Читать книгу - "Леха - Николай Берг"

Вот за что я лично уважаю герра Ремлингера, так это за то, что, в отличие от многих остальных, он ни разу не выдавал подначек в смысле, что чехи – тоже славяне, тоже недочеловеки. И сейчас показалось, что именно такое у него на языке вертится. Чехи – это европейцы. А славяне – это всякая сволочь вроде сербов. И этих русских.

– А, ладно, чего там… Пошла вся эта тухлая политика в задницу. В общем, главное теперь – закончить войну до зимы. А на новых территориях, раз уж так все вышло – придется наводить жесткий порядок, – закончил свою фразу герр Генрих.

– Говорят, армия уже наводит, особенно штурмовая полиция и спецвойска…

– Вздор! Они наводят глупость, а не порядок! Да, население тут – варвары. Жалеть их и церемониться с ними – незачем. Но нельзя их озлоблять. Злой русский – опасный русский. Его надо злить на работе, тогда он хорошо работает. А если его злить на войне – он хорошо воюет. Русского нельзя закармливать, во всех смыслах – он становится ленив и хитер. Это я говорю про всех этих русских, да. Хотя украинцы более ленивы и хитры – они мне чем-то напоминают испанцев, разве что не такие горячие, но столь же ленивые. А азиаты – те еще и тупы, и необразованны. Хотя и не все. Но это мелочи. Они все должны работать на благо рейха! Для этого не надо их бесить, надо их заставлять работать.

– Но ведь именно это сейчас и делают – заставляют их работать…

– Чушь! Кто их заставляет? Спецвойска? Эти живодеры хороши в прифронтовой полосе или в каких-нибудь джунглях. В Азии. В Африке. А тут нужна администрация! Русские по сути своей – скотина. И сами по себе, брошенные без управления, скатываются в полускотское состояние! Но под управлением – они могут делать вещи, которые способны поразить и европейца. И что самое интересное – система управления уже есть! Эта система у Советов не сильно отличается от нашей. Она очень толково сделана, их система управления. И тут приходят эти наши дуболомы – и давай все ломать!

– Но как же – все? Даже эти их агрообъединения, как их… «колхос» – их же решено сохранять!

– Мелочи, Эммануил, мелочи! Они, эти идиоты, загоняют русских в положение скота! А это неправильно и неразумно! Русских надо эксплуатировать грамотно! Им надо дать почувствовать себя в рейхе! Пусть они будут работниками у немцев, и постепенно те из них, что окажутся достойны, приобретут положение…

– Но… как же это? Они же низшая раса! Славяне…

– Хм… Славяне? Ну-ну… А знаешь ли ты… Впрочем, ладно. Оставим это. Наплевать, в конце концов. Может, ты и прав. Все равно придется сокращать численность здешнего населения. Главное, это надо сделать грамотно. И не перестараться. Моему сыну на его будущей вилле в Крыму нужны хорошие работники… и смазливые служанки! – Герр Генрих захохотал.

– Ну тебе-то не откажут, и в Крыму землю дадут точно! А на меня Крыма явно не хватит – там столько желающих, а Крым не такой большой!

– Хо-хо, мальчик мой! Поверь, в этой стране есть места ничуть не хуже Крыма. А уж если ты решишь не просто отдыхать, а завести хозяйство… Тут такие земли, что не сравнить ни с чем!

– Ну… – Я даже поморщился. – Тут же все такое… Здесь все надо строить заново. Нет, я не спорю, ресурсов тут масса – те же леса… Вон там, кстати, похоже, наш поворот… Так вот, лесов тут полно и земля… Но тут надо все строить!

– Малыш… так это же прекрасно! Тут можно выстроить рай на земле! Без преувеличения! Даже здешние зимы не могут этот рай испортить – впрочем, на зиму можно уезжать куда-нибудь на юг. А можно и не уезжать, в их зимах есть прелесть. Поверь, мне даже понравилось тут зимой. Я с одним русским даже построил мотоснегоход! Да, было время… Тут, малыш, действительно можно выстроить рай. К сожалению, эти земли достались не рачительным немцам, а ленивым и хитрым… гм… славянам. Так… кажется, тут. Достань-ка еще разок карту!

Герр Генрих остановил машину у поворота на раскатанную песчаную дорогу, уходящую в лес.

– Так… Бро… Бротнянко… Счорсофка… Перфомайское… Ильитч… Язык вывихнуть можно, черт их раздери с такими названиями! Ничего, малыш, скоро все эти названия сменят на немецкие… Ага, да, точно – вот тут. Сейчас тринадцать километров через этот лес – главное не пропустить перекресток – впрочем, судя по карте, мы в него упремся. И потом еще чуть-чуть – и мы на месте! Где нас ждет почти целое и нетронутое депо! Итак, вперед?

– Генрих… А не опасно через лес? Если там бандиты…

– Вздор! В ближайших селах уже организовали отряды милиции… Толку от них мало, но они сообщают нашим, если что-то заметят. Да и не было в этом районе крупных окружений, Эммануил, я все же не первый день на войне, уточнил перед выездом. Крупных отрядов русских быть не может, а одиночки сами готовы сдаться в плен. Я же говорю – оставленные сами с собой, без власти – русские стремительно скатываются вниз, теряют волю и не способны на сопротивление. Ну а если что…

Герр Генрих похлопал себя по боку. Да, стреляет он отлично. Он показывал мне свой «парабеллум» – купил его на свой первый крупный заработок на гонках. Версальская модель, или, как он говорит, «версальский ублюдок». Ствол короче, калибр гражданский, дитя послевоенных запретов Германии иметь нормальное оружие[110]. Но внешне почти такой же, как был у него на фронте. Ностальгия, вроде того. И с этим пистолетом он был и в Африке, и в Аргентине, и в прочих своих странствиях.

– Если хочешь, малыш, достань мой старый карабин. Впрочем, думаю, это лишнее. Да и мешаться он будет. Ладно, поехали! Пристегнись-ка ремнем, а то вылетишь ненароком!

Вылететь из «вандерера» проще простого – в этой машине отсутствуют двери. Такое интересное инженерное решение. Летняя машина, открытая. Поневоле задумаешься о том, что надо, надо заканчивать кампанию до зимы. Уже сейчас ездить холодно, а ведь еще осень только…

– Генрих, ты как-то погрустнел, когда говорил, что войну надо закончить до зимы. Я что-то упустил, что должен был заметить?

– Это всего лишь предположения. Да и вряд ли тебе будет интересно брюзжание старика.

– Брось кокетничать, дружище. Ты же знаешь, мне всегда интересно то, что ты говоришь, – сказал я самую настоящую правду.

– Ты говорил о том, что техника у русских простая и примитивная. Это так. Но зато эту технику может делать любой рабочий. Что особенно паршиво – я разбирал их оружие. И знаешь, можно перемешать детали – оно после этого работает.

– Зачем перемешивать детали? – удивился я.

– Нас этому трюку научил ротный командир. Когда нас вывели с фронта на отдых, он показательно разобрал три трофейных винтовки Спрингфилда и оказалось, что каждая винтовка немного отличается от другой. Детали одной не подходят к остальным. Умный был человек. Это показатель армии и промышленности: если детали оружия не взаимозаменяемы – армия паршивая. Один из показателей, конечно, но важный. Это нас здорово ободрило, и мы действительно били американцев, как маленьких детей, хотя у них были и жратва, и боеприпасы вагонами, и самолетов до черта. Если бы не удар в спину и прямое предательство – мы бы выиграли в Великой войне.