Читать книгу - "Доктор Кто. Крадущийся ужас - Майк Такер"

Габби Николс вздохнула с глубоким облегчением. Она уже начала думать, что Уэйн никогда не перестанет плакать. Глядя на мирно сопящего в кроватке малыша, трудно было поверить, что весь последний час он заходился в рыданиях на руках у матери, пока та тщетно пыталась его убаюкать.

В который раз за вечер Габби пожалела, что мужа нет дома. С папой Уэйн всегда засыпал охотнее. Рой Николс получил работу на строительстве новой высокоскоростной железной дороги между Лондоном и Юго-Западным регионом. Им пришлось оставить дом в Манчестере и перебраться в Уилтшир, но семилетний контракт того стоил. Правда, теперь Рой часто работал посменно, и последние три ночи Габби его практически не видела.

Она снова вздохнула. По крайней мере, выходные он обещал провести дома. А пока она может побаловать себя парой серий «Вызовите акушерку» и бокалом вина.

Включив радионяню, Габби закрыла дверь в детскую и стала спускаться по лестнице. Каждую ночь, когда муж пропадал на работе, она снова и снова поражалась, как тихо в их новом доме. Габби выросла в Манчестере и всю жизнь прожила в больших городах. Она привыкла к постоянному шуму автомобилей на заднем фоне, к тому, что по вечерам за окнами горят тысячи огней. Но здесь… Здесь вместе с сумерками на город опускалась тишина. Никогда прежде Габби не знала ночей таких тихих, таких темных – и таких звездных.

Ее мысли невольно обратились к дому в Манчестере, и Габби внезапно ощутила острый приступ неуверенности: необъяснимая тревога преследовала ее с тех самых пор, как они приехали в Рингстоун. Дело не в том, что им здесь не были рады – напротив, местные из кожи вон лезли, чтобы Николсы чувствовали себя, как дома. Коттедж на краю деревни, в котором они поселились, оказался куда больше их прошлого жилища, а детям лучше расти на свежем воздухе, среди красивых пейзажей. Эмили, старшая сестра Уэйна, уже начала намекать родителям, что неплохо было бы купить пони.

Вот только… Непонятное беспокойство продолжало точить Габби, и она никак не могла от него избавиться.

Женщина покачала головой, уговаривая себя не глупить. Просто нужно время, чтобы привыкнуть к новому дому и новым обстоятельствам. Когда Рой приедет на выходные, они пойдут гулять по окрестностям, посмотрят, что здесь и как. Может, познакомятся с соседями.

Достав из посудомоечной машины чистый бокал, Габби открыла холодильник и налила себе Пино Гриджио. Она уже предвкушала первый глоток, когда сверху донеслось пронзительное:

– Мама!

Габби застонала. Трехлетняя Эмили могла быть очень громкой, когда ей требовалось внимание. Если она разбудит Уэйна…

– Мама! Иди сюда скорее!

Габби нахмурилась. Дочку явно что-то напугало. Поставив бокал с вином на кухонный стол, она поспешила наверх.

– Эмили? – Габби распахнула дверь в комнату дочери и заглянула внутрь. – Что случилось, малышка? С тобой все в порядке?

Девочка стояла на кровати, вжавшись в стену. Глаза Эмили были широко распахнуты от страха. Увидев мать, она спрыгнула на пол, подбежала к ней и крепко обняла за ногу. Габби почувствовала укол ужаса. Прежде она никогда не видела дочь такой испуганной. Она подхватила девочку на руки и прижала к себе.

– Что такое?

Эмили зарылась лицом ей в плечо.

– Там комар-долгоножка! – прошептала она.

Габби едва не расплакалась от облегчения – а затем разозлилась на себя за малодушие.

– Привыкай, милая. – Она погладила дочку по волосам. – Мы теперь живем в деревне, тут полно насекомых.

– Он вон там! – не унималась Эмили. – В окно забрался!

Мамины слова ее не успокоили: она только теснее прижалась к Габби. С противоположного конца комнаты долетало шуршание скребущих по стеклу лапок.

– Сейчас мы его прогоним и уложим тебя в кроватку, – пообещала Габби.

Она подошла к окну с дочкой на руках, отдернула занавеску и увидела, что так напугало Эмили.

А потом начала кричать.

Допив последний глоток, Алан Трэверс поставил пивную кружку на стойку и накинул теплую куртку. Весна в Уилтшире готовилась вступить в свои права, но ближе к ночи на улице становилось прохладно, а ему предстояла долгая дорога домой.

– Эй, Алан! Может, еще по одной?

Как всегда в будний вечер, в крохотный паб Уитчифа набилось немало местных и туристов. Брайан Картрайт стоял у стойки с двадцатифунтовой банкнотой в руке.

Алан покачал головой.

– Грех упускать такую щедрость, но я пас, – сказал он. – Мне, в отличие от некоторых бездельников, рано вставать. Так что увидимся завтра, джентльмены.

И Алан, натянув шляпу, стал проталкиваться к выходу.

– Не забывай глядеть по сторонам, когда будешь идти через Центр! – крикнул ему вслед Брайан. – Говорят, они там всяких чудовищ разводят!

Из-за захлопнувшейся двери паба донесся дружный смех завсегдатаев. С тех пор как на краю деревни вырос исследовательский центр, такого рода шутки стали обычным делом. Алан фыркнул. Биотопливо и генномодифицированные злаки. Конечно, при желании и то, и другое вполне можно приравнять к разведению монстров.

Подняв воротник куртки, он направился через парковку в сторону железной дороги. Ночь выдалась ясная, далекая луна заливала поля бледным светом. Алан поежился. Надо было заказать кофе вместо последней кружки пива. Он жил в соседней деревне, и даже если срезать через исследовательский центр, до дому ему идти добрых двадцать минут.

К дороге вела лестница в углу парковки. Алан, пошатываясь, стал подниматься по ступенькам и чуть не потерял равновесие, когда под ноги наконец легла утоптанная тропинка. Да, последняя пинта явно была лишней. Он глубоко вдохнул, набрал полные легкие морозного воздуха и зашагал вперед.

Неподалеку от перехода, пролегавшего под железнодорожными путями, Алан замер и испуганно уставился на вынырнувшую из темноты высокую фигуру. Секунду спустя он уже нервно посмеивался над своими страхами: его сбил с толку один из камней, которые стояли кругом на лугу возле паба. В лунном свете монолит и вправду походил на сгорбившегося человека. Алан подошел к нему и провел пальцами по завиткам и узорам, вырезанным на древнем валуне.

Ему всегда нравились камни. Они напоминали о первозданной природе в противовес бесстрастной, стерилизованной науке, которая господствовала в современном мире. Эти валуны чуть не поставили крест на исследовательском центре. Когда проект впервые был обнародован, общественность посчитала, что он угрожает памятнику старины. И хотя рядом с камнями не нашли никаких захоронений, центр все-таки перенесли на другую сторону железной дороги.

Алан вообще не понимал, почему его решили построить в Рингстоуне: место было не то чтобы подходящим. Это, в свою очередь, породило слухи, что в центре занимаются темными делами. Подливало масло в огонь и то, что у бизнесмена, занимавшегося проектом, было обезображено лицо. Бедняге даже приходилось носить маску, чтобы скрыть свое уродство.