Читать книгу - "От глупости и смерти - Харлан Эллисон"

Наконец, я все раздал и вернулся за деньгами. Человек, который дал мне листовки, куда-то делся, и в клубе не знали, где он. Я пошел его искать; искал я долго и уж было отчаялся, но тут мне попался другой распространитель листовок, парнишка с большими карими глазами; япредупредил его, что наш работодатель свалил. Он усмехнулся, сказал, что это потому, что я гринго, и показал, где его найти. Я пошел к ближайшей дискотеке, где и обнаружил его, вербующего очередных мальчишек для своих целей. Я подошел к нему и потребовал платы. Он, похоже, хотел меня кинуть, но я заскрежетал горлом, скрючил пальцы и поклялся, что убью его на месте, если он не заплатит. Я обезумел вконец: вгроб бы его положили с вбитыми в глотку зубами.

Он вытащил пачку банкнот и начал выковыривать из нее три долларовых бумажки. Я протянул руку, вытащил десятку и ушел. Он пошел было за мной, подавая знаки своему корешу, но я повернулся к нему своей окровавленной мордой, и он только плечами пожал.

Разжившись десяткой, я купил бутылку текилы –раз уж я здесь, надо воздать должное местным напиткам –и высосал ее почти целиком, отдав остатки мексиканской старухе. Она сидела на крыльце, подвернув ноги, чтобы сойти за калеку, и просила милостыню, а ее пятилетний сынишка продавал карандаши и пружинные перочинные ножики. В какой-то момент мимо проскакала девчонка лет пятнадцати, грязноватая, но с хорошей фигуркой, и старуха на ломаном английском поведала мне, что это ее дочь –ее гордость.

–Она зарабатывать doce, двинацать, дораров за ночь,– сияя, сказала она. Их семья хорошо живет. Я поделился с ней заодно печеной фасолью и пошел дальше.

Потом, кажется, я еще где-то был. В клубе. Там была драка, выли сирены, и я сбежал. Потом очутился в «Мамбо-рок», кто-то заорал «ПОЖАР! ПОЖАР!» Я оглянулся и увидел горящую стену. От короткого замыкания занялся весь квартал. Помню двенадцатифутовые языки пламени в ночном небе, помню, как помогал владельцу магазина вытаскивать на улицу бонго, деревянные статуэтки Дон Кихота, расшитые бисером рубашки и яркие шали. Потом появился солдат –Национальная гвардия, Руралес^[59], типа того…он развернул меня за плечи и велел уходить. Подтянулись военные, горело полгорода, я вытащил из огня женщину, на ней загорелось платье –я сбил пламя голыми руками, не преминув пощупать ее. Потом меня отвезли в больницу и смазали руки влажной прохладной мазью.

Потом я оказался еще где-то, я был совсем пьян, жутко устал, и меня тошнило. Я пошел по авенида Конститусьон, увидел вывеску «287 ОТЕЛЬ “КОРРЕО ДЕЛЬ НОРТЕ”», купил пачку «Деликадос» вкиоске на углу и вернулся к отелю.

Номер стоил семьдесят пять центов за ночь. Нижние пять футов у стен фанерные, остальное просто затянуто мелкой металлической сеткой. Перед тем как лечь спать, я связал шнурки ботинок вместе, чтобы их не украли. Сначала я хотел подложить их под ножки кровати, но знал, что не проснусь, даже если кровать приподнимут –до того вымотался. Ночью кто-то пытался вломиться ко мне, я заорал что-то про смерть и змей, и он свалил.

Мне снились ослы, раскрашенные как зебры, и turistas в сомбреро с надписью «CISCO KID», фотографирующиеся в тележках, запряженных зебро-ослами. Приятный сон.

На вывеске было написано TELÉFONO PÛBLICO^[60]; ястоял на авенида Революсьон.

Я позвонил в больницу, и они, уж не знаю как, нашли Руни. Она искала меня весь день накануне. Я сказал ей, где я, она меня забрала. Кажется, я плакал. Дженни уже разрешили похоронить, за ней приехали родители. Не думаю, что я смог бы отвезти ее обратно в своем «магнете». Слишком трагично.

Руни все расспрашивала меня, где я был, но я не мог ей сказать. Я не то чтобы очистился, просто устал, что почти сродни очищению.

Дженни не стало, Кеннета Дуэйна Маркэма тоже, и я понимал, что Руни скоро уйдет от меня. Все, чего мне хотелось –это вернуться в Лос-Анджелес и попытаться стать кем-то еще. Вкус текилы, все еще стоявший во рту, обещал помочь в этом.