Читать книгу - "Воевода ертаула. Полк конной разведки - Юрий Корчевский"

– Э, брат! Так не пойдет. А если он не виновен? Представь, что среди тех, кто во дворце был, еще левша найдется? Подозрение – даже скорее тень его – есть. Проверить сперва надо, когда был Морозов во дворце, когда ушел? Вот сам подумай – вдруг Морозов пришел во дворец утром и к обеду ушел, а боярина убили уже после. Вы же все суставы ему на дыбе вывернете, калекой сделаете, а он боярин боевой. Вдруг понапрасну обидите честного человека? Нет, время нужно, чтобы проверить все досконально и чтобы утвердиться – он. И тогда уже по Судебнику дело вершить.

– Долго и муторно, – пробурчал Андрей.

– Под пытками любой в чем хочешь сознается. Это не довод. Представь – на тебя подозрение в чем-либо падет, тебя на дыбу подвесят, а ты – ни сном ни духом. Хорошо, если после дыбы на плаху не ляжешь. Отпустят ежели увечным – руку никто не подаст, а и подаст – сам пожать не сможешь, суставы-то повывернут. Захочешь по нужде, гашник развязать не сможешь. Правда – она ведь не в силе, она в справедливости.

Андрей долго ехал молча.

– Вот разумен ты не по годам, боярин. Такое знаешь, что у нас в Разбойном приказе сроду не делали. Откуда сие у тебя? Али учили где?

– Было немного и давно, на чужбине.

– Эх, поработать бы с тобой! Ты не смотри, что я не боярин, не белая кость. Да, из поганого сословия, однако государю предан и учусь быстро. Грамоту вон – за год освоил, – не без гордости сообщил Андрей. – Сам Выродов говорит: «Учись, Андрей, далеко пойдешь, даже, может – и до подьячего», – мечтательно вспоминал молодой сыщик, витая в мыслях где-то в облаках, в то время как тело подпрыгивало на жестком деревянном седле, в такт шагам лошади. Впрочем, как и мое, настрадавшееся в долгих переходах…

– Вот присматривайся, как другие работают, и учись. Только помни – это в бою врагов жалеть нельзя, а в приказе вокруг тебя все свои, русские. И прежде чем на пытки человека определить, ответь по совести – достаточно ли у тебя доказательств, что он виновен? Не будет ли совесть потом мучить? И не придется ли на том свете, на Страшном суде отвечать?

– Чудно ты говоришь, боярин. Действуешь быстро, знаешь – что делать. Чую я – раскроешь убийство, хватка есть у тебя, а говоришь чудно, даже не верится, что не священник из церкви.

– Потому и говорю, что знаю жизнь. За каждым человеком семья его, род. Не только несправедливо обиженному, но и семье больно будет. При ошибке сыска честь фамилии посрамлена будет, звание опоганено, за родом позор потянется – разумеешь?

Долго ехали молча. Это хорошо, пусть задумается, Разбойный приказ – место жестокое, там легко душой очерстветь, на пытки и казнь за вину малую отправить или вовсе невиновного.

Уже перед Москвой Андрей спросил:

– Завтра что делать будем?

– Стрельцов, всю челядь опрашивать – не только кто во дворце был, но и кто когда пришел и когда ушел. Причем все по-тихому будем делать, чтобы людей не будоражить.

– Понял уже. И тогда ка-а-а-к!

– Не торопись.

Андрей обиженно засопел.

Два последующих дня мы с Андреем занимались нудной, но нужной и неизбежной работой. Опрашивали всех, кто был во дворце в день убийства боярина Голутвина, – кухарок, прислугу, стрельцов – всех, кто кого видел. Ситуация осложнялась тем, что часов не было. Ответы звучали приблизительно так: «Был боярин Денисов с утра, когда ушел, не видел, кажись, после полудня».

И все-таки к концу второго дня начала складываться картина разыгравшейся трагедии. На листе бумаги я вписал фамилии, против них – предположительное время прихода и ухода из дворца.

Трое из бояр были во дворце в предполагаемое время убийства. Один из них – Морозов Дмитрий – тоже там был, и он левша. Надо бы за двумя другими понаблюдать. Редко бывают совпадения, но вдруг кто-то еще левшою окажется?

– Андрей, знаешь, где эти живут – Трубецкой и Кашин?

– Где Трубецкой – знаю, а про Кашина спросить надо.

– Тогда узнай, завтра этими двумя боярами заниматься будем.

– Как скажешь, боярин.

С утра, плотно поев, мы отправились к дому Трубецкого во Всехсвятском переулке. Только подошли к дому, постояли немного – даже замерзнуть не успели, как распахнулись ворота и выехала крытая кибитка.

– Андрей, за кибиткой!

Лошади шли не быстро, но мы бежали за кибиткой бегом. Через квартал я уже вспотел.

На наше счастье, еще через квартал кибитка остановилась у церкви, вышли боярин с боярыней и прошли в храм. Мы с Андреем – за ними. Сняв шапки, перекрестились и пристроились недалеко от Трубецкого, прячась за спины прихожан. Я обратил внимание – молился, то есть крестился боярин правой рукой, деньги из поясного кошеля для пожертвований доставал тоже правой. Посмотреть бы еще, с какой стороны он оружие на поясе носит, да в церковь с оружием не ходят.

Боярин с боярыней отстояли службу и вернулись домой. Мы последовали за ними.

Нам пришлось померзнуть на улице часа два, пока ворота распахнулись вновь и боярин выехал верхом в сопровождении двух слуг. На этот раз на поясе у боярина висели нож и сабля. К моему разочарованию, с левой стороны. Стало быть – правша. Значит, его можно вычеркнуть из списка подозреваемых. Но на выяснение данного факта полдня ушло.

– Андрей, узнал, где Кашин живет?

– А как же, ты же приказал!

– Веди!

Мы пропетляли по узким улицам, пересекли по льду Москву-реку, и вскоре Андрей ткнул рукой в варежке:

– Должен быть этот.

– Точно этот или ты предполагаешь?

– Да чего я – у него в гостях был? Мне объяснили, я и привел. Сейчас у прохожих узнаю.

Андрей остановил мужика, тащившего деревянные сани с вязанкой дров, и коротко переговорил с ним. Вернувшись, кивнул.

– Этот дом. Только дома боярина уже неделю нет.

– Хм, интересно. Надо бы у слуг узнать – где боярин.

– Пойду сейчас и спрошу.

– А если он и есть убийца? Насторожим его, скроется.

– И куда же он побежит?

– Да к тем же литвинам.

Андрей смутился:

– И вправду. Что делать будем, боярин?

– Завтра снимешь кафтан свой, оденешься похуже и будешь ждать у дома. Как кто из слуг на торг пойдет – или по другим делам, постарайся познакомиться, и вроде невзначай – ну, чтобы не насторожить, узнай, где боярин. Надолго ли уехал и не левша ли он. Только – деликатно!

– Это как?

– Ну, скажем, так – мягко, исподволь, не в лоб. А как узнаешь нужное – не уходи сразу, поговори о чем-нибудь. Коли мужик будет – винцом угости, о девках поболтать можешь. Пусть слуга в неведении останется, зачем ты его расспрашивал – вроде как случайная встреча и разговор пустой. Вник?