Читать книгу - "Большой мир. Книга 3 - Дмитрий Олегович"

— На Земле, — ответил я, и мать затаила дыхание.

— Как?! — от удивления она даже подскочила.

— Нашел место, где ты раздобыла Око, и Шагнул туда. Правда завис в колариусе на три года, — честно ответил я.

Она волнительно поднялась с кресла и прошлась по комнате, часто дыша, и не зная, куда деть руки.

— Значит это правда, — пробормотала она, — мы не в другом мире, а на другой планете.

Я сильно удивился:

— Разве ты не знала? Я же видел, как ты просматривала данные в системе Старших.

И очередное заявление застало ее врасплох, но она собралась.

— Знаю. Я помню, что прочла, но когда попала сюда и столкнулась с магией, все завертелось. Последние годы мне казалось, что я не так все поняла.

— Нет, все так. Землю отрезали от маны, а мы просто на другой планете, в другой солнечной системе.

— И… как там? — спросила она, немного успокоившись.

— Плохо. Судя по тому, что я успел узнать, большая часть населения мертва, а остальные доживают. Сомневаюсь, что без внешней поддержки им удастся восстановить численность…

Я поведал ей о том, что видел и слышал более детально и в конце задал еще один интересующий меня вопрос. Где сфера? Раз мой экземпляр после Шага оказался у меня в руке, значит ее должен был.

— А… эм… — занервничала она и я понял, что все плохо. — Я потеряла ее.

— Как…

Она опередила меня и затараторила, оправдываясь:

— Понимаешь… тогда я даже не думала использовать сферу, боялась снова пропасть на долгие годы. А меня ждали вы все. К тому же жизнь здесь завертелась, меня все устраивало, понимаешь? А потом варги хлынули, как волна, уничтожая все на своем пути. Нужно было бежать. Много вещей пришлось в спешке бросить.

— Не искала?

— Икала, но не нашла.

— А Кернис? — дрогнувшим голосом спросил я.

Эмма мотнула головой:

— Он не знает ни о чем. Все еще думает, что нас забросило в другой мир.

— Это его ты имела ввиду, когда говорила "мы"?

Видимо я слишком плохо сдержал эмоции, вспомнив про Керниса, что мать насупилась:

— Томи, я понимаю, что для тебя прошло мало времени и ты до сих пор слишком ярко помнишь те события. Но ты должен знать — он действительно уже не тот. Поверь, — подняла она руку, на мою попытку заговорить, — поверь, я знаю. Попав в это место, он изменился, будто мана повлияла на его разум. Только в лучшую сторону. Ты сам говорил, что из-за вечного голода некоторые Сосуды сошли сума на Земле. Может быть многие, напротив, пришли в себя? Я на это и надеялась, вернувшись со сферой…

— Почему надеялась? — спросил я, решив не вступать в спор. Она права, для меня не прошло столько лет, и память еще жива. Отомстить за Саю я уже не стремлюсь, без этого проблем хватает, но думать о нем хорошо тоже никак не могу. — И как ты вообще попала в комплекс Старших?

Последовала длинная история, в которой было место безумию, наследию и надежде. Как я уже знаю, в генах семьи Эммы есть частичка Старших. Это не всегда проявлялось безобидно. Например, сестра бабушки Элизабет еще в юности сошла сума и убила себя, чего я не знал. Она писала дневники, в которых было много безумных фантазий и видений.

Когда Лизи исполнилось одиннадцать, мать уже чувствовала, что с ней что-то не так. Головные боли и странные видения мешали нормально жить. Действие лекарств быстро ослабевало и в один момент перед ней встал вопрос — психушка или смерть, как когда-то поступила ее молодая тетя. От отчаяния она выбрала другой путь. Дневники тети все еще хранились на пыльном чердаке их родового гнезда, и она начала читать их, погружаясь в сумасшествие, которое, как она думала, ждет и ее. И она нашла там кое-что странное: белый шарик, названный в дневнике ключом, и описание места, где эта дверь находится.

Благодаря описанию приметных объектов и местности, Эмма вышла на Японию. Отправилась в тот самый пригород Наггано и почувствовала какое-то внутреннее давление. Дальше Эмма не понимает, что именно произошло. Говорит, что просто шла вперед и вертела сферу в руке, как вдруг прямо посреди улицы что-то вспыхнуло, затем погасло, и вот она уже в неизвестной комнате.

Несмотря на панику, она быстро ощутила, как ее внутреннее равновесие вдруг восстановилось. Первая же ночь в неизвестном месте оказалась лучшей за последние шесть лет. Так она и поняла, что те странности, зарождение которых она видела в своем младшем сыне, тоже можно исправить.

— Ты должен простить его, Том, — серьезно заявила мать. — Он сходил с ума, как и я. Тем более сейчас…

И снова я не хотел огорчать нашу встречу спором или ссорой, поэтому просто неоднозначно кивнул. Затем спросил, почему именно сейчас.

Эмма осунулась:

— Даирика… его милая жена. Ее убили…

— К-как, — спросил я, почувствовав волну жара по спине.

— Полгода назад грабители пробрались в их дом. Кернис был в отъезде. Убили стражей, слуг, и бедную Даирику. Он так убивался…

— Их поймали? — спросил я, путаясь в эмоциях. Что я должен чувствовать больше — облегчение или сочувствие? Та женщина действительно была, по-видимому, верной и любящей женой, хоть и дурой, раз связалась с Кернисом. Как мне тогда казалось.

А может удовлетворение? Где-то в темном уголке разума, где есть место злорадству даже такому горю, другой Том может хочет спросить брата — как ему по вкусу потеря любимой? Сможет ли он простить негодяя?

— Одного, — ответила Эмма. — Второй до сих пор в бегах. Наемники по всему королевству ищут его. Искали… Он как сквозь землю провалился. Ни сто, ни даже двести золотых не смогли помочь найти его.

Я невольно присвистнул, услышав такую приличную сумму. Богатство, мягко сказано. Откуда у них столько золота интересоваться не стал, а вот почему "искали", спросил.

— Шесть месяцев долгий срок, чтобы бегать за призраком, — бессильно опустила плечи Эмма. — Люди просто бросили эту затею, решив, что он пошел на корм диким животным или бежал за Каменную Границу, а там мерзавцу точно не выжить.

На этой невеселой ноте я решил, что пора бы сделать перерыв. Сеара перешла в "режим" обеденного сна, так всегда бывает, когда мы ничем не заняты, а мне нужно переварить все услышанное. Эмма не спорила, тоже вспомнив про дела. Попросила только не исчезать.

Я оставил Сеару в ее комнате и отправился в город. Прогуливаясь по улочкам внешних районов, много думал про случившееся с