Читать книгу - "Хозяйка перекрёстков - Владимир Василенко"

Конечно, я не отправился к Госпоже Эреш, очертя голову. Нужно было подготовиться.

Для начала я постарался вспомнить всё, что узнал до этого о Лабиринте, и записал в блокнот, встроенный в интерфейс амальгамы. Пока сведения были очень скудными, а некоторые не помешало бы уточнить при встрече с Госпожой. Но список тут тем более пригодится – чтобы не упустить ничего важного.

В Суму фокусника загрузил небольшой запас еды и питья. Туда же отправились и полезные мелочи, которыми я разжился ещё во время Жатвы. Бинокль, фонарик, верёвка, зажигалка. Я не знал, что за испытания меня могут поджидать в этой устраиваемой потусторонними сущностями игре. Всего предусмотреть невозможно. Но надо хотя бы попытаться.

Одежда у меня была вполне подходящая для похода. Местную мешковатую накидку с капюшоном, которую раздобыл для меня Харул, я носил прямо поверх своего импровизированного тактического костюма, состоящего из охотничьих штанов и куртки, трофейного гракхского пояса-разгрузки и крепких берцев. Золотые наручи Аракетов – Свет Зари и Испепелитель – тоже были готовы к бою. Заряды Накопителей в них за это время полностью восстановились.

Но всё же, признаться, я не сразу решился активировать камень Лабиринта. Время уже перевалило за полночь, я сидел на окраине лагеря Мэй, укрывшись от лишних глаз между штабелями стройматериалов.

Этой ночью было прохладно, накрапывал мелкий противный дождь. Однако облака затянули небо не полностью – луна то и дело выглядывала из-за них, заливая окрестности призрачным серебром. По-моему, она была гораздо крупнее, чем на Земле, и имела заметный голубоватый оттенок. Может, конечно, просто какой-то оптический эффект.

Камень Владычицы Перекрёстков холодил пальцы и, казалось, слегка вибрировал, словно в нетерпении. Я, наконец, зажал его в кулаке, на секунду зажмурился, сосредоточившись на мысленной команде.

Когда снова открыл глаза, высоко над головой сияла полная луна в окружении целой россыпи звёзд. На Земле я не умел находить созвездия, так что сейчас не мог сказать, такие же они, как дома, или какие-то другие. Но сами звёзды, пожалуй, были крупнее и ярче привычных.

Разжав кулак, я увидел, что магический камень раскололся на хрупкие осколки, легко крошащиеся под пальцами до состояния пыли. Я стряхнул их с ладони и, кажется, они растворились в воздухе раньше, чем долетели до земли.

В этот раз я не увидел никаких врат в скале, а оказался сразу в лесу неподалеку от заветной поляны. Путь к ней был чётко обозначен – по сторонам от заметной даже при лунном свете тропинки мерцали рои каких-то светящихся насекомых.

Сам лес не изменился. Густая чаща невысоких, но кряжистых деревьев, переплетенных друг с другом ветвями, колючий кустарник по низу. Расступались эти заросли только для того, чтобы пропустить путника к поляне, на которой издалека было видно два горящих факела и бледную фигуру между ними.

Я старался идти спокойно. Быстрый шаг Эреш могла истолковать, как признак нетерпения. Если же медлить – подумает, что боюсь. Впрочем, наверное, глупо рассчитывать на то, что можно спрятать свои эмоции от высшего существа. Я и сам от себя их не мог толком спрятать.

Можно было бы и вовсе подавить эмоции с помощью амальгамы, сделавшись холодным и бесстрастным, как робот. Но я не хотел этого делать. Мне хватило и того раза, при штурме пилона. До сих пор вспоминаю о тех событиях с содроганием. И дело даже не в ужасах, что там творились. А в том, как я на них реагировал. Насколько спокойно и расчётливо бросал умирать тех, с кем до этого бился плечом к плечу…

Умом я понимал, что во многом именно отключение эмоций помогло мне тогда выжить и не схлопотать ПТСР, как Рустам. Но я не мог отделаться от мысли, что Макса всё же можно было спасти. Но ведь я даже не попытался. Потому что это, видите ли, было не рационально…

В общем, для себя я решил, что подавление эмоций буду использовать только в самых крайних случаях. Иначе так можно растерять всё человеческое.

Здоровенный камень размером с рояль, с плоской, будто срезанной острым ножом верхушкой тоже был на прежнем месте. Только Эреш в этот раз сидела прямо на нем, на ближнем ко мне краю, закинув ногу на ногу и гладя по голове черного пса, стоящего рядом и положившего лобастую голову ей на колени.

Струящееся одеяние, голубоватое в свете луны, не скрывало её фигуры, а лишь подчеркивало её. И посмотреть было на что – каждый её изгиб будто был выточен из мрамора гениальным скульптором. Бледная, гладкая, чуть светящаяся изнутри кожа лишь подчеркивала эту схожесть с древнегреческой статуей. И точно так же, как статуя, Эреш не вызывала никаких эротических фантазий. Особенно если взглянуть в её глаза – два чёрных провала в бездну, в глубинах которых мерцают бесконечно далёкие огоньки.