Читать книгу - "На штурм будущего! Спецназ "попаданцев" - Сергей Артюхин"

Причем доказал он это не только в своих работах. Он доказывал это всей своей жизнью — яркой и запоминающейся.

Его трагичная гибель в катастрофе стала огромной потерей для всего мира. Десять лет мы живем без этого авторитета, принимавшего множество судьбоносных для науки Советского Союза — и всего мира! — решений. Десять лет без этого светлого человека, вдохновлявшего тысячи и миллионы людей в науке, творчестве, жизни…

Что же, завтрашнее открытие Университета Новых Технологий имени И. П. Кравченко — достойное почтение памяти этого великого ученого. Ломоносов, Менделеев, Колмогоров, Курчатов, Кравченко… История не забывает великие имена.

И И. П. Кравченко по праву занимает свое место в этом ряду.

22 февраля 1946 года. Москва, Кремль

— Товарищ маршал, так ви считаете, что американцы уже сэйчас начинают готовиться к войне с нами? — Вопрос Сталина не застал Ледникова врасплох. Пожав плечами, главный советник вождя ответил как хорошо подготовившийся к экзамену студент:

— Да. И считаю я так по множеству причин. Американцы, как, впрочем, и англичане, значительно сокращают свои кораблестроительные программы. И вместо авианосцев и линкоров начинают производить танки.

— Но вэдь их танки ничто по сравнэнию с нашими машинами, не так ли, Константин Константинович? — повернулся глава СССР к своему будущему преемнику.

— Это так, товарищ Сталин. На данный момент Великобритания начинает масштабное производство танков «Чариотир» с восьмидесятитрехмиллиметровым орудием, а США, в свою очередь, — танков «Шерман», с семидесятишестимиллиметровой пушкой. Как упоминалось в недавнем докладе, и тот и другой могут лишь приблизительно сравниться с модернизированным Т-34 и ни в какое сравнение не идут с Т-1000. — Маршал как-то даже стеснялся, что танк назвали его именем, и в разговорах упорно упоминал его экспериментальный индекс. — Но хотя эти машины и проигрывают нашим, их много. Очень. А будет еще больше. Вполне возможно, что десятки тысяч. И, как вы понимаете, товарищ Сталин, это вряд ли нужно Альянсу для победы над Японской империей, у которой танков-то почти и нет.

— Кроме того, позволю себе заметить, — добавил Ледников, — данные разведки вполне однозначно говорят о том, что в США подходят к завершению работы по созданию тяжелого танка с девяностомиллиметровой пушкой. Вот эта штука будет уже представлять некоторую угрозу для нас. Плюс их пехотные части пересаживаются на грузовики и броневики и становятся мотопехотными. И это тоже вряд ли делается АДА для войны в Китае или на островах.

— Что же ви предлагаете? Перевести часть гражданской промышленности на выпуск военной техники? Перебросить ресурсы из жилищного строительства на укрепленные районы?

— Я с этим согласиться не могу, — сразу же отрицательно покачал головой Маленков. — Наши темпы в этой области и так не слишком велики. Наоборот, хотелось бы некоторого увеличения доли получаемого ею материального обеспечения. Другим вариантом является снижение скорости строительства заводов товаров народного потребления — а это тоже неприемлемо. Как и уменьшение производства ТНП. Советский человек должен жить лучше, чем американец, англичанин или кто-либо еще. Вы об этом говорили в своем последнем выступлении, товарищ Сталин.

— Товарищи маршалы?

— Если честно, мне кажется, что мы вполне справимся с Альянсом имеющимися силами, — пожал плечами Ледников, про себя слегка удивившегося определению «не слишком велики». После введения в строй нескольких десятков кирпичных заводов и даже большего количества фабрик, производящих железобетонные конструкции, жилые дома и инфраструктура строились в таких количествах, что вся страна казалась одной огромной стройкой. — Учитывая, что в современной войне укрепрайоны не слишком эффективны, то дополнительно перебрасывать что-то на их строительство я необходимым не вижу.

— То есть ви предлагаете не делать ничего? — Вождю явно не нравилась такая постановка вопроса.

— Нет, ну почему же. Мы должны выполнять план по перевооружению согласно графику. Все равно они не полезут раньше окончания разборок с Японией. Единственно, надо бы увеличить количество учений и подготовить войска морально. А в основном наша армия к отражению угрозы готова.

— И надо определить основные направления ударов, — добавил Рокоссовский. — Хотя на данный момент это и так более-менее ясно — целями будут север Ирана, Болгария и Кавказ, потому как Турцию они уже, похоже, уломали, и Югославия с Германией из оккупированной ими Италии. Плюс высадка в Европе тоже наверняка будет — единственный вопрос, где. Вполне возможно, что и во Франции.

— Франция — это навряд ли, — заметил Молотов. — Петен не дурак. После ухода немцев с севера страны он выглядит человеком, спасшим страну от уничтожения путем вовремя предложенного сотрудничества. Причем спас он ее благодаря нам. И Альянс не рискнет ввязывать в войну против себя еще и французов. Те и так объявили о своем дальнейшем нейтралитете и неучастии в каких-либо военных блоках.

— Ну, де Голль это правительство не признает. Трумэн вполне может вторгнуться во Францию «для восстановления демократии». Или еще какой-нибудь повод придумает, — не согласился с главой МИДа Рокоссовский. — Не стоит забывать, что Франко тоже на стороне союзников. Соответственно, если они выберут вторжение в республику, она будет зажата с трех сторон. И, кстати сказать, многие французы будут рады «англо-американским освободителям». Так что этот вариант тоже надо рассматривать.

— То есть ви считаете, что надо оставить все как есть и просто сосредоточиться на выполнении уже поставленных задач. И для успеха нам нужно лишь узнать, откуда и куда ударят войска Альянса? — вождь, склонив голову, внимательно посмотрел на маршала. Тот кивнул.

Ледников, отпив из стакана сока, задумчиво отметил:

— Все равно у них нет шансов. Даже с их точки зрения это должно быть понятно. Я не совсем понимаю, на что они рассчитывают. Даже при успехе их операций на юге и в Европе они лишь незначительно приблизятся к нашим границам. Не говоря уже о вторжении непосредственно на территорию Советского Союза. — Подойдя к карте, Лаврентий Георгиевич указкой провел линию через Центральную Европу. — Даже для этого им придется угрохать туеву хучу войск. Да, у наших новоявленных союзников количество танковых соединений невелико. Но пехота-то никуда не делась. Даже без нашей помощи немцы и остальные способны доставить очень много неприятностей Альянсу. А если добавить еще и наши войска… — Маршал пожал плечами.

— Они переоценивают значение тяжелых бомбардировщиков, предполагая, что их чудовищное преимущество в этом роде ВВС способно переломить ход любого конфликта, — высказал мнение Рокоссовский.

— Кажэтся, кто-то будэт очэнь разочарован… — Хитрая улыбка пожилого усатого человека с неизменной трубкой в руках не обманула людей в его кабинете. Сквозь эту добродушную улыбку явно проглядывал оскал почуявшего добычу волка…

23 февраля 1946 года. Москва, Красная площадь