Читать книгу - "Драконья сталь. Дилогия - Ная Геярова"

еще и целители сильнее имперских.

Кай пожал плечами:

— Кто знает. Какое-то время мы и в искаженную магию не верили. А драконы для нас долгое время были почти мифами. А теперь посмотри: искаженная разлилась по миру, и драконы парят в небе над Веллатиром. Нужно просто подождать.

Я отодвинула ширму и присела на соседнюю пустующую кровать.

Ник сел рядом. Но спокойно сидеть не мог: ерзал, не находя себе места, барабанил пальцами по колену, вставал и снова садился.

Кай же стоял неподвижно, скрестив руки на груди.

Мы молчали. Казалось, напряжение чувствуется в воздухе, и мы просто не знали, о чем в этот момент можно говорить.

Тишину нарушал лишь хриплый кашель за дальней ширмой да монотонный стук капель из лечебной установки в углу.

Когда появилась Эйла с лекарем, мы с Ником одновременно вскочили.

Лекарка не взглянула на нас, а сразу направилась к кровати. На тумбу рядом с Зейном она поставила глиняную чашу, из которой поднимался легкий пар. В помещении лазарета сразу запахло горечью и дымом.

— Не мешайте мне, — предупредила Эйла. — И не разговаривайте.

Она сдернула с Зейна простыню, развязала лекарскую рубашку, обнажив ему грудь, и коротким взглядом дала знак императорскому целителю.

Тот кивнул в ответ. В руках Нестара уже был дымящийся кристалл.

Эйла присела к Зейну и достала из кармана кусок серого мела. Быстрыми, уверенными движениями она нарисовала символы на его лбу, потом — на ладонях. Бросила взгляд на целителя.

Тот склонился, держа в руках дымящийся кристалл над лицом Зейна. Эйла взяла глиняную чашу и медленно пролила настой на кристалл. Серо-бурая жидкость стекла вниз, капли упали на лицо Зейна. Лекарь повел кристалл ниже — вдоль шеи, по груди и остановился у живота, в области пупка. Начал шептать заклинание.

Только что пролитая жидкость зашипела, покрылась пузырями. Символы, нарисованные мелом, начали растекаться, стягиваясь тонкими извилистыми линиями, словно змейки, в необычные узоры.

Через секунду тело Зейна дернулось. Его мелко затрясло, потом начало подбрасывать на кровати. Он заскрежетал зубами.

Кай рванулся было удержать его, но Эйла бросила на него такой суровый взгляд, что он замер. Я схватила Кая за руку, заставляя отступить.

Ник стоял, во все глаза глядя на корчащегося в конвульсиях Зейна. Кровать под ним скрипела. Он вдруг протяжно завыл — и рухнул обратно на подушку, захрипев.

Теперь уже Ник дернулся вперед, но был остановлен Каем. Тот молча ухватил его за руку и покачал головой.

— Да она же убивает его! — взревел Ник.

Эйла стремительно обернулась и приложила палец к губам.

Кай положил руку Нику на плечо, и сжал его, заставляя замолчать. Тот зарычал от злости, но все же замер, с болью глядя на извивающегося и хрипящего Зейна, у которого по губам пошла пена.

У меня самой сердце бешено колотилось в груди. Хотелось закричать: «Прекрати! Ему больно!» — или броситься помочь, но я лишь стиснула пальцы и заставила себя стоять неподвижно.

Эйла положила ладони на грудь Зейна и прошептала слова, совершенно непонятные для меня. Символы потянулись по телу парня и вспыхнули ярким, мерцающим серебром.

Зейн снова выгнулся дугой, а потом резко обмяк. Его веки дрогнули. Он медленно их открыл. Взгляд был мутным, блуждающим. А потом затуманенные глаза вдруг остановились на Эйле, уставились прямо в нее. Он что-то быстро зашептал — странное, рваное, совершенно нечеловеческое и абсолютно непонятное.

Через миг он замолчал и медленно прикрыл веки.

— Что это значит? — хрипло воскликнул Ник, во все глаза смотря на распластанного на больничной койке друга.

— Невероятно... — прошептал в это время целитель, глядя на кристалл. В его недрах клубились черные, извивающиеся змеи.

Эйла повернулась к нам и тяжело вздохнула:

— Дело не в самом проклятии. Оно достаточно простое. А вот то, что в нем еще присутствует... это и является нашей проблемой. В вашем друге появилась уникальная «добавка», направленная на то, чтобы любое магическое вмешательство усиливало проклятие. Можно сказать, оно питается им. Поэтому все попытки лечить вашего друга только усугубляли положение. С каждым разом проклятие становилось сильнее и все больше поглощало Зейна.

Имперский лекарь закатил глаза и пораженно выдохнул:

— Но ведь это невозможно... Это...

— То есть все это время они... — Ник осекся, с сомнением глядя на Нестара. — Лечили неправильно?!

— Это темная магия, — выдохнула Эйла. — Здесь нет правильно или не правильно, зато есть сотня возможных вариаций воздействия, которые далеко не всегда можно просчитать или уловить.

Лекарь замотал головой, его руки заметно задрожали.

— Мы проверяли на поглощение, — пробормотал он растерянно. — Но не смогли выявить. Все говорило о высокой концентрации, но... как же так?..

Эйла передернула плечами:

— Вы бы и не смогли выявить, — печально сказала она. — Здесь не вмешаны заклятия поглощения. Здесь сама магия поглощает любые попытки взаимодействия.

Целитель поднял голову и вдруг ошарашенно прошептал:

— Вы имеете в виду...

Она кивнула:

— Именно. Самое обычное проклятие, но замешенное на искаженной магии. Только она имеет такую структуру. Она жрет все, что ей дают, и усиливает наложенное проклятие. А выявить ее вы не могли, потому что это не воздействие. Это сама магия, которая проникла в него. Иными словами, сейчас в нем поселился паразит, скрытый легким проклятием. При каждой попытке снять проклятие паразит получает все больше магической энергии. По сути, все это время вы кормили и усиливали его.

— Ты хочешь сказать, что Зейн зараженный?! — выдохнул охрипшим голосом Кай.

Эйла встретила его взгляд. В ее глазах мелькнула грусть, она слегка качнула головой.

— Не совсем. Для заражения магия должна была бы поглотить его, подчинив себе. Но здесь — лишь крошечная толика, этакий зачаток. Семя. Могу только восхищаться тем, кто это создал... Уникальная работа, направленная на полное обесточивание объекта и на невозможность идентифицировать и уничтожить само проклятие. По сути ваш друг сейчас — кокон для этого семени.

— В смысле? — ошарашенно выпучил глаза Ник и, заикаясь, продолжил: — А что будет, когда оно там окрепнет или вырастет?

Эйла и Нестар переглянулись.

— Вы знаете, почему искаженную магию назвали «искаженной»? — поинтересовалась лекарка.

Мы молчали. Она невесело усмехнулась.

— В свое время она создавала уникальные существа, полностью изменяя их структуру, сознание, и облик. Искаженная магия, как безумный профессор, постоянно создавала все новые и новые экземпляры. Какие-то выживали и становились настоящим бедствием для людей, какие-то погибали в ходе превращений.

Я смотрел на Эйлу, с ужасом осознавая происходящее.

— То есть сейчас это «семя» меняет Зейна?

Девушка кивнула.

— Да. И я не знаю, что из вашего друга получится в итоге.

— Я плохо понимаю,