Читать книгу - "Исток - Владимир Михайлович Соловьев"

– Это потребует дополнительной подготовки. Надо будет каждый внутренний эмиттер, кроме постоянной панели, подключить к каналам, идущим на внешние приборы – но только на время настройки.

Еще триста, а то и триста шестьдесят подключений, подсчитал Юниор. От каждого эмиттера – отдельный провод, в строго определенном порядке, чтобы они не экранировали друг друга, не создавали взаимных помех… Но прежде всего надо выбрать помещение. Здоровенная махина, а места в ней не так уж много: корабль рассчитан на одного человека, всего-навсего. Так что выбирать, собственно, и не из чего.

– Умник! Думаю, что схемой монтажа ты можешь заняться уже сейчас. Объект – жилое помещение. Все три модуля: салон, спальня, ванная…

Секундная пауза; Умник, видимо, рылся в своей памяти, в которой была запечатлена вся архитектура корабля.

– Сложно. Поскольку переборки металлические, каждое помещение разрабатывается, как отдельный объект.

– Это трижды триста? Ладно, в первую очередь два помещения: салон и ванная. Будет время – сделаем остальное.

– Из салона нет прохода в ванную.

Черт…

– Хорошо. Делай на все три. Может быть, не по триста, а меньше? Объем ведь невелик.

– Можно, но без гарантии точного выполнения программы.

– Нет уж, – сказал Юниор. – Тогда надо делать все триста шестьдесят. Принимайся за работу.

– Только предупреждаю: кроме этого, я не смогу помочь ничем. Работа не табельная, и у меня нет никаких приспособлений для ее выполнения.

– Знаю. Работать буду я. И хорошо, если бы я мог начать завтра же.

– Понял. Я успею. Ничего сложного.

Юниор кивнул. И спохватился:

– Да! А у нас есть столько эмиттеров в запасе?

– Может быть, и есть, – сказал Умник. – В том же трюме.

– Дьявол! Где же взять их?

– Во внешних устройствах. Сейчас Комбинатор реализует не самую сложную из своих программ. И часть эмиттеров не нагружена. Определи тестером.

Да, работа предстоит даже не ювелирная… Каждый эмиттер – с булавочную головку, и в больших комплексах их – тысячи. Хорошо хоть, что они однотипны – что для деревьев, что для людей. Это Юниор знал точно: еще Георг когда-то упомянул о простоте серийного производства деталей. Конструктору уже мерещились Комбинаторы где надо и где не надо. Здесь-то Комбинатор пришелся в самый раз.

Юниор работал как одержимый. Возвратившись домой, поздно вечером, садился рядом с Зоей на диван, обнимал ее за плечи.

– Устал?

– Ну, что ты. Мне износа не будет.

– А может, не надо так спешить? Ведь на деле ничего страшного…

– Да конечно же, ничего страшного, Зоенька. Я просто хочу перестраховаться, понимаешь? Хочу, чтобы и тени опасности не было. И чтобы у тебя никогда не возникало сомнений… Думаю, нам здесь ничто не грозит. Подует ветер – и перестанет. Был же полный штиль, и не день, не два!

– Нам ведь здесь хорошо, правда?

– Мне никогда, нигде не бывало так хорошо.

– Мне тоже…

Зоя теперь выходила из дому реже. Было по-прежнему тепло, но ветер дул слишком сильно, чтобы прогулки могли доставлять удовольствие. Конечно, его можно было убрать: дать команду на компрессоры – и наступили бы тишина и покой. Но на купол сразу легла бы куда большая нагрузка. В этом был риск. Надеясь, что там, снаружи, рано или поздно стихнет, Юниор решил, что можно потерпеть. Зоя согласилась с ним.

– Может быть, здесь, на планете, такая зима, – предположила она. – Ветер дойдет до своего пика, потом начнет ослабевать, и в конце концов все станет как вначале – тихо и прекрасно.

Наверное, когда-нибудь утихнет. Но пока – на четвертый день после второго полета Юниора – он снова рывком усилился. И уже не задержался на этом уровне: с этого дня сила ветра нарастала понемногу, но постоянно.

Юниор подумал: идет гонка с природой. Но еще неизвестно, кто придет первым. Мы не слабы. Мы очень сильны. Будем бороться. И если даже придется отступить – отойдем в полном порядке. Мы успеем!

Он проснулся ночью и понял: не успеет.

Его разбудил странный звук: тяжелый, мягкий, ритмичный грохот смешивался со слабым, но пронзительным звоном, тоже ритмичным, звучавшим почему-то именно в мгновения, когда грохот чуть стихал. Юниор не сразу понял, что слабый звук исходил от телефона.

Зоя не спала. Она сидела на постели, обхватив руками колени, и испуганно смотрела на Юниора.

Грохотал ветер. Именно грохотал – не выл, не ревел. Казалось, некто тяжелый, но чем-то прикрытый, как прикрыт перчаткой кулак боксера, раз за разом отходил и снова бросался на дом, пытаясь сдвинуть или даже обрушить его, – и каждый раз дом вздрагивал и скрипел, и глухо звенели стекла в окнах.

В паузах между ударами ветра извне доносились и другие шумы. Завывали компрессоры. Трещали деревья. Иногда по окнам барабанили капли: видимо, ветер поднимал в воздух часть воды из пруда.

Юниор быстро оценил обстановку. Сейчас группа деревьев еще прикрывала дом, рассекая воздушный поток. Но деревья не смогут долго противиться урагану.

Он провел рукой по волосам женщины.

– Ничего, Зоенька, – сказал он. – Справимся. Ничего страшного.

Зоя всхлипнула. Словно в ответ ей в соседней комнате вылетело и с жалобным звуком разбилось стекло.

Юниор снял трубку.

– Компрессоры на пределе, – кратко доложил Умник.

– Сколько они еще продержатся?

– При такой нагрузке не более часа.

– Хорошо, – сказал Юниор. – Пусть держатся до последнего.

– Понял, – ответил Умник.

Юниор положил трубку и быстро оделся.

Все эмиттеры Комбинатора в корабле были уже установлены точно по схеме. Но подключение их еще не начато. Система не работала. И укрыть Зою в корабле было нельзя. Оставалось надеяться на дом. Юниор понимал, что строение не рассчитано на такие условия. Но другого выхода пока не было.

– Оденься, Зоенька, – сказал он. – И поосновательнее. Вряд ли при таком ветре будет очень жарко.

– У меня тут почти ничего нет… – растерянно сказала Зоя.

– Возьми мой комбинезон.

– А ты?

– У меня есть – там, в корабле. Оденься и жди меня тут. Не подходи к окнам: может поранить стеклом.

– Ты уходишь?

– Ненадолго. В корабль. Надо понять, что происходит снаружи.

– Не оставляй меня, Юниор. Пожалуйста…

Он на миг крепко прижал ее к себе.

– Не бойся. Не оставлю. Я скоро вернусь.

Дверь на веранду отворялась снаружи. Юниор попробовал открыть ее и не смог. Напор воздуха был слишком силен. Хотя ветер создавали лишь машины, трудно было представить, что мощь эта принадлежала не стихии, а технике. И все же эта мысль вселяла какую-то уверенность. Человек разговаривал со стихией на равных. Правда, сам он мог при этом погибнуть.