Читать книгу - "BATTLEFRONT: Сумеречная рота - Александр Фрид"

Хобер медленно кивнул:

— Отходим внутрь?

— Пока нет, — ответил Намир. — Я поговорил с инженерами. Еще немного. Но отзовите наших друзей наверх.

Бластерные залпы участились. Намир заставил Хобера пригнуться и стал наблюдать, как войска спокойно отвечают огнем. Его наполнило спокойное, простое веселье.

Он не был на передовой уже очень давно. Уцелеет он или погибнет — сражение казалось ему правильным.

Глава 35

ПЛАНЕТА САЛЛАСТ

Третий день осады Иньюсу-Тор

Воспоминания о перестрелке до сих пор вспыхивали в голове Тары Наенди: шпионы повстанцев, разведывавшие космопорт Пиньямбы, которых они проследили до убежища. Бешеная стрельба на пустынных тихих улицах города. Пленник, которого потом вытащили из-под развалин.

Она помнила, как под ней гудел спидер, из-за его тихой вибрации ее коленные чашечки просто жужжали под броней. Шлем ее был поврежден шальным выстрелом, голосовая система отрубилась. С досадой она сняла его и попыталась выяснить, что затевают повстанцы.

— Не подставляй других под огонь, — сказала она этому преступнику и убийце, пытаясь воззвать к его разуму и чувствам. — Вы обречены. Но жители города-то ни в чем не виноваты.

В изоляторе временного содержания были профессиональные дознаватели, люди средних лет с воспаленными глазами, тихими голосами и манерами, которых никак нельзя было ожидать от штурмовиков. Но сейчас не было времени для их методов — облавы уже начались, и стрельба тоже. Повстанцы могут напасть в любой момент.

— Даже если бы мы что-то и затевали, — ответил пленник, осклабившись сквозь разбитые в кровь губы, — тебе бы я не сказал.

Ей хотелось закричать: «Все, кто погибнет сегодня, — все эти смерти из-за тебя». Она хотела показать ему шрам на лбу, назвать всех, кого разнесло в клочья при взрыве на корабле повстанцев. Хотела обвинить его в том, что ее собственный дядя, о котором, скорее всего, забыли среди этого хаоса, все еще сидел в тюрьме.

Не поможет. Девушка заставила себя сохранять спокойствие. Она говорила себе, что сумеет все исправить. Это был ее долг как штурмовика, долг SР-475.

Затем открыл стрельбу снайпер.

Она помнила все это потому, что думать об этом было легче, чем думать о боли.

Бластерный выстрел снайпера едва не задел ее правое легкое, вплавив в кожу пластоид и материал комбинезона. Через пару минут ее подобрали санитары и перенесли в пункт экстренной медпомощи при казарме. Там она пролежала все раннее утро, тревожно дергаясь по любому поводу, испуганная болью и вероятностью смерти, пока дроиды срезали ткань с раны и обрабатывали ее бактой и анестетиками. Девушка скулила и умоляла кого-нибудь из товарищей остаться с ней, но нельзя было никого снять с патрулирования, арестов и облав. Ее оставили наедине с машинами и собственными кошмарами.

В какой-то момент ее положили на носилки и перевезли в гражданскую клинику. Она помнила, что спрашивала: «Зачем?», но ответ дроидов ускользал от нее — что-то по поводу наплыва других раненых, о сражении на горе. Анальгетики затуманивали память. Сейчас Тара сидела на жестком матрасе со сбившейся простыней в комнате, освещенной рядами голубовато-белых ламп. Она дрожала, мурашки бежали по обнаженным рукам — ее грудь прикрывала лишь повязка. Никто не удосужился снять с нее броню ниже пояса.

Клинику обслуживал урезанный состав персонала, состоящий из людей и салластан. Всех дроидов перевели в казармы несколько месяцев назад, а остальные работники были заперты в своих жилых блоках. И все же молодой салластанин делал ей перевязку каждый час, а в коридоре слышались голоса.

Она прислушивалась, как могла, то отключаясь, то снова приходя в сознание. Голоса были единственным источником информации с учетом блокировки города, облав и повстанцев. Они говорили об отдаленных звуках и бластерных выстрелах, об изумрудных огнях по берегам реки. Казалось, они знают меньше ее.

— Я хочу что-нибудь сделать, — говорил женский голос, — прежде чем они придут за нами.

— Тут ничего не поделаешь, — ответил молодой салластанин.

— Врешь, — сказала женщина.

Голоса затихли вдали. Тара закрыла глаза и попыталась не прислушиваться к боли, пульсировавшей с ударами сердца.

Когда здание содрогнулось, она очнулась ото сна, в котором ей виделось, что она лежит на земле, а по ней стреляет снайпер. Девушка и прежде видела землетрясения, когда дрожь проходила по пещере, и это было еще небольшим, но она рывком села, схватилась за край койки и сосредоточилась, словно эта дрожь возвестила о конце цивилизации.

Медики в коридоре снова разговаривали.

— Ты знаешь Корджентейн? — спросила женщина.

— Да, — подтвердил салластанин.

— Хватит с нас всего этого, — продолжила женщина. — Мы не станем сидеть молча. Передай ей сообщение. Скажи, что клиника открыта для всех, кто…

Тара пошатнулась, коснувшись ногами пола, и схватилась за кровать, чтобы не упасть. Она заставила себя выйти в коридор, одной рукой сняла бластер с пояса и приложила холодный металл к плечу и груди. У нее не отобрали оружия. Никто не осмелился забрать оружие у штурмовика.

Из-за голубовато-белого света металлический коридор казался голограммой. Собеседники — женщина и салластанин — стояли в дальнем его конце. Тара облизнула пересохшие губы и подняла оружие.

— Мне плевать, что здесь происходит, — сказала она.

Медики обернулись к ней. На их лицах застыл ужас.

Тара пыталась говорить как можно более властно — полуголая, одурманенная, почти не помнившая себя.

— Пока это место под моей защитой, — сказала она, — оно принадлежит Империи.

Глава 36

ПЛАНЕТА САЛЛАСТ

Третий день осады Иньюсу-Тор

Головня взглянула на увеличенное лицо капитана Имперской армии — молодой, темноволосый, синеглазый, с мягкими чертами лица