Читать книгу - "Защитник - Екатерина Гичко"

– Да, – на губах Ранхаша появилась едва уловимая улыбка, – нам бы понравилась такая жизнь.

Повисла тишина, но она не была тягостной. Мужчины вспоминали всё то прошлое, что связывало их. Но сейчас сожаление, что частенько сопровождало их в воспоминаниях, превратилось в надежду. Прежние страхи истаяли, и, хоть всё ещё ощущалась некая скованность и сдержанность, они почувствовали себя свободнее.

– Если хочешь, можешь официально представляться моим опекуном, а не лекарем, – предложил Ранхаш.

– А ты хочешь называть меня… так? – Шидай искоса взглянул на харена. Он не смог сказать, как именно, но Ранхаш его понял.

– Хочу, – спокойно признался он, – но мне пока сложно. Нужно привыкнуть.

Шидай не смог сдержать ликующую улыбку и закрутил головой, пытаясь скрыть хотя бы счастливый взгляд. Привыкнуть нужно было не только Ранхашу.

– Надо сказать спасибо Майяри.

– Она меня пнула, – почему-то пожаловался Ранхаш.

– Ну иди я тебя пожалею! – хохотнул Шидай.

Воспитанник фыркнул, но подходить не стал. На дорожке наконец-то появилась Майяри, и мужчина уставился на неё. Девушка торопливо наматывала одной рукой шарф – вторая была занята саквояжем – и бежала к ожидающему её экипажу.

Когда Майяри заснула, забравшись с ногами в кресло, Ранхаш не сразу отнёс её в комнату на постель. Он смотрел на неё. Смотрел на её освещённое волчьим месяцем расслабленное лицо, короткие пряди волос, завивающиеся на висках, тонкие пальцы… На неё было приятно смотреть. Все проблемы исчезали, а мир сужался до размеров комнаты, где спала Майяри и разговаривал во сне Шидай, а по половицам разливалось бледное сияние ночного светила. Ранхаш поймал себя на мысли, что он хотел бы сидеть так вечно.

Он так и не смог объяснить себе причину, по которой любовался девушкой. Было в этом желании что-то нелогичное… или, наоборот, что-то правильное? Он никак не мог понять.

В конце концов Ранхаш понял, что присутствие девушки мешает ему думать, и решил отнести её в спальню. Это оказалось своеобразным испытанием. Едва он поднял Майяри на руки, как осознал, что лёгкое тёплое девичье тело его сильно волнует. Плотское желание, о котором он почти позабыл, зашевелилось и тягучей горячей волной потекло по телу. Но это было уже не то одуряющее желание, накрывшее Ранхаша в кабинете. Оно было мягким, вкрадчивым и кружило голову похлеще самого забористого вина. Но оказалось более послушным воле своего хозяина.

Уложив Майяри, Ранхаш стянул с неё домашние туфли и даже хотел помочь с платьем, но, расстегнув первые три пуговицы, понял, что не стоит. В голове уже начали мелькать соблазнительные мысли о нежных ключицах. Мужчина едва успел опомниться и отдёрнуть пальцы, почти соприкоснувшиеся с тёплой кожей. Мысли же о чулках и вовсе заставили его пошатнуться и облизнуть пересохшие губы. Пытаясь хоть как-то привести себя в чувство, Ранхаш старался подумать о чём-то другом, но в голову упорно лезли эти чулки. Его воображение уже нарисовало разгорячённую Майяри, просыпающуюся из-за его рук, скользящим по её ногам. Спросонок девушка не могла понять, что с ней происходит, и то неловко сжимала колени, то, наоборот, слегка разводила их, поддаваясь растёкшемуся по телу желанию.

Ранхашу казалось, что спасло его только воспоминание о фиолетовых чулках. Мелькнула в памяти картинка, где вместе с хлопьями снега в воздухе подобно змее вился фиолетовый чулок. Он до сих пор был у Ранхаша. Почему-то он так и не вернул его Майяри. И зачем он вообще держит его в схроне? Если какой-то вор изловчится добраться до его тайника, то очень удивится содержимому.

Интересно, а девушка сохранила второй чулок? Ранхаш зачем-то пошёл в её гардеробную и там, повинуясь шёпоту интуиции, быстро разыскал под стопкой нижних рубашек второй чулок. И положил его в карман. К списку вопросов прибавилось ещё одно «Зачем?».

Пробегая мимо рябинок, Майяри почему-то нервно оглянулась на них и, остановившись уже у ворот, опять обернулась. Её словно что-то терзало. Махнув рукой охранникам, девушка бросила у ворот саквояж и метнулась обратно к деревьям. Стянув с шеи шарф, она начала поспешно обматывать им ствол одной из рябин. Ранхаш непонимающе моргнул. Что она делает?

Закончив утеплять дерево, Майяри завязала бахрому на шарфе бантом и, подняв воротник – мороз всё-таки стоял страшенный, – опять побежала к воротам. Ранхаш продолжал смотреть на коричневый шарф, так тепло и уютно обвивающий рябину. Что-то внутри надломилось, и душу наполнил целый хаос эмоций.

– Мне кажется, я в неё влюблён, – тихо произнёс Ранхаш, провожая девушку взглядом.

– В кого? – Шидай был так сильно погружён в собственные радостные мысли, что не сразу понял, какие именно слова сказал его воспитанник.

– В Майяри, – спокойно отозвался харен. – Хотя нет, не кажется. Я почти уверен.

Признание далось очень легко. На все странные вопросы сразу же нашёлся ответ: в нём зародилось нелогичное, несерьёзное и не поддающееся здравому осмыслению чувство.

– Если тебе будет лучше, съездим вечером забрать её из школы? – спросил Ранхаш у Шидая.

Тот почему-то не ответил, и Ранхаш обернулся. И увидел ошеломлённое лицо и распахнутый в немом изумлении рот.

– О, прости, тебе же сейчас нельзя волноваться, – запоздало сообразил Ранхаш.