Читать книгу - "Платформа - Роджер Леви"

Наконец отец Благодатный вновь указал на новую семью и тихо, но властно произнес:

– Мы надеемся, что к Авареш и ее семье вскоре присоединится и ее супружник…

Бабах. Все вздрогнули и обернулись на шум падения Пеллонхорковой башни из молитвенников и металлический звон ударившейся о камень курильницы. На мгновение мне почудилось, что Гаррел и Трейл вскочили, но нет, они были единственными в церкви, кто остался сидеть. Однако позже я вспомнил, что все было не так. Они действительно встали, и в руках у них появились готовые к стрельбе пистолеты; они осмотрелись, расслабились и сели обратно еще до того, как все остальные успели как-то отреагировать.

На этом церемония и закончилась. Мы все потянулись к выходу из церкви, минуя луч света, пахнувший теперь удушающе-сладкими благовониями. Авареш продолжала всхлипывать. Все остальные – кроме Гаррела и Трейла, у которых, должно быть, стояли в носоглотках воздушные фильтры, – кашляли, проходя через арочную дверь. Пеллонхорк размахивал руками и танцевал.

Вот как они появились. Прошло много времени, прежде чем хоть кто-то в поселке узнал имя супружника Авареш. А когда мы узнали, оно нас не удивило. Даже на Геенне слышали об Итане Дрейме.

Но это вскрылось далеко не сразу. Всегда находилась какая-то причина, по которой отец Пеллонхорка не мог к ним присоединиться. Работа, проблемы с транспортом или просто «осложнения». Авареш пожимала плечами, Гаррел и Трейл ничего не говорили.

В первый же день, когда Пеллонхорк пришел в школу, наш одноклассник спросил его об отце. Пеллонхорк избил мальчишку так сильно, что тот не мог учиться целый месяц.

Авареш с моей матерью стали лучшими подругами. Она постоянно в чем-то нуждалась, и мои родители ей помогали. Мне никогда не приходило в голову, что это не просто доброта и случайность.

У них было странное семейство. Они жили впятером: Авареш, Пеллонхорк, два кузена и зеленый щеканчик. Щеканчик был питомцем Пеллонхорка и обитал в вольере. Крылья у него были подрезаны, и он мог только мерить вольер неуклюжими шагами. По словам моей матери, Пеллонхорк плохо за ним присматривал, поэтому бремя ухода легло на Авареш. Пеллонхорка питомец за что-то невзлюбил. Авареш часто держала щеканчика на руках, баюкала и поглаживала его мягкое оперение.

А я сдружился с Пеллонхорком. У него была безумная, невероятная харизма. Когда мальчик, которого он избил, вернулся в школу, Пеллонхорк был первым, кто его поприветствовал, причем с подлинной радостью. Он не вспоминал об избиении. Для Пеллонхорка оно словно и не случалось. Мальчик ответил ему странной благодарностью, но с тех пор всегда был осторожен.

Это стало для меня интересным уроком. Думаю, все мы знали, что перед нами кто-то необычный. Пеллонхорк сразу сделался нашим лидером. Мы рисковали, лазали и плавали в опасных местах. Конечно, никто из нас никогда не говорил ему «нет», а он всегда был первым, кто лез, кто нырял, кто дрался. Он не знал страха. Мы думали, что он был отважен. А он, разумеется, был психопатом.

Как-то контролировать его могли только Гаррел и Трейл. Он постоянно их дразнил, а они не обращали внимания на его подначки.

Но однажды я увидел, как Трейл его побил.

Это случилось так. Днем Пеллонхорк без приглашения пришел к нам домой и сказал, что хочет со мной поиграть. Мы поднялись в мою комнату. Поначалу он был возбужден, потом унялся. Я никогда его таким прежде не видел. Вскоре моя мать ответила на звонок – очевидно, от Авареш. Она ушла, а несколько минут спустя появился Трейл и постучался в нашу дверь.

