Читать книгу - "Поле боя - Василий Головачев"

– Все свое, природное да лесное, – хитро прищурился дед. – Только уметь приготовить надо. Сбитень пробовали? Очень тонус повышает.

– Никакого вина не надо, – согласился Крутов, отметив еще одно современное словцо в лексиконе старца – тонус. – Дедушка, а по какой системе вы занимаетесь, если не секрет? Мне Парамон Арсеньевич рассказывал, что вы медитируете и делаете специальные упражнения…

Глаза Спиридона Пафнутьевича снова сверкнули, в них на мгновение проступили властность и сила. Но ответил он сдержанно и уклончиво, не спеша раскрываться перед гостем, которого раньше никогда не видел:

– Да это я так, противу ломоты в костях… стар стал, малоподвижен, не то что раньше. А ты, сынок, по какой такой системе работаешь? Мне ить тоже Парамоша докладывался.

Крутов улыбнулся.

– Это называется система реального боя, хотя в ее основе лежат достаточно древние школы от китайской кунгфу, японских карате и айкидо до русских – самбо, русбой и суев. Говорят, где-то практикуется и боливак, но я лично им не занимался. А в настоящее время увлекся лунг-гом…

– «Тибетским огнем», – кивнул дед Спиридон, становясь задумчивым. – Есть успехи?

Ошеломленный Крутов – дед знал такие специфические вещи! – сглотнул слюну, глянул на Елизавету, с удовольствием прихлебывающую холодный медовый квас, снова посмотрел на хозяина, в глазах которого мелькнула насмешливая искорка.

– Вы знаете, не хочу утверждать, но кое-что у меня начало получаться. Во всяком случае, я начал глубже понимать, что такое движение.

– Ты почувствовал себя вящим?

– Каким? – Егор не сразу сообразил, что слово «вящий» означает – более сильный. – Нет, я почувствовал себя более… умным, что ли, стал больше понимать мир.

– И все ж таки не удержался от насилия, когда некие молодые сорвиголовы баловались на автостоянке у кремля.

Крутов подобрался: дед знал и о его стычке с рэкетирами, а это означало, что за ним следили.

– Откуда вы знаете?

– Наш городок-то махонький, – уклончиво ответил Спиридон Пафнутьевич, – в одном конце пошепчешь – в другом аукнется. Так как же твое понимание мира согласуется с насилием?

– Это не просто насилие, – тихо сказал Крутов, понимая, что его проверяют по всем статьям. – Люди преступили закон человеческого общежития и должны были получить по справедливости.

– Так ты подрался, Крутов? – поглядела на него удивленная Елизавета. – Когда и где?

– Это не главный вопрос, – улыбнулся дед Спиридон. – Главный вопрос – зачем. Какая цель преследовалась? Стоило ли восстанавливать справедливость силой?

– А вы знаете другие способы? – глянул на хозяина исподлобья Крутов.

– Да как тебе сказать, сынок? Все зависит от обстоятельств. Вот, например, как ты отреагируешь на туз?

Егор наморщил лоб, силясь вспомнить значение слова, и дед поспешил ему на помощь:

– Тебя ударили кулаком, допустим. Как ты ответишь?

Ощущение экзамена усилилось, мышцы живота неприятно свело, и Егор некоторое время успокаивал нервную систему, одновременно формулируя ответ.

– Все зависит от обстоятельств, – ответил он наконец словами деда. – Иногда я реагирую раньше, и дело кончается миром. Но чаще… – он помолчал и честно признался: – Я отвечаю на удар. Но никогда не начинаю драку первым… если не считать прямую работу. Когда я служил в антитеррористическом подразделении…

– Я понимаю, – кивнул Спиридон Пафнутьевич. – Есть другой путь, более древний и более эффективный.

– Какой? Ударили по щеке – подставь другую?

– Нет, это ложное учение, уводящее от истины. Другой путь – это уклонение от удара. Уклониться – значит истощить силу насильника. Если ты отвечаешь ударом на удар, ты остаешься в замкнутом кругу негативных связей, отношений и переживаний.

– Но, уходя от удара, вы только больше злите противника! – не удержался Крутов. – Он же начнет вас искать…

– Тогда останови удар, но не наноси свой. Он ожидает ответа – не давай ответ, он излучает злобу и ненависть – не отвечай ненавистью и гневом, отвечай покоем и тишиной. И этот твой истинный ответ впитает злобу врага, заставит его остыть.

– Я так не умею, – после недолгого молчания покачал головой Крутов.

– Вижу, – усмехнулся дед Спиридон. – Тебе надо учиться, сынок, ибо ты не потерян. Кто желает спасти душу, тот погубит ее, а ты этого не боишься. Приходи как-нибудь, когда получишь ответы на свои вопросы, горящие внутри. Поговорим.

– О чем?

– О многом. О жизни. О человеке. О системе самореализации… которую создали еще аркты, предки славян. Ты ведь, наверное, не знаешь, что древние славяне имели более глубокие знания о строении мира, чем другие народы? В том числе китайцы, египтяне и индейцы майя.

– Почему же об этом не знаю не только я, но не знает никто?

– Хороший вопрос. И об этом мы тоже поговорим. – Спиридон встал из-за стола. – А теперь прощайте, мне на-до молиться. – Он хитро посмотрел на Крутова и Елизавету и вдруг… исчез!

– А настойки моей все же попробуйте, – раздался откуда-то издалека его басовитый голос. – Очень пользительная штука, не хуже вашего ерофеича…

Крутов и Лиза посмотрели друг на друга, потом на Евдокию Филимоновну, и старуха, улыбнувшись, сказала:

– Не обижайтесь на старого, любит почудесить.

Молодые поблагодарили стариков за угощение, попрощались и, выйдя из сада на улицу, попали как бы в другой мир, где от жары плавился асфальт и дрожащее марево раскаленного воздуха искажало перспективу. Дед Спиридон жил на окраине Ветлуги, и его сад выходил прямо к реке, за которой начинался сосновый бор, однако объяснить комфортную температуру в саду, чистоту и свежесть воздуха, ласковый ветерок и отсутствие запахов цивилизации это обстоятельство не могло. Территория дома Спиридона Пафнутьевича, патриарха неведомого древнего учения – Егора вдруг озарило! – представляла собой нечто вроде аномальной зоны со своей экологией и природными условиями. Каким-то образом дед Спиридон управлял климатом своего участка.

Этими мыслями Крутов поделился с Елизаветой, но она, к его удивлению, спорить не стала, согласилась.

– Я же тебе говорила, что в моем роду одни колдуны и ведьмы. А дед Спиридон вообще волхв.

– Я и сам это понял, – буркнул Егор, трогая машину с места. – Он гораздо мощнее, чем кажется с виду. И еще это его исчезновение… прямо чистая телепортация, телекинез… если только у меня не поехала крыша.

– Тогда она поехала и у меня. Я ведь тоже видела. Это он хотел показать тебе, что владеет кое-каким древним знанием, недаром же задавал тебе странные вопросы.

– Да понял я… Как ты думаешь, сдал я этот экзамен?

– Не знаю. – Лиза погладила руку Егора на ручке переключения скоростей. – Но мне кажется, что ты ему понравился. Может, действительно права формула: учитель находится тогда, когда ученик готов к встрече с ним?