Читать книгу - "Горец. Имперский рыцарь - Дмитрий Старицкий"

Поцеловал Элику в щеку и сел вслед за боцманматом в карету.

Пуляк только ехидно посмеивался всю дорогу над этой семейной сценкой, а когда экипаж остановился, то зашелся смехом до икоты.

Я отдернул шторку с окна дверцы. Карета привезла нас к черному ходу «Круазанского приюта».

«Здравствуйте, девочки…»

Нас встретил в прихожей молчаливый паренек, осветил лица переносной керосиновой лампой и проводил по темному коридору до кабинета на первом этаже.

Будуар, куда нас завели, был роскошно, хотя и несколько аляповато декорирован в розово-красных тонах с позолотой и относился к классу люкс, категория «не для всех». Центральное место занимала большая квадратная кровать под балдахином на витых золоченых столбиках. Балдахин скрывал от стороннего взгляда зеркальный потолок этой конструкции. Надо же, куда дошел прогресс… Но розовое покрывало на кровати не было тронуто.

У зашторенного красным бархатом окна низкий столик, на котором накрыта типичная бандитская «поляна», разве что слегка облагороженная сервировкой, произведенной явно умелой женской рукой. Куча бутылок в центре, закуска из солений, свежих овощей, копченой рыбы и мясной нарезки.

Освещена комната была двумя газовыми рожками, дающими неровный, слегка дрожащий свет.

Крон, не вставая, показал нам на кресла у столика. Наверное, потому что не хотел протягивать мне руки или не знал, как воспримется, если он потянет свои грабарки для приветствия, а их не пожмут.

— Присаживайтесь, господа. Откушаем что есть, по нашей бедности. Не взыщите — война. Заморских деликатесов нет, — и немедленно поинтересовался: — Где это вас так? — невежливо показал он пальцем на пластырь у моего виска. Повязку с головы я снял дней пять назад.

— На фронте, — не стал я вдаваться в подробности, но и такое объяснение вполне удовлетворило вопрошавшего. Главное, не в его городе.

А вот Пуляк меня удивил тем, что сразу протянул руку регенту, и тот ее пожал.

— Вы знакомы? — спросил я.

— Чуть ли не с детства, — ответил мне регент, ухмыльнувшись.

А вот боцманмат такой засветке рад не был, что читалось по его лицу.

Глубокое кресло не давало мне возможности быстро выхватить из кармана брюк револьвер, но до левой лодыжки с «дерринджером» рука доставала свободно. И я несколько успокоился. Все же я не совсем доверял ночному регенту столицы.

— Ну, тем мне проще, — перевел я свое удивление в практическую плоскость. — А собрал я вас, господа, вот по какому поводу… пришла пора послужить королю и отечеству.

И посмотрел прямо в глаза регенту Ночной гильдии.

— Не побоишься?

— Ну ты и скажешь, начальник… — осклабился глава всех будвицких бандитов. — Зубов бояться — в рот не давать.

— Тогда слушай, Крон, что нужно будет сделать еще вчера…

— …через кольцо окружения у южного форта прорвалась группа царцев численностью около полка с целью оседлать континентальную железную магистраль в районе первого разъезда. Но, нарвавшись на легкий бронепоезд «Гадюка», который курсировал по ней боевым охранением, залегли в чистом поле под перекрестным пулеметным огнем бронепоезда и ротного опорного пункта разъезда. Потеряли кураж и были настигнуты двумя пулеметными батальонами быстрого реагирования из оперативного резерва корпуса. После непродолжительного боя в окружении царцы сдались. Командовавший ими генерального штаба полковник Цмок убит в бою, — голос генерал-адъютанта Онкена глуховато зачитывал последнюю сводку обоим монархам. — Приняты меры: кольцо окружения у южного форта усилено за счет войск, очистивших территорию напротив северного форта, и царцы снова прижаты к болотам. На этот раз очень плотно. Их сдача в плен — только вопрос времени. В ближайшие дни полевой Ставкой планируется подготовить временные лагеря и достаточный вагонный парк для приема пленных и доставки их в Рецию.

— Не слишком ли велика нагрузка на Ремидия, ваше императорское величество? — подал голос король Бисер. — По моим сведениям, у него в марке и так больше двух третей всех пленных в этой войне скопилось.

— Имперская казна помогает ему финансово содержать в праздности пленный офицерский корпус, — отозвался император. — А пленные солдаты активно у него работают на дорожном строительстве, что для Реции, где самая слабая транспортная сеть в империи, само по себе это неплохо. Запланировано строительство второй горной железной дороги из империи к Южному морю. Ваш Вахрумка подал интересный проект стальной магистрали сквозь горы через цепочку тоннелей. Я в ответ поздравил его инженер-подполковником.

Император улыбнулся. Король склонил голову, молчаливо поблагодарив его за молочного брата своего сына.

— Так что, — продолжил император, — как только горно-отогузская трасса будет сдана путейцам для укладки рельсов, Вахрумка сразу переедет в распоряжение к Ремидию. Финансироваться новое строительство будет на паях. Империя, марка и частных акционеров процентов на сорок привлечем, потому как, если смотреть в будущее, эта дорога сулит очень плотный товаропоток и соответственно большие прибыли, так что строить ее будут сразу двупутной, без разъездов. И вот тут дополнительные пленные нам лишними совсем не будут, даже если мы пленим весь южный фас фронта с царцами, если уж на севере так не получается. Кстати, Онкен, что там на юге?

Генерал-адъютант вновь взялся за указку и стал ею тыкать в схемы.

— На южном фасе нашего фронта, ваше императорское величество, войска прорыва с полевого укрепрайона вышли к реке на расстояние орудийного выстрела и ведут бой с царцами, охраняющими плацдарм у паромной переправы. Так что группировка генерала Мудыни оказалась в некоем полуокружении, прижатой к реке. Так сказать, между молотом имперских гвардейцев и наковальней ольмюцкой пехоты. Оставшиеся у ольмюцкой армии в тылу прижатые же к болотам, рассеченные на мелкие очаги сопротивления царские войска, наступавшие ранее на полевой укрепрайон, понемногу сдаются в плен. Но есть и отдельные упертые части, что отчаянно сопротивляются. Людей тут мы зря не кладем. Блокада сама оставит их без еды и боеприпасов. Дожди добьют. Артиллерийских снарядов у них уже нет. Так что их сдача в плен или гибель — только вопрос времени. У нас его достаточно.

— Вейхфорт, — позвал император своего генерал-адъютанта. — Черкните у себя в блокнотике, чтобы пленных царцев еще в пересыльных лагерях рассортировали. И обязательно отделили от куявцев покоренные ими народы. И чтобы с этими представителями покоренных царем народов обращались хорошо.

— Это здравая мысль, ваше императорское величество, — подал реплику король Бисер. — И очень своевременная.

И не понять, то ли грубая лесть, то ли тонкая шпилька. Дворец — дело тонкое.

— Могли бы и сами о таком догадаться, ваше королевское величество, — парировал император. — Онкен, что позволило ольмюцкой армии так успешно провести наступательную операцию своими силами? Преодолеть этот проклятый позиционный тупик?