Читать книгу - "Берег дна - Вячеслав Шульга"

Маша поняла, что голодна как волчица, лишь когда барменша поставила перед ней тарелку, на которой дымилась яичница с ветчиной. Тогда Маша ненадолго прервала свой рассказ — о письме, нападении (даже шишку на голове дала сталкеру пощупать), звонке Синицыну, дороге — и заняла рот едой. Она ела яичницу, запивая колой, а Мотя сидел напротив и смотрел на нее с каким-то странным выражением лица. В ним читалось и сочувствие, и недоверие, и нетерпеливое ожидание. Потом у Моти зазвонил мобильник.

— Да… Слушаю… Привет, Сюр… Да, живой… О, как… Ви таки будете смеяться, но она меня уже нашла. Да? Эта нога — у того, у кого надо нога. Неужели? Это уже серьезно. Я перезвоню через пару минут.

Мотя отключился. Опять посмотрел на Машу, но уже серьезно и озабоченно.

— Так, ты в курсе, что за тобой хвост?

— Я ышо не ушпела шашкажать, — ответила Маша с набитым ртом.

Дожевала, продолжила:

— Когда мальчишка меня сюда вел, за нами какой-то увязался. Мы от него спрятались.

— Что за мальчишка?

— Не знаю, Димой зовут, он помог мне бар найти.

— Дима? — что-то смутно колыхнулось у Моти в памяти, но не сформировалось, — ладно, неважно. Что за чел за вами увязался, не видела?

— Не рассмотрела. Может, это тот, что мне по башке дал? Ну, консьерж…

— Мда, все страньше и страньше. Так. Ты так и не сказала, что от меня надо-то?

Маша втянула в себя побольше воздуха и выпалила:

— Я хочу тебя нанять! И пойти с тобой в Зону искать отца!

Мотя усмехнулся.

— Нанимают за деньги, а я и сам бы Серегу спасать пошел бы. Бесплатно. Но в одиночку тут не справиться. Надо еще людей и обмундирование, а это деньги, а денег у меня сейчас…

— Во-первых, деньги у меня есть. Во-вторых, с тобой пойду я!

Мотя воздел очи горе.

— Ну, Маш, ну куда тебе в Зону? Там опасно, меня твой отец на месте расстреляет, если узнает.

— Небось, не расстреляет. А еще… Знаешь, я думаю, что без меня вы его не найдете… Я это… Отмычка, вот! И еще, — Маша пошла уже на совсем грубый шантаж, — я не скажу тебе координаты, если не возьмешь!

— Ох, не хочется брать грех на душу, а придется. — Мотя как-то погрустнел, допил пиво из кружки. — Придется тебя брать. Но нужно еще человека три-четыре…

Тон его сменился на деловой:

— Значит, сколько у тебя денег, говоришь?

— Достаточно. — Маша полезла в потайной карман, вынула карточку. — Думаю, тут хватит. Я знаю — лишнего ты не возьмешь.

— Понятно. Карточка на Серегу — значит, в банке не снимешь без его документов. Банкоматов в городе пять штук, два круглосуточных. Выдача наличных в них ограничена, в день не больше некой суммы, так что в два банкомата надо успеть сегодня до полуночи, а утром пройти все остальные… Ладно, это сделаем. Теперь люди…

— Нужны самые крутые и надежные! Мы им денег заплатим, да?

— Не скажу, что очень уж крутые, но надежные у меня есть. Как раз трое.

Мотя взял со стола мобильник. Нажал кнопку ответа на последний входящий звонок.

— Сюр. Жду сегодня у себя. Чем раньше, тем лучше. Есть дело. Да нет, не бухать, а нормальное дело. Интересное и прибыльное. Отзвони Транцу и Боцману. И… это… захватите гитары…

Маша хихикнула.

— Сюр? Классно — будет у нас поход в Зону сюрной?

— Ну да, только ты при нем это не скажи. Этой шуткой его уже достали.

— А почему он Сюр?

— А фамилия у него — Суриков. Был Сур, а когда узнали, что сюрреализмом увлекается, сразу переделали. Вот посмотри на плакат — он делал.

Маша посмотрела на стену рядом со столиком. На плакате были нарисованы бутылка с прозрачной жидкостью и этикеткой VODKA и банка с чем-то мутным внутри и наклейкой SPERM. Сверху красовался слоган «Мечта прозрачнее любви!» Маша почему-то покраснела.

— Ага, — согласился Мотя, — сюрно. Тут еще его плакаты висят. Но ты не волнуйся, сталкер он хороший. Из ветеранов. Правда, в Зону давно не ходил, были тому причины… А теперь пойдем-ка ко мне домой, скоро гвардия соберется. Эй, Диана, запиши на мой счет.

Симпатичная и молчаливая барменша, она же по совместительству официантка и, вполне возможно, совладелица бара, кивнула из-за стойки и ободряюще улыбнулась Маше. Мотя до этого представил ей Машу как свою двоюродную сестру (Маша внутренне хихикнула — надо же, опять в кузины попала, на этот раз не сама), и Маша чувствовала, что Диана ей симпатизирует.