Читать книгу - "Ветер с востока - Александр Харников"

То, что по этому поводу будут думать прочие армейские начальники, не должно иметь для вас никакого значения.

– Понятно, – кивнул генерал Морозов, – каждый солдат должен знать свой маневр. Но кроме него больше никто. Поскольку о районе сосредоточения вашей бригады нас предупредили заранее, инженерно-саперный батальон уже проложил просеку и подготовил ледяную гать через реку Полнеть.

Обернувшись, командующий 11-й армией махнул рукой, и от ожидающей в стороне кучки командиров, загребая валенками снег, к нам подбежал плотный низенький тип в белом командирском полушубке.

– Вот, – сказал командарм Морозов, – это командир того батальона, майор инженерной службы Жерехов. До завершения сосредоточения вашей бригады на исходных позициях передаю его батальон в ваше распоряжение. Если что не так, то пусть исправляют…

23 февраля 1942 года, ночь. Ленинградская область, 54-я отдельная армия РККА. Линия фронта под Синявино. Операция «Игла»

Пятьдесят четвертую отдельную армию с полным правом можно было бы назвать забытой. Дальний медвежий угол советско-германского фронта; местность, не приспособленная для ведения активных боевых действий: реки, леса, болота, бездорожье… Скверное снабжение и сильная, противостоящая ей группировка немецко-фашистских войск, осаждающая Ленинград. Выстроенные немцами долговременные оборонительные сооружения на шлиссельбургско-синявинском выступе не оставляли советской пехоте никаких шансов на прорыв.

Но однажды все изменилось. В битве, развернувшейся далеко на юге, без остатка сгорели две полевых и одна танковая армии вермахта. Еще одна армия была вдребезги разгромлена и, потеряв командующего, отошла к стенам Харькова.

Результатом этой эпической битвы стало то, что немецкому командованию пришлось решать, чем заткнуть дыру протяженностью почти в пятьсот километров и возместить потери личного состава в триста тысяч солдат и офицеров. Резервов не было, все, что ОКХ сумело накопить к середине января, было отдано Гудериану и бесславно сгорело в кровавой бойне под Чаплинкой. Части, спешно переброшенные из Франции на Восточном фронте, буквально за несколько дней вымерзали от лютых морозов, да и сколько их было в этой самой Франции? На фронт были брошены учебные батальоны пехотных дивизий, но и этого оказалось мало. Тогда командующий группой армий «Юг» пошел с шапкой по соседям – подайте, мол, нищему на пропитание…

На пропитание подали, но за счет снятия боеспособных частей, в первую очередь с Ленинградского направления, которое в ОКХ считалось спокойным. Собранные с миру по нитке двести тысяч немецких солдат вытянулись редкой цепочкой шверпунктов от Днепропетровска до Херсона. Еще примерно столько же окапывались по линии берега от Херсона до Варны и далее до турецкой границы.

Черноморский флот, который уже провел успешные десанты в Керчи, Феодосии, Евпатории, внушал немецкому командованию ужас грядущих поражений. Поэтому береговая линия Черного моря укреплялась, так же как и линия фронта. А тут еще Гитлеру попала вожжа под хвост, и он, напуганный советским механизированным осназом, стал обирать уже обобранных, создавая так называемый «смоленский резерв» на случай внезапного советского наступления в полосе труппы армий «Центр» Здесь взвод, там рота, тут артиллерийская батарея. С миру по нитке… На все стоны командующего 18-й полевой армией вермахта генерала от кавалерии Георга Линдеманна, из Берлина следовал только один ответ: «У вас спокойный участок фронта»

Но ничто не вечно под луной. В начале февраля командующего 54-й армией генерала Ивана Федюнинского вызвали в Москву к товарищу Сталину. Кроме Верховного Главнокомандующего в знаменитом кабинете присутствовали еще два человека: и. о. начальника Генштаба генерал-лейтенант Василевский и «личный враг Гитлера» генерал-майор Бережной. Поговорили хорошо. Командующему 54-й армией был представлен план операции «Игла» целью которой был захват станции Мга, важного для немцев логистического узла, и жесточайшее требование советского командования соблюдать этот план с немецкой пунктуальностью. Чтоб выполнить все предписанное, и при этом без особых лишних потерь, армия должна была прорвать долговременную оборону 1-го АК вермахта и продвинуться вперед на десять километров.

