Читать книгу - "Тринадцатый ковчег - Дженнифер Броуди"

— Кому нужны вонючие роллы, если можно отведать моих шашлычков? — проорала во весь голос другая торговка. — Острые, свежие, только с шампура! Налетай, народ, пока не остыло!

— Вонючие, говоришь? — презрительно спросил первый изгой, зажимая нос. — Ха, видали мы, откуда ты свою рыбу берешь. Сюда, народ, сюда! Свежие роллы из вчерашнего пайка!

С каждой новой репликой словесная перепалка становилась яростнее. Базар был шумным, суматошным местечком, но в то же время он всегда манил и поднимал настроение. Даже низкие потолки и постоянный холод не снижали градус его оживленности. Тут и там продавались плетеные корзинки, выкрашенные в пестрые краски шарфы, роллы из ферментированной рыбы, завернутой в рис и хрустящие водоросли. Роллы Майра терпеть не могла, хотя многие считали их деликатесом. Были здесь и грубо сработанные куклы из лохмотьев, приправленная карри рыба (от пряного аромата которой так некстати потекли слюнки) и колючие сандалии из пеньки.

— Неужто Майра Джексон пожаловала? — проскрипел грубый голос. — Мой любимый клиент!

В дальнем конце Базара Майра заметила Моди: торговка махала ребятам рукой из–за прилавка. Ее лоток ломился от самодельных сладостей, на которые Моди выменивала у демоса излишки пайка. Схватив братишку за руку, Майра направилась прямиком к ней.

— Тебе как обычно, сладенькая? — беззубо улыбаясь, поинтересовалась Моди.

Она была одета в пеструю юбку, украшенную выцветшими лоскутами ткани и разномастными пуговицами. В отличие от большинства изгоев, худой ее нельзя было назвать — слишком уж часто она запускала руку в собственные сладости, потому зубов и лишилась.

— Ну да, — ответила Майра. — Послушай, давно ты меня знаешь?

Моди опустила ладонь на уровень пояса.

— С тех пор, как ты пешком под стол ходила и вечно влипала в истории. Послушать твоего папочку, так ты не сильно изменилась.

— Ну, — залилась краской Майра, — я вроде подросла.

— Но в истории по–прежнему попадаешь.

Майра потупила взгляд. Отрицать смысла не было: про Суд знали все.

— Ты умница, — похвалила Моди. — Так держать.

Возиус тем временем стал рыться в леденцах.

— А, и тебе привет, Возиус! — воскликнула Моди. — Где твои манеры? Знаю, ты у нас молчун, но рукой–то мне мог махнуть?

Пристыженный, Возиус выдернул руку из горки конфет и помахал Моди. При виде его смущенной улыбки и порозовевших щек торговка усмехнулась.

— Ну–ка, кто еще ко мне заглянул? — Она посмотрела на остальных ребят. — Калеб, Рикард и Пейдж. Как всегда, неразлучная банда. Так–так, Калебу — лакричные косички, Рикарду — имбирные крекеры, а Пейдж — лимонные печеньки. Все верно?

Моди считала своим долгом запомнить имена всех ребят в колонии и их предпочтения.

— Все верно, мэм, — ответил Рикард.

— Ну, и чего же вы ждете? — спросила Моди. — Я с утра напекла хрустяшек с арахисовым маслом. Да, еще у меня леденцы с новым вкусом — карамельное яблоко.

Дважды ребят просить не пришлось. Майра набрала две пригоршни конфет разных цветов и показала их Моди. Та, впечатленная, кивнула.

— Управишься сегодня, милая?

Пока она заворачивала конфеты в кусок холщовой ткани, кое–что привлекло внимание Майры (с окраины Базара Пятый сектор просматривался почти весь): через толпу словно пропустили ток, люди переполошились. В дальнем конце сектора, за Больницей, у Церкви, собралась толпа. Там явно что–то затевалось, что–то подозрительное.

— Моди, — шепнула Майра. — Что там за сборище?

Моди проследила за ее взглядом.

— Я вчера одного патрульного огненной водой напоила, — чуть слышно ответила она, имея в виду самогон, который сама же и гнала. Демосу и изгоям употреблять алкоголь запрещалось, но патрульные сами были не без греха — на торговлю им и употребление смотрели сквозь пальцы.

— И что он сказал? — так же шепотом спросила Майра, пока друзья и братишка наслаждались конфетами.

— Так, намекнул просто, к тому же был под мухой, но похоже, что Красные Плащи получат себе новую жертву, — сказала Моди. Красными Плащами изгои называли жрецов. — Пятую за месяц. Святое Море сегодня окрасится алым.

У Моди можно было разжиться не только сладостями и алкоголем, но и новостями, однако сегодня торговка делилась информацией весьма неохотно.

— Среди наших зреет недовольство, — продолжала она. — Почти всех жертв отбирают из изгоев. Если отец Флавий не сбавит обороты, то дождется восстания.

— Восстания? — пораженно переспросила Майра. — Изгои не выстоят против патрульных. У них же дубинки.

— Да, у них дубинки, но нас–то вдвое больше. Может, нам удастся переманить на свою сторону кого–нибудь из демоса. Синодом не только изгои недовольны.

— Все равно это опасно. Многие могут погибнуть.

— Есть нечто похуже смерти, — мрачно ответила Моди.

— Ты о чем?

— Жить без свободы, например, — заявила торговка, перетягивая узелки с конфетами красным шнурком.

Майра вздрогнула. Во всей колонии изгои имели доступ лишь в три места: во Второй сектор, где они и жили, в Пятый сектор, где располагались Базар и Церковь, и в коридоры, связывавшие эти два сектора. Нарушителей границ могли схватить и отправить на суд Синода.

Отдав конфеты Майре, Моди небрежно махнула рукой.

— Не слушай меня. Я просто старая вдова и сплетница, у которой слишком много свободного времени. Смотри не съедай все разом.

— На вот, держи, — сказала Майра, протягивая плитки водорослей за сладости и леденцы, которые схватил Возиус.

Но Моди наотрез от них отказалась.

— Спрячь это, милая. Довольно того, что твой папочка помогает мне в отсеке. Я серьезно. И слышать ничего не желаю.

Майра подождала, пока расплатятся остальные. Каждый ребенок норовил оставить хоть какую–то плату, ведь на памяти Майры еще ни одного из них, невзирая на статус, Моди не отпустила с пустыми руками, без сластей.

— Тогда прощай, — сказала Майра, отходя от прилавка.

— Нет, — поправила ее Моди, — до скорого.

— До скорого, — послушно повторила Майра.

Довольная, Моди помахала ребятам рукой.

— А теперь давайте–ка отсюда! Опомниться не успеете, как прозвучат три гудка.