Читать книгу - "Немезида - Айзек Азимов"

По мнению Джэйнуса Питта, Сальтад Леверетт был человеком со странностями. Особенно трудно было понять его пристрастие к поясу астероидов. Очевидно, есть такие люди, которым нравятся одиночество и пустота.

— Не могу сказать, что я не люблю людей, — говорил Леверетт. — Я охотно общаюсь с ними по головидению: разговариваю, слушаю, смеюсь. Все что угодно, но чувствовать их прикосновение, ощущать исходящий от них запах — нет уж, увольте! К тому же в поясе астероидов мы строим пять поселений; в любое время я могу полететь на одну из строительных площадок и там толкаться среди людей, пока это занятие мне вконец не надоест. Во время редких посещений Ротора (Леверетт упорно называл Ротор «столицей») он постоянно оглядывался по сторонам, как будто боялся, что на него вот-вот набросится толпа.

Даже на стулья он смотрел с подозрением и садился на них боком, как бы стараясь вытеснить дух того человека, который сидел здесь до него.

Джэйнус Питт всегда считал его идеальным исполняющим обязанности комиссара проекта «Астероид». В сущности этот пост предоставлял ему неограниченную свободу действий во всем, что приходилось делать роторианам во внешней сфере осваиваемой человеком системы Немезиды. В его обязанности входило руководство не только строительством поселений, но и Разведывательной службой.

Леверетт и Питт заканчивали обед наедине в личных апартаментах комиссара. Все знали, что Леверетт скорее останется голодным, чем согласится обедать в столовой, в которую допускались все желающие (под «всеми желающими» в данном случае мог подразумеваться единственный незнакомый человек), поэтому Питт был немало удивлен, получив согласие Леверетта разделить с ним трапезу.

Время от времени Питт бросал взгляд на гостя. У того были невыразительные выцветшие голубые глаза, полинявшие светлые волосы, а сам он казался настолько худым и костлявым, что у собеседника возникала уверенность: Леверетт никогда не был моложе и никогда не будет старше.

— Сальтад, когда ты последний раз был на Роторе? — спросил Питт.

— Почти два года назад. С твоей стороны, Джэйнус, было просто свинством впутывать меня в эту историю.

— Помилуй, я не впутывал тебя ни в какие истории. Я тебя не вызывал, но, раз уж ты оказался на Роторе, я очень рад тебя видеть.

— На самом деле именно ты вызвал меня на Ротор. Как прикажешь понимать присланное нам распоряжение о том, чтобы тебя не беспокоили по пустякам? Или ты уже дорос до таких высот, что хочешь заниматься только глобальными проблемами?

— Сальтад, я никак не возьму в толк, о чем ты говоришь, — сказал Питт; его приветливая улыбка стала чуть напряженной.

— Тебе направили доклад об обнаружении необычного излучения, источник которого находится вне системы Немезиды. Доклад был направлен тебе лично. В ответ мы получили только указание не беспокоить тебя по пустякам.

— Ах, ты об этом докладе! (Наконец-то Питт вспомнил. Тогда у него было плохое настроение, ему вдруг стало жаль себя. В конце концов, может же быть иногда и у него плохое настроение?) Ну что ж, твои разведчики должны следить за приближением чужих поселений. Им действительно не следует беспокоить меня из-за всяких мелочей.

— Прекрасно, значит, такова твоя позиция. Но дело в том, что разведчики обнаружили не поселение. Выполняя твое указание, они отказались официально сообщать тебе о найденном ими объекте. Разведчики доложили мне и просили передать суть проблемы, несмотря на распоряжение не волновать тебя по пустякам. Они сочли это моей обязанностью, но, признаюсь, Джэйнус, у меня не было ни малейшего желания это делать. Не слишком ли раздражительным ты становишься? Может, это возрастное?

— Не ворчи, Сальтад. Так что же сообщили разведчики? — Питт почти не скрывал раздражения.

— Они обнаружили космический корабль.

— Как корабль? Не поселение?

Леверетт поднял жилистую руку.

— Нет, не поселение. Я же сказал — корабль.

— Не понимаю.

— А что тут понимать? Тебе нужен компьютер? Если так, то он у тебя под рукой. Космический корабль — это средство передвижения в космосе, имеющее на борту экипаж.

— Большой?

— Думаю, с экипажем из пяти-шести человек.

— Тогда это один из наших кораблей.

— Нет. Мы знаем все наши корабли. Этот построен не на Роторе.

Разведслужба не захотела сообщать тебе и занялась анализом сама. В нашей системе ни один компьютер не был задействован в строительстве такого корабля, а построить его без помощи компьютеров невозможно.

— Так что же это за корабль? Как ты считаешь?

— Это не роторианский корабль. Он прилетел из другой звездной системы. Пока была хоть ничтожная вероятность, что этот корабль может оказаться нашим, мои ребята молчали. Когда же окончательно стало ясно, что корабль не наш, они свалили все на меня и сказали, что я должен доложить тебе. Сами они отказались. Знаешь, Джэйнус, на людей можно давить только до определенного предела, выше которого наступает обратная реакция и отдача резко падает.

— Заткнись, — раздраженно сказал Питт. — Как это может быть — не роторианский корабль? Откуда он мог прилететь?

— Думаю, что из Солнечной системы.

— Это невозможно! Корабль таких размеров с пятью-шестью людьми на борту не мог долететь от Солнечной системы до Немезиды. Я охотно допускаю, что они овладели гиперсодействием, но пять-шесть человек на тесном корабле не могут путешествовать в космосе более двух лет и после этого остаться в живых. Конечно, в принципе можно подобрать специально подготовленный экипаж, укомплектованный тщательно отобранными и хорошо обученными астронавтами, которые смогли бы довести такое путешествие до конца так, чтобы при этом хотя бы несколько человек осталось в здравом уме, но в Солнечной системе никто не пойдет на такой риск. Межзвездные путешествия способны совершать только поселения — замкнутые миры, жители которых привыкли к ним и к космосу с самого рождения.