немецком языке.

Кроу очнулся от забытья. Перед ним стояла девочка лет восьми-девяти. На ней была влажная полосатая роба с бордовым треугольником на груди. Малышка была пугающе худой; на шее у нее были заметны свежие синяки.

– Присаживайся, – ответил Кроу.

Девочка присоединилась к нему в молчаливом созерцании огня. Ночь была просто чудесной. Воздух был наполнен ароматом кедров, в траве весело перекликались цикады. Через некоторое время девочка снова заговорила:

– Мне было очень холодно, Брат Волк. Я была в море.

– Теперь ты согреешься, – сказал он.

– Надеюсь. Вы очень добры, что поделились местом у вашего костра.

– Это не мой костер.

– Тогда чей же он?

– Не знаю.

– А мне можно присесть, Брат Волк? – Это был уже другой голос, мужской.

«У него явно венский акцент», – подумал Кроу.

Перед ним появилась новая фигура. Это был старик. Кроу заметил у него на голове надрез, из которого текла кровь, словно кто-то снял со старика скальп, будто крышку чайника, а затем поставил на место.

Кроу жестом пригласил его к огню, и мужчина сел.

– Это ваш костер? – спросила у него маленькая девочка.

– Нет, – ответил мужчина.

Он притих, задумчиво глядя на пламя. Кроу отметил, что и он тоже одет в полосатую робу, которую носят узники концентрационных лагерей.

Постепенно к ним присоединилось еще несколько человек, одетых так же. Здесь были мужчины и женщины, старики и молодежь. Через пару часов у костра собралось человек двенадцать, обоих полов и разных возрастов. «Смерть весьма демократична», – подумал Кроу.

Маленькая девочка сидела между ног очень худой женщины, и та расчесывала ей волосы растопыренными пальцами. У всех, кто пришел к костру, имелись те или иные повреждения, однако это были не боевые раны. Это были хирургические порезы головы или лица, но не зияющие, не открытые, как будто кто-то невидимой рукой вернул отторгнутую плоть на место. Кроу с легкостью догадался, где именно были получены эти раны.

По общему мнению собравшихся здесь людей, костер был очень хорош – он не демонстрировал признаков затухания и не нуждался в дровах, хотя и горел уже несколько часов.

– Как вы думаете, кто его разжег? – спросил мужчина в пропитанной кровью одежде.

– Не знаю, – покачал головой Кроу.

– Этот огонь развела я, – послышалось из темноты.

Голос был старческий, и фраза прозвучала натужно, как будто у говорившей были проблемы с речью. Кроу эти слова показались сухими, скрипучими и напомнили шорох гальки, трущейся о скалу.

Он краем глаза уловил движение, но голову поднял только тогда, когда рядом с ним появилась женщина и положила руку ему на плечо. «Это странница, – подумал Кроу, – цыганка синти с востока». Она показалась ему невероятно старой, но ее пальцы сжимали его плечо на удивление крепко. На старухе была лишь очень просторная лагерная роба, а на руке у нее Кроу заметил вытатуированный номер, как и у остальных жертв Фоллера. Выглядела женщина очень странно. Прежде всего привлекал внимание ее глаз. Одна половина ее лица была покрыта ужасными ранами и кровоподтеками, а правый глаз сильно опух, превратившись в узкую щелку. Кроу судорожно сглотнул, почувствовав, как в нем поднимается жалость к ней.

– Кто вы? – спросила у старухи маленькая девочка.

Та, ничего не ответив, села у огня. Кроу отметил про себя, что из всех присутствующих она единственная была в сухой одежде.

– Странное место, – сказал высокий худой мужчина. – Я не могу быть мертвым, потому что мертвецы ничего не чувствуют. Неужели Господь снова призвал нас?

– Вы все мертвы, – покачала головой старуха. – Умерли, но не праведной смертью. Вы – неприкаянные души, поэтому-то вас и притянуло к моему костру.

– А вы кто? – спросил у нее кто-то.

– Странница, и всегда считала себя таковой, пока не пришла сюда и не увидела свою истинную сущность. У меня были сотни имен, детка, но здесь меня зовут Лейкн. Я хранительница этого места.

– А что это за место? – поинтересовался венский профессор.

– Один из островов умерших, – ответила старуха.

– Или убитых, – поправил ее другой мужчина.

Она кивнула.

– Я рождалась сотни раз, и сотни раз меня убивали сотнями возможных способов. Все, что объединяет между собой эти смерти, – это боль и жажда мести. Если я не могу найти покоя, значит, его не найдут и мои враги.

– Меня задушили, – призналась девочка.

– А меня жестоко искромсали, – сказал какой-то мужчина.

– Хуже всего было выскабливание, – заметил профессор из Вены.

– Среди мертвых у этого доктора есть множество врагов, – продолжала старая женщина. – Пришла пора послать ему то, что он ищет.

Она бросила в костер какой-то порошок, и пламя вспыхнуло красными и зелеными искрами. Огонь стал заметно больше, теперь он уже окружал их группу со всех сторон, но Кроу совсем не чувствовал жара.

– Это Нагринд – ворота мертвецов, – пояснила старуха. – Ворота огня и трансформации.