Читать книгу - "Шаман всея Руси. Книга 2. Родина слонов - Андрей Калганов"

Под холмом раскинулось хазарское войско. Бряцало оружие, ржали кони, ревели слоны. Воины были уже в седлах. Всадники гарцевали, смеялись. Предстоящая сеча горячила их.

В пяти стрелищах от передней линии хазар поле было запружено людинами. Они стояли толпой. Казалось, обрушь на них тысячу конных — и славяне превратятся в кровавое месиво. Потрясают оружием, сквернословят — сброд! Арачын отогнал мысль о легкой победе. Силкер-тархан всегда говорил, что нельзя недооценивать противника!

Холмы, разбросанные тут и там, закрывали обзор. Противник не взял в расчет выгодную позицию и не разместил на возвышенностях стрелков, но это еще ничего не означало — славяне могли приготовить и другие «подарки». «А не скрываются ли за холмами засадные дружины? — подумал Арачын. — Не огнищане, вооруженные чем попало, а латные, проверенные в боях воины?»

Предположение очень походило на правду. Арачыну было известно: куябская дружина мала, и встретиться лицом к лицу с более сильным противником для нее губительно. А вот истрепать нападников, заставить их увязнуть в сече, а потом навалиться свежими силами... Такой план мог привести к успеху. Если правильно выбрать время удара и если противник не ждет этого удара.

«Я буду ждать, — подумал Арачын, — я не позволю застать себя врасплох».

Арачын, хмурясь, долго смотрел на холмы, будто пытаясь пронзить их взглядом.

— Эй, — приказал он одному из Яростных, — скачи к Ирсубаю и вели ему явиться ко мне.

Всадник взметнулся в седло и помчал выполнять приказ.

На городских стенах угадывались защитники. Наверняка кипятят воду, растапливают смолу, заготавливают увесистые камни — готовятся к встрече. Арачын зло усмехнулся. Дурачье, они думают противостоять непобедимому хазарскому войску!

Порывом ветра донесло запах слонов, и скакун под сотником заволновался. «Я пущу слонов после того, как конница изрубит людинов и рассыплется вокруг стен, — подумал Арачын. — Конники будут сбивать защитников Куяба стрелами, а слоны, прикрытые панцирями из щитов, проломят ворота».

Но слонов пришлось задействовать раньше и совсем иначе.

На холм взлетел скакун Ирсубая. Темник остановился стремя в стремя с Арачыном, не спешиваясь, не склоняя головы, как равный, проговорил:

— Звал меня?

— Ты забыл сказать «Непобедимый», — процедил сквозь зубы Арачын.

Четверо всадников из тысячи Яростных тут же окружили Ирсубая. Мигни Арачын, и Ирсубай вмиг окажется под копытами, всадники спешатся и сломают ему позвоночник.

Губы Ирсубая побелели.

— Прости, Непобедимый, я слишком обеспокоен исходом битвы.

— Твои воины ударят первыми, — сказал Арачын, глядя в глаза темнику. Если мелькнет в них хоть тень недовольства, Арачын прикажет лишить темника жизни.

Тот почувствовал приближение грозы и, прижав руку к сердцу, проговорил:

— Ты оказал великую честь мне и моим воинам! Он развернул коня и помчался к своим.

* * *

Тысяча Ирсубая развернулась широким полукругом. Всадники застыли, ожидая приказа к атаке. Сам Ирсубай выехал на четверть стрелища, спешился, вышел вперед и бросил вызов. Арачын невольно залюбовался гордой осанкой темника, как он уверенно ступает. Позолоченный шлем сверкал на солнце, а на рукояти сабли вспыхивали драгоценные камни.

— Эй, славянский собака, — крикнул темник, — чей башка первый резать?

В ответ раздались смех и улюлюканье.

Расталкивая товарищей, из толпы выскочил щупленький паренек и деловито направился к хазарину. Оружия у парня не наблюдалось, зато в руках что-то темнело. Ирсубай выхватил клинок, изготавливаясь к схватке.

— Эй, хазарва косоглазая, — заорал парень, когда до темника оставалось шага три, — чего глотку дерешь, оглоблю тебе в дупу. Мне с тобой, дерьмоедом, тягаться — позор один. Тебе ж морду отмыть треба прежде, чем к людям допускать!

Ирсубай взмахнул клинком... Парень ловко отскочил и, глумливо заржав, метнул в лицо хазарину коровью лепешку.

Ставка застыла. Все уставились на Арачына. Непобедимый отвел взгляд.

— Он отомстит, — прошипел Арачын, — страшно отомстит.

Но отомстить Ирсубаю не удалось — протерев глаза от дерьма, он обнаружил, что паскудник, вскочив на его коня, мчит к своим.

Ирсубай потряс саблей и проорал:

— Смерть твой страшный найдешь, собака! Славяне ржали и улюлюкали.

— Молодец, Гридька, — неслось со стороны врага, — накормил дерьмом татя!

— Поднабрался у Кудряша-то пакостей! Ирсубаю подвели другого коня, не глядя на воина, темник вскочил в седло и заорал:

— В сечу!!!

Вздрогнула земля — конная лава покатила на славян.

* * *

С визгом и воплями конники понеслись на опешивших людинов. Засвистели стрелы, сея смерть и панику. Поляне метались, совершенно обезумев. Во всяком случае, так казалось со стороны.

Арачын, как завороженный, смотрел на поле, на город. Полстрелища, четверть... Еще мгновение, и всадники ударят с наката, примутся рубить славян.

Ноздри Арачына раздувались, уже чуя запах крови.

— Сомкнуть строй, — вдруг разнеслось над полем боя.

Толпа людинов вздрогнула и... внезапно превратилась в ладно скроенное войско. Арачын не понял, как это произошло. Людины встали ровными шеренгами, спокойные, уверенные в себе. Только сейчас Арачын разглядел странное оружие, которое было у многих, — длинный кол с лезвиями, привязанными к его концам. Над войском славян повисла угрожающая тишина.

— Заслоны!!!

Тут же первая шеренга рванула прикрытые скошенной травой высокие, в человеческий рост, щиты, уперла их в землю и огородило войско стеной. В щитах имелись прорези. Короткая команда, и людины просунули в прорези длинные рогатины. Войско славян ощетинилось сотнями смертоносных игл, на которые и напоролись атакующие конники.

Переднюю волну всадников буквально смело. Кони — с пропоротыми боками, перебитыми шеями, сломанными ногами — бились на земле, а их седоки корчились под ними — немногие успели высвободить ноги из стремян.

Щиты разомкнулись, и в образовавшиеся прорехи хлынули людины, принялись орудовать «колами». Арачын как завороженный смотрел на бойню, не понимая, почему Всемогущий Тенгри отвернулся от доблестного хазарского войска.

* * *

Жеребяка уважал бузу — боевой пляс. Такие коленца выделывал, прямо на заглядение. А уж с дрыном и вовсе равных ему не было. Хотя и другие мужики куябские не морковкой деланы! С исконным оружием в ладу. Здорово придумал воевода — приладить к дрынам клинки. Жеребяка ухмыльнулся, чуя силу, и принялся трепать дородного хазарина. Хазарин визжал, как свинья, и норовил дотянуться до Жеребяки кривым клинком. Жеребяка ловко отмахивался, и хазарская сабля причиняла вред лишь деревяхе, оставляя на ней неглубокие зазубрины. Оттого что не может достать славянина, тать верещал и пучил зенки, злобно кривя рот.