Читать книгу - "Стальная хватка империи - Сергей Александрович Васильев"

Сам капитан остался на мостике. Он усмехнулся: окружающий пейзаж с суровыми скалами, все еще кое-где покрытыми снегом, не слишком напоминал южный континент, полностью принадлежавший его величеству. Через час, много через два русские высадятся на берег, и можно биться об заклад, что эта груда камней сменит хозяина. И дай Господь, чтобы лагерь военнопленных для британских моряков был подальше от Мурманска.

Капитан поднес к глазам бинокль. Два трехтрубных башенных силуэта задымили сильнее, а «Сергий», оценив скорость погружения своей жертвы, тоже сдвинулся с места.

– Сэр! – ворвался на мостик дежурный телеграфист. – Мы починили ее! Станция работает!

– Лучше поздно, чем никогда. Передавайте, Стивенс! Минут десять у нас еще есть.

– Что передавать, сэр?

– Сообщите о нашей гибели. Сообщите, что Шпицберген занят русскими. – Невилл кивнул в сторону моря, где два русских транспорта спускали со шлюпбалок десантные катера. – Сообщите, наконец, что на наши коммуникации в Атлантике выходят три «Пересвета». Может быть, нас даже услышат и кто-то из трампов успеет спрятаться.

В это же время. Дурбан

После печального происшествия с рыболовной сетью в Монтевидео, еще до войны и загадочных взрывов в Босфоре и Либаве, все корабли его величества, находящиеся на стоянке, были обязаны постоянно осматривать прилегающую водную поверхность. Как минимум дважды в сутки либо непосредственно перед выходом в море предписывалось проверять крюйт-камеры на наличие посторонних предметов, а водолазам и ныряльщикам проводить осмотр подводной части кораблей.

Но какой бы жестокой ни была дисциплина, нахождение вдали от театра боевых действий неизбежно приводило к мелким, но регулярным нарушениям регламентов.

Крейсер его величества «Эдгар», ставший флагманом Южноафриканской эскадры после ухода его систершипа «Гибралтар» в Персидский залив (увы, навстречу гибели), существовал относительно благополучно. Во-первых, одно время он был учебным кораблем, обеспечивающим освоение командами нового поколения крейсеров. Во-вторых, именно с ним приключилась та досадная история с намотавшейся или намотанной кем-то на винт рыбацкой сетью в самый что ни на есть критический момент.

По крайней мере, ежеутренние погружения водолазов для осмотра днища и винтов осуществлялись на нем со всем тщанием. Осмотр прилегающей акватории тоже проводился, и даже с указанной в предписаниях периодичностью, но вот тщательность и бдительность откровенно страдали. Поэтому когда никому не известный капрал морской пехоты лениво перегнулся через леер и посветил ручным фонарем куда-то вниз, никто не услышал ни двух прозвучавших с воды тихих хлопков, ни всплеска от упавшего в воду фонаря, ни звяканья зацепившейся за леерную стойку «кошки». Даже шум падения тела на палубу не привлек внимания напарника ввиду отсутствия такового.

Британцы непозволительно расслабились, ведь русские до этого момента были слишком далеко, а буры до сих пор воевали только на суше. Через какие-то минуты тихие хлопки раздавались уже один за другим, потом в борт ударились несколько окрашенных в черный цвет шлюпок, подошедших почти бесшумно. Кто-то вскрикнул, раздались выстрелы, потом в железных потрохах корабля прогремели несколько весьма громких взрывов, сопровождавшихся исключительно яркими вспышками, но удивительно малым разрушительным эффектом, и все было кончено.

«Монарх», второй британский корабль в порту, уже лежал на дне, пораженный предательской миной с «Эдгара». Позиции береговой артиллерии на острове Солсбери и казармы британских войск были разнесены корабельными орудиями, а на мачте «Эдгара» развевался флаг Свободной Оранжевой Республики из белых и – кто бы мог подумать! – оранжевых полос, с голландским флажком в левом верхнем углу.

* * *

– Эй, вы, назовите хотя бы свое имя! – выкрикнул контр-адмирал Артур Мур, когда его вежливо, но непреклонно грузили на портовый катер – разумеется, тоже с бело-оранжево-голландским флагом.

– Питер Хендрикс, господин адмирал, – беспечно усмехнулся новый командир его бывшего флагманского крейсера. – Корветтен-капитан военно-морского флота Свободной Оранжевой Республики! То есть, простите, уже полчаса как фрегаттен-капитан!

– Я запомню вас, мистер Хендрикс!

– Как вам будет угодно, минхер! И на всякий случай: мой отец, да упокоится его душа в море, был весьма суров, так что у меня с детства иммунитет к грозным взглядам! Следи за адмиралом, Тойво!

– Слуш-шаюсь, минхе-ер! – со странным акцентом ответил здоровенный белобрысый головорез.

Он посмотрел на британцев сонным взглядом таких пугающе-белых глаз, что адмирал решил не продолжать. Юноша тем временем уже повернулся к нему спиной, а задница адмирала с размаху шлепнулась о банку.

– Он не голландец, – почти не разжимая рта, произнес капитан Флит, пару часов назад смещенный с должности командира «Эдгара» посредством пули в руку из удивительно тихо стреляющего револьвера, – у него чересчур мягкий выговор. Немец, скорее всего из Баварии, или австриец.

Адмирал не ответил. На причалах уже суетились грязные, вонючие буры, разгружающие с парохода «Фюрст Борзиг» ящики с винтовками и патронами к ним, а один из кранов опускал на тросе полевую пушку неизвестной обоим морякам модели. Судя по всему, деревенщина, только что штурмовавшая Дурбан, не только обзавелась военным флотом, но и резко усилила огневую мощь объединенной армии бурских республик.

Историческая справка

Южно-Африканское послесловие

Становление флота Свободного Южно-Африканского Союза неразрывно связано с именем Питера Хендрикса, в ходе дерзкой ночной вылазки захватившего стоявший в Дурбане крейсер его величества Эдуарда VII «Эдгар». Затем крейсер под командованием тогда еще корветтен-капитана Хендрикса потопил торпедной атакой колониальный броненосец «Монарх», а через сутки, под командованием Хендрикса, но уже в чине фрегаттен-капитана, корабль выдержал двухчасовой бой с двумя британскими крейсерами класса «Диадема» – «Аргонавтом» и «Ариадной».

В результате «Эдгар», нанеся обоим крейсерам тяжелые повреждения и будучи столь же тяжело поврежденным сам, был вынужден укрыться в порту Дурбана, но и британские крейсера отошли, дожидаясь подкрепления. Сведения о том, что рядом с Южной Африкой действует эскадра великого князя Александра Михайловича, а также приближение бурских отрядов к Капштадту (Кейптауну) вынудило британский флот отступить.

В первые же дни после победы республик именно Хендрикс доказал, что только наличие у Союза мощного флота способно удержать британцев от очередного покушения на независимость Южной Африки.

После безуспешной попытки британцев вновь завоевать мятежные республики зе-генерал Хендрикс отправился в Италию с целью приобретения и модернизации двух броненосцев второго класса «Аммиральо ди Сан-Бон» и «Эммануэле Филиберто» в дополнение к уже имевшимся у буров трем броненосцам русской постройки. Сделка была заключена, однако на обратном пути из Италии зее-генерал Хендрикс исчез с крейсера «Пауль Крюгер» (бывший «Крисчент»), и даже присутствие неподалеку русского военного транспорта «Князь Борис», немедленно подключившегося к поискам, не помогло: вероятно, зее-генерал слишком бурно отметил заключение контракта и выпал за борт.

При этом в свободных бурских республиках главной версией его