При этом генерал-майор Бережной больше молчал, сказав только один раз, что если Федюнинский возьмет Мгу, то вся Шлиссельбургско-Синявинская группировка повиснет в воздухе. Других дорог там нет, так что придется немцам или отступать через болота, или сдаваться.

Для выполнения поставленной задачи 54-ю армию усилили не только обычными маршевыми пополнениями, но и четырьмя прибывшими с юга саперноштурмовыми батальонами, гвардейским минометным полком РВГК и отдельной артгруппой осназа в составе двух батарей Нона-С и дивизиона установок ТОС-1М «Солнцепек» ПВО обеспечивала батарея из шести машин «Панцирь-С»

Вы скажете, что двенадцать Нон-С – это немного… Но если учесть, что в боекомплект самоходок вместе с обычными осколочно-фугасными снарядами и 120-мм минами входили и корректируемые снаряды «Китолов» а также мины «Грань» то помощь была весомая. Штурмовые батальоны с помощью маневрового паровоза и нескольких блиндированных вагонов протолкнули к самой линии фронта, а вот всю технику пришлось выгружать в Войбокало и вести к фронту своим ходом. Тридцать километров вдоль железной дороги – это полтора часа хода.

Глубокой ночью от станции Войбокало к линии фронта вдоль железной дороги по глубокому снегу шла колонна невиданной ранее боевой техники, размалеванной белыми маскировочными полосами. Тяжелые, 50-тонные «Солнцепеки» и их транспортно-заряжающие машины, созданные на шасси танка Т-72, плавно раскачивались на ухабах, как тяжелые крейсера. Напротив, легкие, авиадесантируемые самоходки 2С9 Нона-С и их кашеэмки с системами артиллерийской разведки и целеуказания подпрыгивали на буграх, как непоседливые школьники на переменке. Кроме них в колонне шли шесть зенитных самоходок «Панцирь-С» на танковом же шасси, а также радиолокационная станция обнаружения 1РЛ-123Е для ЗРПК «Панцирь-Cl» несколько грузовиков «Урал» с боеприпасами и четыре БТР-80 с бойцами НКВД на броне.

Колонна из девяноста единиц боевой техники растянулась почти на четыре с половиной километра. Выступив из Войбокало в восемь часов вечера, уже до полуночи колонна была на исходных позициях перед ПГТ Апраксино.

Гвардейский минометный полк РВГК ушел к фронту без разгрузки. В километре от линии фронта, у берега реки Черная военные железнодорожники положили триста метров временных железнодорожных путей. Вот с этой позиции и ударят по врагу знаменитые «Катюши» БМ-13. А потом, отстрелявшись, сразу обратно, и будто не было там никого. Отсутствие видимой подготовки к наступлению, стягивания артиллерийского кулака, концентрации резервов должны были обеспечить операции полную внезапность. Две свежие стрелковых дивизии в резерве у Федюнинского есть, только они не подтянуты непосредственно к фронту, а сидят в эшелонах в Волхове. Сразу же после захвата Мги, уже в следующую ночь, они будут переброшены к месту событий и сразу с колес вступят в бой. Мгу надо будет удерживать во что бы то ни стало.

На временном КП 54-й армии, расположенном напротив Апраксино, в нетерпении прохаживался Иван Иванович Федюнинский. Артиллерии осназа он в деле еще не видел и потому сомневался. Бойцы штурмовых батальонов уже были в окопах и ждали своего часа. С точки зрения классической военной науки операция выглядела авантюрой. Но немцы отбили уже две «классические» попытки деблокировать Ленинград, в которых наши войска понесли большие потери.