Читать книгу - "Крылья Бабочки: Затмение - Андрей Карелин"

Винсент подсел ближе и, поглаживая её по плечу и по щеке, проговорил.

- Ты так похожа на неё.

- На кого!? – Переспросила Юля, уставившись на него своими невидящими глазами. – Ты говоришь загадками. Ничего обо мне не рассказывая. Я так устала от постоянной лжи.

В этот момент в каюту к ним явился Олаф.

- Дориан будет так зол, - для начала сказал он.

- Не волнуйся, ты сможешь к нему вернуться, если захочешь. Скажу, что ты мой пленник, - ответил Францыч.

Олаф посмотрел на Юлю и склонил голову.

- Ваша Светлость, операционная готова.

Юля болезненно сдвинула брови.

Увидев её реакцию Олаф засуетился:

- Мы можем перенести операцию.

- А смысл, - сказала Юля. – Мне не привыкать. Я же всю жизнь мотаюсь по больницам.

Она подняла взгляд и посмотрела на Винсента, словно обвиняя его в этом.

Без лишних слов принцесса поднялась и поковыляла за врачом. А Винсент так и остался сидеть в своём кресле и пялиться в иллюминатор, на пролетающие мимо облака.

- Мы покинули пределы халифата, - сообщил ему пилот.

- Отлично, - улыбнулся Винсент, включил в наушниках классическую музыку и закрыл глаза. Ему было нужно подумать о своём.

В одном медицинском халате, практически голая и босая, Юля шла по холодному полу операционной медивака. Её слегка поддерживал Олаф.

- Ты выглядишь очень болезненной, - проговорил он вроде в знак поддержки.

- Я знаю. Не надо мне об этом постоянно напоминать, - злобно ответила Юля и забрала у него свою руку за которую он её поддерживал. Словно добавляя: «я и сама могу идти».

В операционной всё и правда было готово.

Огромное медицинское кресло с крепежами для ног, непонятно зачем. Возле её правой руки стоял большой контейнер. Юля отлично знала зачем используются такие. И нахмурилась, заранее предполагая ожидающую её боль.

- Общий наркоз? – Спросил Юлю Олаф.

- А смысл, - ответила принцесса, усаживаясь в медицинское кресло.

Ей было сложно сесть так, чтобы не раскрыть себя, на девушке ведь не было белья. И потому ассистент Олафа дал ей полотенце, чтобы прикрыться.

Ей было неудобно, болела рука, а глаза без очков не видели ничего. Ей казалось, что они свинцовым грузом давят на обнажённый мозг, который выл от боли.

Хотелось разрыдаться, но нужно было терпеть.

- Когда это закончится, мне же всё время больно, - жалобно захныкала она. И, посмотрев на Олафа, добавила. – Давай быстрей покончим со всем этим.

- Ага, - мгновенно согласился врач и запустил реактор кубического дроида, стоящего на полу.

Тот загудел и раскалилась докрасна. Это был огромный ящик с крепежами и держателями. С несколькими мотиваторами и роботическими конечностями.

«Дроид для производства протезов», подумала Юля. Она уже видела, как он работает на других, но ещё ни разу не испытывала на себе.

«Не думала, что он когда-то мне понадобится».

В этот момент Олаф размотал её обугленную конечность, что было уже само по себе болезненно. Но Юлия терпела. Она даже заставила себя посмотреть на свою несчастную ручку.

Но вид обугленной культяпки вызывал у неё лишь слёзы.

- Принцесса, не расстраивайтесь, скоро ваша рука будет как новенькая, даже лучше, - слишком быстро Олаф позабыл, что она когда-то была простой девчонкой и стал называть её принцессой.

Он вынул бутылку раствора и ватные палочки. А после стал медленно оттирать обугленную конечность.

Это было больно, даже слишком. Юля пыталась не смотреть и не плакать, но у неё не получалось.

- Ай, больно, - сквозь слёзы проговорила она.

- Вколоть обезболивающее? – Замедлился Олаф. – Правда потом придётся дать время, чтобы действие наркоза отошло. Эта операция проводится на живую.

- Умоляю, просто побыстрее закончи, - сжав зубы, проговорила она.

Он опустил её раненую культяпку в ванночку с физраствором и отошёл. Бурление немного успокаивало оголённые нервы. Юле казалось, что она чувствует руку, но она отлично понимала, что это лишь фантомная боль.

«Почему мне должно быть всегда больно?» Думала она, пытаясь не обращать внимания на боль.

Вернулся Олаф и отключил процесс бурления в бассейне с физраствором. Его ассистент подтянул аппаратный дроид с металлической рукой. Юля знала для чего он нужен и приготовилась к худшему.

Но за мгновение до начала Олаф ее спросил:

- Мы можем провести операцию под общим наркозом, но тогда процесс восстановления займёт больше времени. Ваш мозг должен научиться контролировать все мотиваторы искусственной конечности.

- Да начни ты уже! – Сжав зубы, прошипела Юлия.

Её раненую руку зафиксировали, Так, что она не могла ею двигать. Аппаратный дроид начал очищение её израненный культяпки от остатков омертвевшей ткани. Вначале было неприятно, а после стало больно. Как будто тебе ножом расковыривают гноящуюся рану.

- М-м-м-м-м-м! – Мучительно завыла она. Но сжав зубы терпела. Даже когда видела, как по её омертвевший конечности стекает кровь.

- Мы подключаем вас к аппарату искусственной крови, - проговорил ассистент и поставил на её другую руку катетер. – Он будет контролировать количество кровеносных телец в вашей плазме.

- Заткнись и делай! – Сжав зубы, прошипела принцесса.

Ассистент Олафа хотел ей что-то ответить, но это была не первая его операция, и он отлично знал, как реагируют солдаты.

- Очистка закончена, - прозвучал металлический голос аппарата и Юля увидела раскалённые стержни. Они неукротимо приближались к несчастному обугленному обрубку её правой руки.

- Сейчас, сейчас, ещё немного, - проговорил Олаф и Юля почувствовала жар.

Расплавленный стержни коснулись к обрубкам её собственных костей. Почувствовался острый запах жжёной плоти.

- А-а-а! – Заорала Юля, изо всех сил пытаясь приглушить собственный голос. Слёзы по щекам катились градом. Во рту всё пересохло. Её бросало то в жар, то в холод, а между лопатками поступил холодный пот.

Боль была просто адской, несмотря на то что Олаф несколько раз уколол её обезболивающим. Стержни приваривались к живой плоти костей. Девушка видела электросварку. Она видела пайку своей плоти и живого металла.

«Ещё немного и я от боли потеряю сознание», подумала она и прокричала:

- А-а-а, м-м-м-м-м-м! – Она сжала зубы, пытаясь орать не так громко, но боль, как будто кувалдой доставала до самого мозжечка. Всё её тело будто покрылось иголками. Рука, которой не было, болела страшнее, чем во время того, как она её потеряла.

Внезапно всё утихло. И Олаф полил какой-то замороженной жидкостью место