Читать книгу - "Отличительный признак - Стас Тихонов"

Тот редко и ровно дышал, пальцы на руках распрямились, тело расслабилось и слегка покачивалось в такт медленному сердцебиению. Разноцветные глаза дикаря оставались открытыми, но их яркость как будто приглушили.

– Ким, дайте мне пластфон, – Сенна не глядя протянул руку в его сторону– И не садитесь слишком близко к нейростабу Вы готовы?

– К чему? – обеспокоенно спросил Ким. До сих пор он никогда не видел, как снимают психограмму. Его собственные воспоминания об этом были очень смутными и не очень приятными.

– К интерпретации, естественно, – псикодер запустил какую-то программу и вернул ему пластфон. – Вы будете вводить данные.

– А… как?

– Руками, – убийственно вежливо пояснил Сенна, последовательно касаясь точек на повязке Ерика. – Либо голосом, если вам так удобнее. Приготовьтесь, эмиттер открыт.

Ким поспешно ткнул по иконке голосового ввода, чтобы и смотреть, и записывать одновременно. Первые несколько секунд смотреть было решительно не на что. Но потом…

Эмиттер с характерным звуком выпустил поток лучей, развернув на экране светлый трёхмерный куб с расчерченными сеткой гранями.

– Белая комната… – прошептал Ким.

– Сетка настройки, – в тон ему насмешливо произнёс Сенна. – Показывает, что всё работает. Если я не ошибаюсь в своих предположениях насчёт вашего друга, «белую комнату» он нам совершенно определённо не покажет.

– Он не мой… – машинально начал было Ким, но запнулся: сетка побледнела, поверх неё что-то появилось. Что-то со смазанными очертаниями, длинное и неровное, похожее на…

– Еда? – громко произнёс Сенна, и картинка сразу оформилась, стала чёткой и перестала дрожать.

– Шашлык, – бросил псикодер Киму, смотревшему во все глаза. – Мясо на вертеле. Я пока не давал ключей, так что, вероятно, он просто голоден.

– Он всегда голоден, – пробормотал Ким.

– Ким, либо молчите, либо понизьте чувствительность микрофона, – псикодер легко встал и обошёл Ерика, встав у него за спиной. Ерик по-прежнему выглядел замороженным и никак не реагировал. Сенна наклонился и отчётливо произнёс: – Кто я?

Ким бросил недоуменный взгляд на псикодера: видно же, что человек в отключке. Как он ответит?

Но в этот момент поверх сетки появилось изображение, и Ким едва не ахнул. Это была большая рысь на крутой скале, вся в пятнах и отметинах, рыже-бело-чёрная. Она стремительными скачками перепрыгивала с уступа на уступ.

– Горная рысь, – тихо подсказал Сенна, привлекая внимание Кима.

– Горных рысей не бы… – Ким спохватился, быстро поднёс к губам пластфон и чётко повторил: – Горная рысь!

– Кем я буду? – задал следующий вопрос Сенна.

Дальше на экране появлялись самые разные вещи, Ким изо всех сил старался описать их как можно точнее, а Сенна подбрасывал всё новые ключи. Некоторые казались Киму совсем не относящимися к делу («Мне три года»), а некоторые откровенно бредовыми («Где храбрец?»). Но и дикарь не отставал: эмиттер разразился таким количеством образов, что Ким едва успевал разбираться: какие-то люди, рыбы, шнурки для кроссовок, лесная тропа, рыси, что-то совсем непонятное («Силок», – подсказал Сенна), потом нож, восходящее солнце, скала из спортзала, гарпун, опять мясо, ущелье в горах, улыбающиеся бородатые лица, озеро, туман, ракушка в спальне, красный кисель… Ким так увлёкся, что у него вспотели ладони. В такой дурной башке – и столько всего? Рыси как живые… А солнце? Неужто дикарь своими глазами видел такой восход?!

– Как, по-твоему, зачем это? – тихо спросил Сенна, встав рядом и поглаживая подбородок. Они вдвоём смотрели на кипу каких-то сучковатых палок, которой Ерик среагировал на «силу». – Драться? Или что-то построить?

Ким пожал плечами:

– Не знаю… Это же Ерика, ему виднее.

– Тогда посмотри не на картинку, а на него, – мягко посоветовал Сенна.

Ким недоумённо глянул на псикодера, потом перевёл взгляд на дикаря. Его глаза оставались словно затянутыми туманом, но Ким помнил, как они полыхали, когда Ерик радовался или злился.

– Н-нет… – протянул он, переводя взгляд на палки. Его внезапно осенило. – Я думаю, это дрова! Чтобы разжечь огонь.

– Чудно, – Сенна кивнул, чтобы Ким записал ответ, а затем забрал у него пластфон. – Тогда мы закончили. Минут через десять наш дебютант вернётся в мир осознанных восприятий.

Ким немного разочарованно встал и размял ноги. Сенна выключил интерпретатор и осторожно снял с Ерика повязку. Затем он подошёл к столику, наполнил из термофляги чем-то чёрным и дымящимся одну из чашек и неожиданно предложил Киму:

– Хотите попробовать?

– Что это? – Ким подошёл к столику и с подозрением посмотрел на чашку, источавшую резкий густой запах. Кровь невинных жертв?

– Кофе. Вам не разрешены стимуляторы, но некоторые из взрослых без него немедленно сбежали бы из Коллектора.

Сенна протянул Киму вторую чашку. Тот сделал осторожный глоток и ничуть не пожалел, что ему это не разрешено. Кровь вряд ли была бы много противнее.

– Вы не хотите задать мне какой-нибудь вопрос? – полюбопытствовал Сенна. Он удобно уселся в кресле, держа свою чашку длинными пальцами, вытянул ноги и с улыбкой посмотрел на Кима.

– Ну… – Ким не сразу смог собрать мысли. – Наверное, нет…

– И вам ни капельки не интересно то, что сейчас происходило?

Киму было безумно интересно всё: видел ли Ерик в точности эти картинки или машина сама их нарисовала; достаточно ли их, чтобы определить профиль Ерика, и какой он будет; и что было бы, если бы Ким назвал дрова оружием. Но он внезапно вспомнил, кто перед ним, с отвращением сделал ещё глоток кофе и спросил:

– Зачем был нужен я? Вы бы один справились.

Сенна посмотрел на него с лёгкой насмешкой.

– Вопрос совершенно в вашем характере, как я его себе представляю. Как думаете, отвечу я вам или нет?

– Нет, – пробормотал Ким.

В этот момент Ерик тяжело засопел и неразборчиво произнёс что-то похожее на «саблезубка». Сенна аккуратно поставил свою чашку и встал.

– Время ужина. Ему нужно будет как следует поесть.

Псикодер направился к дикарю, склонился над ним и бросил Киму через плечо:

– Вам понравился кофе?

– Да, спасибо, – соврал Ким.

– Тогда можете зайти ещё на чашку завтра вечером.

Тон у Сенны был, как всегда, ровный, и спина его выражала не больше, чем лицо. Поэтому Ким счёл за лучшее не отвечать – благо при слове «ужин» Ерик встрепенулся, и псикодер оставил Кима в покое.