Читать книгу - "Стальная Крыса отправляется в ад - Гарри Гаррисон"

— Я — Сивилла, — произнесла она сочным контральто.

Высокая, загорелая, рыжая, статная, красивая. Она носила моднейшее платье с вращающимися алмазами, они сверкали и шарили лучиками вокруг, как прожекторы. Для такого броского, облегающего наряда необходима идеальная фигура. Вряд ли Сивилла могла пожаловаться на свою. Близнецы обернулись на голос и погрузились в одобрительное молчание. Я тоже одобрил — не столько ее внешность, сколько сам факт ее прибытия.

— Я — Джим диГриз. Это мои сыновья Боливар и Джеймс. Вы в курсе происшествия?

— Вполне.

— Отлично. Но вы еще не знаете, что Слэйки здесь, в Церкви, напротив этой гостиницы.

— И у него новехонькая правая рука, — добавил Боливар. — Мы рады, что вы не задержались.

— Я должна как можно скорее проникнуть в Церковь. Уверена, пока я сюда добиралась, вы навели справки о прихожанах. Вы отобрали наиболее перспективных для контакта?

— Вот эти три — самые многообещающие. — Джеймс достал из стопки фотографии и копии паспортов и протянул Сивилле. — Все они богаты и молоды, либо выглядят молодо после омоложения. Очень общительны, охотно бывают на приемах и вечеринках. Познакомиться с ними будет несложно.

— Что я и сделаю. Как только стану Ищущей Путь, я с вами свяжусь.

За ней затворилась дверь, и мы долго сидели молча.

— Очень самоуверенная, — сказал наконец Боливар. Конечно, это был комплимент.

— Лучший агент за всю историю Специального Корпуса. Так сказал Инскипп. — Поразмыслив немного, я кивнул. — Может, на этот раз он прав.

Видимо, Инскипп действительно был прав. Через три часа мы снова увидели Сивиллу, она входила под мраморную арку Церкви рука об руку с Моуди Лесплэйнс. В списке, который мы вручили Сивилле, это имя стояло первым. Почти через два часа она вошла в номер. На этот раз мы все видели, как отворялась дверь, ибо уже давно не сводили с нее глаз. Сивилла посмотрела на нас и улыбнулась.

— Джеймс, Боливар, надеюсь, кто-нибудь из вас угостит даму? Я бы предпочла что-нибудь жидкое, алкогольное и большую дозу.

Близнецы галопом помчались к бару, и мне пришлось отпрянуть. Она подошла к дивану, села и жестом предложила мне сделать то же самое.

— Джим, вы уж извините за бесцеремонность. Я устала с дороги, к тому же думала, действия вы цените выше разговоров о пустяках. Я вам очень сочувствую и надеюсь, что ваша супруга вернется в добром здравии. Я прослушала ее сообщение и твердо верю, что нам удастся ее найти. Но не на Луссуозо.

Будь на ее месте кто-нибудь другой, такие слова вряд ли ободрили бы меня. Но Сивилла, похоже, нисколько не сомневалась, что выполнит свое обещание. Мне очень хотелось ей поверить.

— Прошу. — Мой сын протянул бокал. Она взяла, пригубила, улыбнулась и блаженно вздохнула.

— Спасибо, Боливар. Как раз то, что надо.

— Вот еще. А то вдруг покажется мало.

— Нет, Джеймс, хватит, благодарю.

— А вы уверены, что не путаете их? — ляпнул я.

— Ну что вы, Джим. Сами прекрасно знаете, это невозможно. Разве не всю жизнь у Джеймса вон тот шрамик на левой мочке?

Я оторопело заморгал. Шрамик? Да его почти невозможно разглядеть.

— С четырех лет, — сказал Джеймс. — Это меня Боливар укусил.

— Теперь я верю, что Инскипп не преувеличил. Она улыбнулась моим сыновьям, затем повернулась ко мне, и улыбка исчезла.

— Ладно, пошутили, а теперь к делу. Я побывала на мессе Ищущих Путь. Похоже, она мало отличается от службы в Храме Вечной Истины, о которой я узнала на инструктаже. Все громче играет орган, все сильней запах ладана… это чтобы заглушить запах тойлинина. Вы, конечно, знаете, тойлинин — это транквилизатор, не из самых мощных. Здоровью не вредит, помогает расслабиться, облегчает внушение. Впрочем, особой нужды в этом нет, поскольку каждый ждет не дождется, когда его загипнотизируют. Очень вдохновенная проповедь. Было странно слышать ее от врача с такой репутацией, как у Слэйки. Тьма-тьмущая мистицизма и всякой чепухи о загробном мире, праведной жизни и благих делах, которыми выстлана дорога в рай. Потом опять музыка, женщины с большим энтузиазмом поют о предстоящем визите на небеса, после которого они пожертвуют внушительные суммы на нужды Церкви. На мой взгляд, все это очень похоже на рассказ Вивилии фон Брун.

— Значит, новая лавочка, старые жулики? — спросил я.

— Вряд ли здесь годится слово «жулики». Похоже, эти люди искренне верят в то, что проповедуют. Чтобы узнать побольше, я сама должна побывать в раю. Мне удалось приблизить этот день, — конечно, пришлось раскошелиться. Инскипп за голову схватится, когда узнает, сколько я истратила.

— Когда? — спросил Боливар.

— В самое ближайшее время. Не стоит спешить, можно спугнуть Слэйки. Да, кстати, здесь его называют отцом Мараблисом. И вот еще что показалось мне интересным. После мессы я к нему подошла и осыпала комплиментами. Ему это понравилось, и он не обиделся, когда я в порыве восторга схватила его за правую руку и пожала от всей души.

Я взволнованно подался вперед. Но спрашивать не пришлось. Она кивнула.

— Не протез. Теплая человеческая рука.

— Но… — Я запнулся. — Я же своими глазами видел отрубленную руку. И она опознана.

— Я знаю. Правда, интересно? Жду не дождусь, когда мы наконец разгадаем эту загадку.

Мальчики влюбленно смотрели на нее. Наш человек, своя в доску. Если и есть на свете детектив, способный найти Анжелину, то этого детектива зовут Сивилла. В ее сверхспособностях я больше не сомневался.

Через два дня (и два очень щедрых денежных взноса) ей велели приготовиться к «восхождению на небеса».

— Как я выгляжу? — спросила она, медленно поворачиваясь. Если женщина задает этот вопрос, значит, ей уже известен ответ. На ней было нечто черное, облегающее, дорогое и очень подходящее к шляпе. А еще много драгоценностей.

— А вдруг все-таки разглядят? — Она коснулась крошечной алмазной брошки на лацкане.

— Только в микроскоп, — сказал я. — И то, если будут знать, что разглядывать. Центральный алмаз — кинокамера. Обычно я ее маскирую под запонку от рубашки. Я расположил вокруг еще несколько камешков, получилась эффектная брошь. Алмазная линза фокусирует изображение на нанометровые записывающие молекулы, а те доставляются под нее броуновским движением. Это движение поддерживается за счет тепла тела, поэтому источник питания обнаружить невозможно. Насчет освещенности не беспокойся, как и человеческий глаз, камера улавливает даже отдельные фотоны. Он разглядит то же, что и ты. И снимет.

— В жизни ничего подобного не видела.

— Как и твой босс Инскипп, — гордо произнес Джеймс. — Папа сам изобрел.