Читать книгу - "Сады Солнца - Пол Дж. Макоули"

Команды шаттлов принялись перевозить в лагерь на салазках скафандры и прочее снаряжение. Кэш помогал разгружать их. Внезапно вернулась Авернус и сказала, что срочно нужна его помощь.

– Человек серьезно болен. Его нужно эвакуировать как можно скорее.

– Кто-то знакомый? – спросил Кэш.

– Я и моя дочь знали его. Пожалуйста. Чтобы дать ему хоть один шанс на спасение, его надо эвакуировать прямо сейчас.

Среди скафандров и снаряжения были несколько объемистых раковин для перевозки раненых, по сути, гробов с системами жизнеобеспечения. Авернус повела Кэша в клинику, он потащил с собой гроб на колесиках. Геномаг спросила, знает ли Кэш что-нибудь о шпионах, выглядящих как дальние и внедренных бразильцами в города дальних до Тихой войны.

– Я помню не все о тогдашних событиях, – признался Кэш. – У меня дыры в памяти. Наверное, они останутся навсегда.

– Эти люди были созданиями матери Альдера, обученными для того, чтобы проникать в города дальних и организовывать саботаж.

– Если этот парень – один из них, что он делает здесь?

– Он сказал мне, что работал на бразильцев, но дезертировал, – ответила Авернус. – Он рассказал и о том, что разместил «жучки» в доме, где я жила вместе с дочерью, а потом хотел похитить нас. Это было в Париже на Дионе прямо перед войной. Мэр Парижа арестовал нас и еще многих, участвовавших в движении за мир и сотрудничество. Нас держали в тюрьме за городом. Когда началась война и на Париж напали, шпион вломился в тюрьму и нейтрализовал охрану. Но моя дочь победила его, мы освободили остальных заключенных и бежали. Шпион сказал мне, что помнит мою дочь. Она оказалась слишком сильной и быстрой для него, ударила его парализующим дротиком. Несомненно, так оно и произошло. Это видели немногие, и большинство из них мертвы… да, он когда-то хотел причинить зло мне и моей дочери. А я теперь отчаянно хочу спасти его жизнь. Странно, правда? И как же такое назвать?

– Наверное, милосердием, – предположил Кэш.

– Да, милосердием. Почему бы и нет?

Парень оказался в скверном состоянии: почти без сознания, лихорадка, высокая температура, страшные фиолетовые синяки на бледной коже тела, левая нога от щиколотки до бедра – в надувной шине. Женщина по имени Бель Глайз, которая заботилась о нем, помогла Кэшу уложить шпиона в гроб. Когда гроб везли к шлюзу, она озабоченно семенила рядом с Кэшем и Авернус и рассказывала длинную запутанную историю про убийство двух математиков, взломавших систему слежения для подготовки восстания, смерть надзирателя «зверя Желота», убийство медтехника Трасти-тауна, единственной подруги шпиона. Похоже, шпион был тяжело ранен, когда сражался с убийцей, которая оказалась охранником и тоже шпионом.

Кэш не знал, чему верить. Когда он ожидал перевозки на шаттл, то сказал Альдеру Хон-Оуэну, что раненый, Фелис Готтшалк, с такой же вероятностью может быть и убийцей.

– Он убил тех двух математиков, потому что хотел воспользоваться их планом бегства, – заметил Кэш. – А затем он убил надзирателя и охранника, потому что они помешали плану.

– Моя мать до войны занималась по меньшей мере двумя секретными проектами, – задумчиво сказал Альдер. – Оба – на Луне, оба имели отношение к эктогенной программе разведения модифицированных людей. Мать выращивала младенцев в искусственных матках, модифицировала зародыши.

Она не рассказывала в подробностях, но я знаю, что именно ее работа привела, в конечном счете, к созданию быстрого термоядерного реактора.

– А ведь я привез ее однажды сюда, – признался Кэш, испуганный внезапно обнаружившимся воспоминанием. – Но давным-давно. Я тогда забрал ее с какого-то места в Антарктиде.

– Где-то за год перед войной? – странно поглядев на Кэша, спросил Альдер.

– Где-то так. Да, прямо перед тем, как я отправился в систему Сатурна. Удивительно, как я могу вспомнить одно и не могу вспомнить другого.

– Тогда один ее проект на Луне пошел наперекосяк. Мать вернулась в дурном настроении, сильно напуганная, но чем – она не рассказала.

– То есть этот парень может быть настоящим монстром? – спросил Кэш.

– Он может оказаться моим братом. Моя мать – гений, но она чудовищно эгоистична и тщеславна. Она вполне могла использовать свои яйцеклетки или соматические клетки, чтобы получить эктогены… в любом случае, лучше не отдавать парня в руки европейцам. Надо забрать его у Авернус. Она сейчас слишком озабочена, и от нее никакой пользы.

– Думаю, это все напоминает ей о том, что случилось с ее дочерью, – предположил Кэш.

– Наверное. Я останусь и присмотрю за эвакуацией охраны и администрации. Переговоры предстоят нелегкие и деликатные, но, к счастью, мать одарила меня способностью нравиться людям и влиять на них. Воистину судьба ведет странными тропами.

– Мир тесен, – заметил Кэш. – Но мне не хотелось бы оказаться тем, кому приходится мерить его ногами.

Он полетел на северо-восток, пересек северный край кратера Герцшпрунга, перешел на видимую сторону, посмотрел на встающее полукружие Земли. У западного края Океана Бурь Кэш включил реактор, чтобы коротким яростным толчком выпихнуть корабль с лунной орбиты, затем понизил тягу до стабильных двух десятых g.

Спустя несколько минут из пассажирского салона донеслись странные звуки. Кэш переключился на внутренние камеры и увидел Фелиса Готтшалка, который подтягивался по лестнице, шедшей по потолку каюты, из-за направления тяги ставшего стеной. Фелис двигался быстро, волочил искалеченную ногу, за ним над головами первой партии эвакуируемых дальних лезла Авернус. Дальние сидели в двух первых рядах противоперегрузочных кресел.

Шаттл шел на автопилоте. Кэш отстегнул ремни своего кресла, вцепился в поручень, развернулся, уперся в переборку у люка. Фелис Готтшалк посмотрел прямо на Кэша. Лицо шпиона было бледней бумаги, усеяно каплями пота, он с трудом держался за лестницу, потому что большой палец и еще два пальца на левой руке были вывихнуты. Наверное, Фелис искалечился, выдираясь из ремней.

– Я не причиню вреда, – пообещал он. – Я хочу посмотреть на Землю.

Из-за его спины Авернус сказала, что все в порядке.

Фелис взглянул в маленькое окно с левой стороны пилотской рубки и произнес:

– Я не знал, что она такая красивая. Мне так хотелось хоть раз посмотреть на нее перед смертью.

– Мне тоже, – странно и глухо выговорила Авернус.

Она убедила Кэша позволить Фелису занять кресло второго пилота. Шпион сел неловко – мешала сломанная нога, – но, казалось, он не обращал внимания на неудобство и боль, глядя с немым благоговением на Землю. Он улыбался. Отраженный Землей свет искрился в его глазах.

Авернус сказала, что у него все будет в порядке.

– Мне все равно, кто ты и что делал на Дионе. Прошлое осталось в прошлом. Главное для меня то, что ты спас заключенных от тех, кто хотел навредить им. Ты поступил правильно, и я хочу поступить правильно с тобой.