Читать книгу - "Фрилансер. Вольный копейщик - Сергей Анатольевич Кусков"

через все СМИ и подконтрольные каналы. Но они высокомерно заявили, что «с узурпатором дел не имеют». Каким, нафиг, узурпатором, я разве брал на себя функцию верховной власти? Нет, не надо пальцем тыкать, о том, что беру на себя функцию первого лица я даже мысленно не заикался!

Но это второй вопрос. А вот первый… Меня, мой ультиматум, должны были услышать ВСЕ. Не просто все, а ВСЕ. А как это сделать при тотальном контроле СМИ противником?

В общем, после замыкания третьего кольца вокруг Сената, ближе к вечеру дня высадки, я снова мобилизовал «Братство», которое так и сидит в куполе с «тремя девятками» в боевой готовности, ибо Феррейра им исправно платят, а Фрейя прикрыть их не решилась даже после ареста Этьена. Дура!.. А, я повторяюсь. Самого Этьена при приближении наших войск к комендатуре столичного военного округа, где парни сидели в «кутузке» в ожидании высочайшего по ним решения, выпустили и представили пред очи моих посланников — дескать, «а мы чо, мы ничо — приказ выполняли».

— Значит, били не сильно, не калечили? — выслушал я рассказ Француза.

— Били, не без этого. — Судя по распухшей роже, «били» — мягко сказано. — Но что не калечили — факт. Хуан, там «внизу» свои парни, всё понимают. Они такую же лямку на территориях тянули, как и мы. Только мы во фриланс ушли, «на дядю» работаем, а они в госструктуры. Платят там меньше, но и риск меньше, и статус выше. — Он грустно вздохнул. — У вас тут «наверху» в политике штормит, а мы, пацаны, друг друга всегда поймём.

— То есть, вы боеспособны, — сделал я главный вывод.

— В целом да. За некоторыми исключениями. Но там всё хорошо, по условиям контракта лечение оплачиваемое — спишем «на поверхность».

— Без вопросов, — пожал я плечами. — Сам видишь, даже мой отлёт в задницу планеты на ваше финансирование не повлиял.

С этим было сложно не согласиться. А деньги для наёмников — главное.

— Феникс, задание такое. Бери кого хочешь, хоть всех — старина Гарсия-Мегалодон на месте, ситуацию под контролем держит. Вот список СМИ, тащите мне главных редакторов. И отдельно вот этот список — разные блогеры и журналисты-уникумы с единственно верным видением ситуации. К завтрашнему утру соберите всех, кого сможете.

— Есть, сделаем!.. — Француз-Феникс-Этьен расплылся в предвкушающей мстительной ухмылке.

— И это… Сейчас другая ситуация, оборудование не громить. Нужны только люди.

— Есть. — Собеседник скис. — Хотя жаль.

Детский сад!

Итак, к обеду вторых суток всёбыло готово. Полтора десятка человек — кого удалось поймать, а удалось, скажем честно, не всех. Крысы побежали с корабля при первых же арестах (не придирайтесь, знаю, что это не арест, а захват, я для красного словца), сарафанное радио распространило информацию об угрозе, а наёмники-штурмовики кто угодно, но только не оперативники гвардии или безопасности, чтобы искать людей в стоге сена под названием Альфа. И связь с «Берлогами» ситуацию поправила не сильно.

Итак, пятнадцать человек. Четыре женщины, одиннадцать мужчин. Вокруг нас камеры, фиксирующие передвижение большого количества людей с оружием — шли вторые сутки блокады Сената, и мы напитывали наше, третье кольцо осады всеми, кем могли, в ком были уверены. Лоран стояла в сторонке, стараясь не отсвечивать.

— Хуан, на тебя не похоже, — покачала она головой, когда подошёл к ней за финальным благословением. — Я так привыкла, что ты всегда выходишь в прямой эфир, что…

— Инесс, вдруг кто-то из них ляпнет что-то не подходящее? — Я скривился. — Я ведь и сам до конца не знаю всю цепочку. Вырежем что не нужно. Главное, не светись в кадре, твой профессионализм нам ещё нужен, а если появишься — затравят.

— Есть, мой император! — Она козырнула шутливо, да только в той шутке лишь доля шутки.

— Микрофон у тебя есть, если начну пороть косяки — подсказывай в ухо, буду реагировать. Не думай, что у меня такой богатый опыт в подобных вещах, я со СМИ работаю меньше месяца.

— Ага, глядя на твои фортели, все так и думают: «дьявол, да у этого парня же нет опыта!» Хуан, да по твоим новинкам в методиках воздействия на СМИ студентов журфака в ближайшем будущем учить будут! Не скромничай «меньше месяца».

— Но если это так!

— Значит ты гений, и я в тебя верю. — Она меня даже перекрестила.

Чтоб я сам в себя так верил, как она в меня.

— Уважаемые неуважаемые! — вышел я к… Ну, пусть будет к доставленным людям. — Прошу сохранять молчание и не галдеть, если вам не дали слово, во избежание причинения вам телесных повреждений.

Часть из привезённых была немилосердно отоварена наёмниками, даже у одной из женщин-блогерш на лице синяки и кровоподтёки. Это ж как надо было суровых мужиков довести при задержании, чтобы они так сорвались? Так что мои слова были встречены с пониманием — журналистская братия не бузила.

— Кто я — вы все знаете, — продолжал я, — и не надо сквернословить даже про себя — я всё слышу. — Прошёлся перед ними в одну строну, потом вернулся. — Почему вы здесь? Потому, что зарвались. Понимаю, последние полторы недели лить грязь на её высочество было модно, так все делали, и вы со всеми — без проблем, учтём. Работа такая, надо быть в тренде. Вы освещали позицию со стороны тех, кто внутри Сената, и ругали тех, кто их держит в блокаде? Ладно, и это займём, тоже тренд. Но вы, вот конкретно вы, сделали куда больше; в не просто освещали события, а являлись рупорами пропаганды. Ваши «источники» находились в первых рядах тех, кто расстреливал сослуживцев. Ваши «источники» выдавали в эфир секретную информацию по подготовке к штурму наших войск, давая тем, кто укрылся под куполами Сената организовать оборону. Это не предвзятое, но в целом нейтральное отношение в рамках журналистской этики, за которое вы свои репортажи выдаёте, это именно что измена Родине, государственное преступление. О котором вы решили забыть, отмахнувшись, ради славы и денег, или же целенаправленно поддерживаете идеологически близкую политическую группировку. Вообще без разницы на ваши мотивы, преступление есть преступление.

— Ввиду военного времени, — с новым запалом продолжил я, немного себя накрутив, — нам некогда ждать расследования в отношении вас и приговора суда, некогда ждать исполнения законных процедурных норм. Потому в