Читать книгу - "Сад зеркал - Дмитрий Самохин"

– А что же странного и необъяснимого в чемодане? – удивился Красавчег.

– Ну, наверное, то, что это и не чемодан вовсе, хотя выглядит как чемодан, – витиевато высказалась Карма.

– Чувствую, мне надо выпить, – произнес Ник Красавчег.

– Поддерживаю, – сказал я.

Ник достал из бара бутылку виски и два стакана. Остальные отказались. Разлив янтарную жидкость, он протянул один стакан мне.

– Продолжай, – попросил я, прихлебывая виски.

– Вспомнив о чемодане, я нашла дело Риты и отправилась в хранилище вещдоков. Ник мне подписал разрешение на исследование.

– Когда это было? Не помню, – удивился Красавчег.

– Несколько месяцев назад. Вы тогда, кажется, занимались делом Сэма Вселенная. Получив чемодан для исследований, я с головой погрузилась в работу. Сразу стало ясно, что он не то, чем кажется. С виду чемодан, а по сути сгусток необъяснимой материи, облеченный в форму чемодана. Несколько месяцев я убила на его изучение. Но даже материал не поддавался идентификации. На Земле такого материала не существует. Вот, собственно, и все, что мне удалось узнать. Я пробовала его открыть, но не смогла. Я пыталась найти хоть какое-то упоминание о чемодане, отправилась в Библиотеку. И кое-что мне удалось найти. Я обнаружила книгу «У черного дуба с красной листвой. История реального мира». Автора не запомнила. В пухлом томике рассказывалось об истинном мире, где растет некий стержень вселенной, его основа, ось мироздания, вокруг черного дуба с красной листвой вихрится первозданная энергия творца. И именно эта энергия подпитывает наши таланты и способности. Именно эта энергия, прорвавшись в наш мир, сделала нас альтерами. Истинный мир недоступен для обычников и недоступен для альтеров. Он существует в отрыве от всех остальных миров, которых великое множество, как листьев на дереве.

– Бред какой-то. Очередная клиническая философия, – оценил Ник Красавчег, осушив залпом стакан виски.

– Может, и бред. Но помнишь Весельчака, парнишку-художника, который рисовал – и все, что он рисовал, пропадало? Мы тогда эксперимент с камерой поставили. И камера показала нам дерево – черное с красной листвой. Так что, может, и не все так бредово, как тебе кажется. К тому же, подбрось да выбрось, выгляни в окно, вот там точно бред происходит. А тут все вполне логично.

– Не знаю, не знаю, – соглашаться с реальностью истинного мира Красавчег не спешил.

– В той книге, – продолжила Карма, – упоминался некий объект, который позволял открыть широкий портал для первородной энергии. При его помощи можно было черпать эту энергию большой ложкой из истинного мира.

– Насколько большой? – уточнил я.

– В привычный мир первородная энергия втекает тоненькими дождевыми струйками. Если открыть портал, то к нам хлынет бурный поток. Вот как-то так.

– Насколько бурный? – спросил я.

– Не знаю. Вряд ли кто-нибудь знает, – призналась Карма. – Портал имеет искусственное происхождение. Кто его создал, зачем? Неизвестно. Но он имеет форму чемодана, и часто им кажется. Открыть чемодан – значит открыть портал.

– А откуда чемодан взялся у Мотылька? – спросил Красавчег.

Все взоры устремились к девушке.

– Я нашла его в подвале одного дома, принадлежащего милому старику, он часто играл с нами в детстве. Мы жили по соседству. Потом старик умер. Дом оказался заброшен. Однажды из любопытства я зашла посмотреть. И нашла чемодан.

– Ты пыталась открыть чемодан? – продолжал расспросы Красавчег.

– Несколько раз.

– И у тебя получилось?

– Нет.

– Тогда зачем ты его с собой таскала? – удивился Ник.

– У меня больше ничего не осталось. Воспоминание о прошлом, о том времени, когда я была счастлива. Я не могла с ним расстаться. Даже когда оставляла его в мотеле, а сама отправлялась на работу, все время думала о нем, – призналась девушка.

– Чем теснее контакт с объектом, тем сильнее он подчиняет себе хранителя. Получается очень прочная взаимосвязь. Я успела это почувствовать на себе, когда исследовала объект, – произнесла Карма. – К тому же он усиливает таланты хранителя. И хранитель становится зависимым от объекта.

– И где теперь чемодан? – спросил Красавчег.

– Я сдала его в хранилище вещдоков. А два дня назад хотела с ним поработать и обнаружила, что он пропал.

– Как пропал? Быть такого не может, – не поверил Джек Браун. – В нашем хранилище ничего не пропадает. К нему имеют доступ только кентавры. Посторонним вход запрещен.

– Но его там нет. И в журнале посетителей последняя запись – за моей фамилией, – сказала Карма.

– То есть никто не входил и не забирал чемодан? – уточнил Красавчег. – И его теперь там нет. Удивительное дело. У нас завелась крыса. Или кто-то научился быть невидимым.

– У нас на Большом Истоке этим никого не удивить, – сказал я. – Дима Стекляшка за милую душу становится прозрачным. Но на кражу он не пойдет.

– Итак, у нас пропал особо опасный артефакт. Что будет, если кто-то откроет портал в истинный мир? – уточнил Красавчег.

– Никто не знает. Но энергия хлынет к нам. Она просто утопит планету в первородной энергии. Не будет больше альтеров и обычников. Все станут одинаково сильными. И сила эта будет требовать выхода. Боюсь, что мы получим анархию планетарного масштаба в худшем смысле, – сказала Карма.

– Значит, надо найти чемодан, отобрать и спрятать поглубже, – оценил ситуацию Красавчег.

– Подбрось да выбрось, мы не знаем, кто украл чемодан. Уверен, что вор сейчас пытается его открыть. Хаос и безумие на улицах – последствия действий тайного дирижера. Большой Исток под его воздействием становится неуправляем. Если мы не поторопимся, катастрофу будет не предотвратить.

Дверь в кабинет шерифа распахнулась, и на пороге показался Сэм Буревестник.

– Шеф, там в районе Песков джунгли проросли. Песков больше нет. Лес наступает на город.

* * *

Район Песков располагался на севере города. Несколько лет назад здесь начали стройку. Город постепенно расширялся, требовались новые территории, и городской совет принял решение выделить под застройку удаленный район, где все еще рос дикий лес. Несколько месяцев было потрачено на вырубку леса, в результате район превратился в пустыню, где к сегодняшнему дню построили с десяток пятиэтажных зданий для новопереселенцев.

Такими я и рассчитывал увидеть привычные Пески. Еще на подъезде я заметил, что совершенно не ориентируюсь на местности. Домов не видно. Вместо них все вокруг заполняли деревья, нехарактерные для наших широт. Вся эта растительность больше подходила южноафриканским джунглям.

– Подбрось да выбрось, что здесь творится?

– Пока что катастрофа местного масштаба. Пески мы потеряли. Если все продолжится в том же духе, то джунгли подступят к другим районам, и вскоре лес будет колоситься на Большом Истоке, а нам места не останется.