Я не должен был его впускать. Мне не разрешалось никому открывать дверь, если дома не было взрослых, к тому же Пеллонхорк кричал, чтобы я этого не делал; подобного крика я ни от кого еще не слышал. И он ругался; обещал сделать со мной что-то такое, чего я попросту не понимал.

Можете представить себе, как я был напуган. Я видел, как Пеллонхорк ни за что избил мальчика до потери сознания и все равно продолжал его колотить, невозмутимо и методично, пока не убедился, что все мы усвоили его посыл. Он никогда не терял контроля над собой. И в то же время я слышал за дверью голос Трейла, размеренный и спокойный, и содержавший в себе больше угрозы, чем всё, что я мог себе представить.

Я слышал крики Пеллонхорка, но тихий голос Трейла перекрывал их. Я потянулся и открыл ему дверь. Его темные линзы сверкнули, когда он текучим движением прошел мимо меня и вверх по лестнице. Я последовал за ним. На мгновение я заметил выражение лица Пеллонхорка через приоткрытую дверь моей спальни, прежде чем тот захлопнул ее перед носом у Трейла. Я немедленно подумал, насколько же перепуган должен быть Пеллонхорк, чтобы осмелиться закрыть перед ним дверь.

Но ему ничего не должно было грозить до тех пор, пока Трейл не успокоится. Из-за работавших на удалитиевых болотах заключенных на всех дверях в поселке, как внешних, так и внутренних, стояла защита от проникновения. И дверь в мою спальню исключением не была. Выйти мог любой, кто находился внутри, а вот зайти – лишь человек с зарегистрированными отпечатками пальцев. Даже разбежавшийся с сотни метров кенгурог не смог бы ее выбить.

Однако Трейл взялся за ручку, навалился на нее, и мгновение спустя дверь издала странный скрежещущий звук, прогнулась, треснула, а потом влетела внутрь комнаты. Трейл потер кулак и оглянулся на меня. Что он хотел сказать мне этим взглядом, я не понял. Блеск его линз был таким же, как и всегда. Я увидел, как он зашел в мою комнату и как поднялась и небрежно упала его рука. Я услышал мертвый, глухой звук, и крик Пеллонхорка оборвался.

После странного мгновения тишины Трейл повернулся боком, не глядя ни на меня, ни на Пеллонхорка, и склонил голову. Я услышал, как он ругается. Он поднял сложенную ладонь и начал в нее шептать. Лицо его было бледным, а рука тряслась. Он продолжал говорить, потом остановился и подождал и заговорил снова, на этот раз спокойнее. Краски вернулись на его лицо. Он глубоко вздохнул и наклонился, чтобы осторожно взять Пеллонхорка на руки, и ушел вместе с ним; мальчик отказывался смотреть мне в глаза.

Пеллонхорка не было в школе неделю, а его щеканчика мы больше не видели. Я спросил у мамы, где он, и она сказала, что лучше будет не заговаривать о нем ни с Пеллонхорком, ни с его матерью. Отец заказал мне новую дверь. Я ждал, что рабочие спросят у меня, как так получилось, что ее выбили, и готовился все им рассказать, но они этим так и не поинтересовались. Хотя были со мной очень вежливы.

КлючСоб 5: порносфера

– Давай сходим на работу к твоему папе, – сказал однажды Пеллонхорк.

– Хорошо, я спрошу у него.

– Нет. Я имею в виду, одни.

– Одним нельзя. И вообще, зачем это тебе? Он не будет против, если мы придем. Я часто туда хожу и помогаю ему.

– Нет. Я хочу тебе кое-что показать.

– Что ты можешь мне показать?

– Увидишь.

Это было одно из его любимых словечек: «Увидишь». Пеллонхорк говорил его и когда угрожал, и когда искушал. Я понимал, что он станет надо мной издеваться, если я не соглашусь, но этого можно было избежать. Я сказал: