Читать книгу - "Стальное поколение - Александр Афанасьев"

Проше было, если все готовилось заранее и под конкретного человека. В этом случае — обычно его забрасывали с какой-то делегацией — в СССР ездили самые разные делегации, и научные, и производственные, в конце концов СССР со многими торговал. Дальше — он менялся документами с беднягой — русским, готовым на все чтобы покинуть коммунистический рай — и оставался в стране. Или просто работал под прикрытием… журналиста, туриста, еще кого-то…

Куда сложнее был нелегальный способ. Было несколько мест, которые знали как «лазы». Это Средняя Азия, Грузия, Черноморское побережье, прибалтийские республики. В этих местах — по тем или иным причинам охрана границы была ослаблена, и можно было проскочить. Например — граница была сильно ослаблена в крупных портах — там был в ходу так называемый «паспорт моряка», его подделать куда проще, чем обычный паспорт, несложно и договориться с судовладельцем. Конечно, порты были под особым контролем КГБ — но плотно контролировать порт было невозможно — это вода, это не земля. Перемещения по воде практически неконтролируемы.

Еще один способ — заключался в перевозке объекта через границу посредством тайника, оборудованного в машине — чаще всего, это были машины международных перевозчиков, которые ходили в СССР и обратно. Ходили слухи, что в начале восьмидесятых в распоряжении ЦРУ была машина, легально, со всеми документами зарегистрированная на объединение Совтрансавто — но в кузове (точнее полуприцепе) которой был тайник на двух человек, и таким образом страну покинули несколько диссидентов и оперативных агентов. Но все эти способы — требовали хотя бы несколько дней на подготовку.

Более простые способы — называются «лобовыми». В каждом уважающем себя посольстве есть бланки чистых дипломатических паспортов. Каждое уважающее себя посольство имеет контакты с крупнейшими авиакомпаниями своей страны — американцы с ПанАм, британцы с Бритиш Эйруэйс, французы с ЭрФранс. Дальше элементарно — заболевший дипломат или заболевший член экипажа и дело в шляпе: покинуть СССР на самолете гораздо быстрее, чем на любом другом виде транспорта. Проблема в том, что если КГБ не объявило охоту — пользоваться таким способом можно почти свободно. Но вот если объявило… СССР представлялся иностранцам огромной, внешне неуклюжей — но связанной, работающей согласованно машиной — и если сверху дана команда — шансов вырваться почти нет, через пару часов каждый таможенник, каждый сексот знает об охоте…

Британский журналист Роберт Хаксли написал отчет о встрече с армянским борцом за свободу Гагиком Бабаяном, написал по этому поводу отчет и послал его по назначению… он не придал этому особо уж большого значения, потому что такую работу он проделывал и не раз. К его огромному удивлению — контактер из посольства потребовал встречи через два дня, а на встрече передал список вопросов, две пачки русских рублей — двадцать тысяч рублей, это очень солидная сумма здесь, по госцене столько стоила приличная машина — и еще несколько стодолларовых банкнот. Он не раз служил передаточным звеном… передавал некоторые суммы денег каким-то русским… нет, не агентам, к агентам бы его не допустили, там была отдельная процедура. Так вот — сумма в двадцать тысяч рублей плюс доллары — была самая крупная из всех, какие он должен был когда-либо передать русскому. Русскому, даже не являющемуся агентом.

Кроме того — контактер подчеркнул срочность контакта.

Немало заинтригованный — Роберт Хаксли поспешил на встречу. Естественно, он и не подумал воспользоваться услугами того же человека что и в прошлый раз… диссидента с пристрастием к спиртному. Вместо этого — он пошел напрямую, к здание рядом с Арбатом…

Его остановили прямо на лестнице. Двое, курчавые волосы… они походили на сицилийских мафиози из фильма. Сложенная газетка…

— Куда прешься…

Хаксли посмотрел на руку, бесцеремонно держащую его… русские были странными, иногда достаточно было молчаливого взгляда, чтобы выпутаться из ситуации, из которой в старой доброй Англии не выпутаешься без потери кошелька и пары порезов. Но тут — чужая рука не только не отпустила — но еще сильнее вцепилась в него…

— Что вам надо? Вы кто?

— Ты что, мент?

На этом — словарный запас британского журналиста исчерпался — слова «мент» он не знал.

— Что вы хотите?

Курчавые переглянулись.

— Отпусти его. Трекнутый какой-то.

— Мне нужен Гагик Бабаян…

Курчавые — перекинулись словами на каком-то языке — а потом один из них без лишних разговоров засветил в глаз британцу. Британец попытался парировать удар… но у него это не получилось… Школы британского университетского бокса оказалось недостаточно для драки с советским человеком… Советский человек как то буднично засветил другой рукой, а потом добавил еще и по голове. Газеткой…

* * *

Роберт Хаксли пришел в себя, сидя на стуле в бывшем офисе… здесь это называют «контора»… то есть в конторе КРУНКа. Он лежал на полу, уткнувшись лицом в листовки, и башка у него болела так, как будто он попал в аварию. Такое сравнение ему пришло на ум, потому что он и в самом деле сильно попал в аварию в подростковом возрасте… в этой аварии он лишился матери…

Он пошевелился… и кто-то въехал ему ботинком по почке… короткий и сильный удар… достойный вышибалы из самого дурного района Лондона…

Снова переговоры на непонятном языке. Хаксли подняли и посадили на стул.

— Ты кто такой, дядя? — спросил один из бандитов, похлопывая газетой по руке, и исходя из звука можно было понять, что в газете скрывается стальная труба или арматурина — тебе че тут надо? Че забыл?

— Я… журналист.

— Чего?!

Второй взял со стола предмет, в котором Роберт Хаксли опознал свой бумажник. Перебрал содержимое, хозяйски сунул в карман пачку денег.

— Э, на пару делали…

— Без базара. Потом отдам.

— Вы что… у Хаксли болела голова, и нужное слово никак не приходило на ум — гангстеры?

— Чо?

— Это… я в фильме слышал… блатные, короче.

— А… Ну да, дядя, блатные мы. Сумарь смотрел?

— Не…

— А чо тормозишь?

Хаксли впервые столкнулся с бандитами. В Советском союзе скрывали уровень преступности… он сам обеспечивал специальное исследование, он пересылал за границу статьи о подростковых драках с убийствами, о молодежных группировках в Казани — но факт оставался фактом, он признавал его, как иностранец, реально живший в СССР. Уровень уличной преступности — здесь был реально ниже, чем в его стране, чем в США, чем в других развитых странах, а районов города, в которые нельзя зайти вообще, типа Бронкса в Нью-Йорке или района доков в Лондоне — такого не было вообще. Привыкший к относительной безопасности — он был шокирован нападением бандитов.

— Не трогайте…

Пинок отправил его обратно.

— Лежи, дядя…

Странно… Они переговариваются на языке, который он слышал, когда последний раз посещал Бабаяна. Это армяне? Армянские бандиты…