Читать книгу - "Симбиоз - Макс Вальтер"

– Что скажете? – спросил я свою компанию, как только мы уединились в бывшем штабе оккупантов.

– Хуйня это всё, – высказал своё мнение Мутный. – На хуй вообще в такую залупу влезать? Завалят нас, и всё на этом закончится.

– Да нам как-то срать, завалят и завалят, – пожала плечами Лена. – Поднять не проблема, тем более что душ сожрали до хуища, но я согласна с Мутным, нам своих проблем хватает.

– Да? – удивлённо вскинул я брови. – Это каких, например? Дури найти, или отъебать кого-нибудь?

– Тебе заебаться, что ли, нечем? – Лена решила сменить тактику. – Я вот не пойму, что у тебя за тяга такая всем подряд помогать?

– Что, значит, всем подряд? – опешил я от такой претензии. – Это где я кому помогать вообще рвался?

– А сейчас ты что делаешь? – снова подал голос Мутный. – Мне вот вообще поебать, поляки тут лазить будут, фашисты или ещё какие долбоёбы.

– Пиздец, Мутный, – взорвался я, – ты вообще ебанулся?! Речь о нашей земле, вообще-то.

– Да мне по хую, – отмахнулся тот. – Эта земля меня только пиздила и унижала всю жизнь. Вот и пусть эти ублюдки теперь хуйца соснут, а я вот здесь вертел весь ваш патриотизм, – он положил руку себе на ширинку, чтобы доходчиво нам объяснить, где именно.

– Тонь? – повернулся я к девушке за поддержкой.

– Хули ты на неё смотришь постоянно?! – взорвалась Лена. – Заебал уже! Тоня это, Тоня сё! Может, ты её отъебёшь ещё?!

– Ты чё, Лен? – от неожиданности я даже отступил назад. – При чём тут это вообще?

– Иди на хуй! – прорычала она, отвернулась, отошла к окну и замолчала.

– Гер, они правы, – всё же подала голос Тоня, тихонько так, неуверенно. – Это не наша война.

– А чья? – развёл я руками и уселся на край стола. – Бля, как вы не понимаете, если сейчас не дать им пизды, потом будет поздно.

– Я уже сказал, мне совершенно поебать, кто будет править и какими землями, – в очередной раз обозначил свою позицию Мутный. – Мы сюда шли за дозой, вот и давайте придерживаться плана.

– Лен, – попытался достучаться я до сознания своей подруги, – ну ты же должна понимать, о чём я говорю.

– Тоню свою спроси, – фыркнула та, – а я своё мнение уже высказала.

– Их же всех убьют, – кивнул я в сторону выхода, намекая на остатки выживших.

– Да и хуй на них, – отозвался Мутный, который уже вовсю шарился по ящикам в кабинете.

– Мы можем стать их богами, – переключился я на тяжёлую артиллерию. – Если покажем им то, на что способны, будем жить здесь, как ферзи.

– Мне и так не хуёво, – подала голос Лена от окна. – Не хочу ввязываться во всю эту поебень. Поверь, Гера, ничем хорошим это дерьмо не закончится.

– Сука, да что с вами не так? – в очередной раз психанул я. – Это наша Родина, блядь!

– У меня дедушка на войне погиб, – вздохнула Тоня, – но я всё равно не хочу в это влезать.

– Идите на хуй короче, – я принял решение. – Не хотите – валите куда хотите: за героином, хоть на хуй, я останусь и помогу им.

– Ну и еблан, – прокомментировал моё решение Мутный, ковыряясь в ящиках стола. – Пизданут тебя долбоёба и нас вместе с тобой. Ох, ни хуя се, пузырь!

С последней фразой наркоман вытянул из ящика бутылку коньяка, откупорил её и, запрокинув голову, сделал несколько больших глотков прямо из горлышка. Затем беспардонно толкнул Лену и протянул ёмкость ей. Та не стала отказываться и тоже влила в себя граммов сто алкоголя. Пришла моя очередь попробовать. Я хотел было отказаться, но подумав пару секунд, махнул рукой и принял эстафету.

Бутылка опустела за два круга, и Тоня не отставала. По животу разлилось приятное тепло, а хмель слегка вскружил голову, добавив смелости в настроение. Мутный спокойно продолжил обыск, а я вернулся к незаконченной теме.

– Мы можем сделать этот город своим, – я попытался искусить их властью. – Он будет наш, все эти люди будут работать на нас!

– Тебе надо? – поморщилась Лена, которая вновь стала спокойной, как удав. – Ты хоть представляешь, какой это геморой? Все они станут каждый день ебать тебе мозг своими проблемами. Даже месяца не пройдёт, как они забудут, кто помог им освободиться от захватчиков.

– Всё будет не так, – помотал я головой.

– Нет, Гера, всё будет именно так, – подал голос Мутный, копаясь в ящиках шкафа у дальней стены. – Через год они сами устроят против тебя революцию, потому что ты душнила ебаная.

– Бля, ну хуй с ним с городом, – сдался я. – Давайте просто наебашим полякам.

– Гер, хватит на хуй, а? – ко мне подошла Лена и заглянула прямо в глаза. – Прекращай ты с этой поебенью. Нормально же всё было, что за вспышка патриотизма?

– Да потому что через год нам некуда будет идти! – сухо произнёс я. – Всё это будет не нашим, земли растащат, людей загонят в рабство…

– Ваще по хую́, – в очередной раз озвучил свою позицию Мутный.

– В твоих словах правда, – подала голос Тоня, – но мы всё равно ничего не изменим. Нас всего четверо, а там целые армии. Это всё – борьба с ветряными мельницами. Такие войны могут длиться столетиями, понимаешь?

– Не пори горячку, – снова подключилась Лена. – Это не наша проблема, не стоит вешать хомут на шею. Мы свободны, вольны делать что хотим, а ты пытаешься загнать нас в рамки.

– Нет, просто пытаюсь достучаться до вашей совести, – помотал я головой.

– Ха, я свою на дозняк выменял ещё лет десять назад, – хохотнул Мутный, который наконец-то завершил обыск. – Пойдём отсюда на хуй, а?

– Я, наверное, останусь, – моё решение вызвало тяжёлый вздох у Лены.

– Гера, заебал, – девушка закатила глаза, всем своим видом показывая, насколько именно.

– Я вас не принуждаю, можете валить, – спокойно произнёс я.

– Ты не хуже нас понимаешь, что мы без тебя не уйдём, – вставила своё слово Тоня, – но твоя затея провалится – сам всё скоро поймёшь.

– Пусть так, – я упрямо замотал головой, – но вечно скитаться я тоже не хочу.

– Пару дней назад хотел, – припомнил мои слова Мутный, – и нас всех это устраивало.

– Так и будем, как цыгане? – спросил его я.

– А чем хуёво? – пожал плечами тот. – Найдём дозняк, засядем в какой-нибудь селухе и будем спокойно кайфовать.

– Мне его идея больше твоей нравится, – кивнула в его сторону Лена. – Гер, не пори горячку, пожалуйста, давай уйдём. Пусть они сами разбираются с поляками, немцами, англичанами – нам не победить без поддержки армии. Да и какая, на хуй, армия встанет на нашу сторону?

В этот момент ожила радиостанция в соседней комнате. Шикающий язык был непонятен, но требовательный тон в голосе явно выделялся. Прошло, конечно, чуть больше, чем пятнадцать минут до назначенного времени связи. Скорее всего, на том конце специально тянули время – мало ли, может, в туалет люди отошли.