Читать книгу - "Дворецкий - Отаку Феликс"

Дворецкий

Пролог

Погода была отвратительной. Низкое, серое небо, закрывающее все от горизонта до горизонта, как будто решило доказать смертным, насколько они ничтожны в сравнении с бесконечным небом. Темные облака хоть и выглядели дождевыми, но дождя, который послужил бы причиной спрятаться где-нибудь под крышей, не давал. Вместо этого, сверху спускалась мелкая, водная пыль. Едва заметная в обычных условиях, но с сочетании с сильным, ледяным ветром, делала далеко не поздний день совсем отвратным. С другой стороны, в этой глуши просто некому было жаловаться на подобные выходки матушки-природы. Густой, лиственный лес простирался насколько хватало глаз во все стороны, и лишь тонкая, вихляющая ниточка проселочной дороги разбавляла этот однотипный пейзаж. И дорога была не пуста.

Впереди, плюхая копытами по лужам, ехали два всадника. Крепкие невысокие мужчины были облачены в качественные, дорогие доспехи, поверх которых были наброшены плотные, теплые плащи с капюшонами. Оружие было пристегнуто к седлам, откуда свисали и вещмешки всадников. За ними ехала небольшая карета, запряженная парой лошадей. Довольно простенькая с виду, карета все же имела герб знатного дома на дверце, а целая куча чемоданов и коробок разных размеров, наваленных на крышу и кое-как привязанных к карете кожаными ремнями говорило о том, что едущий внутри собирается далеко. Возница доспехов не имел, да и плащ его выглядел старым и потрепанным, так что ему приходилось плотнее кутаться в свою одежду, спасаясь от ненастья. Замыкали процессию еще два всадника — точные копии тех, что ехали спереди, за исключением лиц. Но вот, едущий впереди мужчина осмотрелся по сторонам, задумчиво себе кивнул, и поднял руку, останавливая процессию. Четыре всадника и карета остановились. Всадники спешились, отстегнули свои мечи от седел и пристегнули их себе на пояс, после чего направились к карете.

— Госпожа Иона, выходите, мы приехали. — Глубоким, и немного грустным голосом пробасил предводитель охранников.

— Да неужели? — Дверь кареты открылась и на землю спрыгнула девочка лет семи-восьми. Хоть она и была одета по-походному, в теплую, кожаную куртку с меховым воротником, и такие же теплые штаны и сапожки, но то, как она себя держала, и с каким презрением и высокомерием стала осматриваться, выдавало в ней чистокровную дворянку. — Что-то не похоже. Но шутка мне понравилась, Эрик. — Девочка повернулась было обратно к теплым и комфортным внутренностям кареты, но предводитель охранников, названый Эриком, быстрым движением руки захлопнул дверцу кареты прямо перед носом молодой дворянки.

— Это не была шутка, госпожа, мы действительно приехали.

— Что это значит? — Недовольно сморщила девочка носик.

— Мне не нравится, что мне предстоит сделать, но приказ есть приказ. — Говорит мужчина, медленно доставая меч из ножен.

— Хм? На нас напали? — Непонимающе следит за его действиями девочка.

— Нет, но ваша жизнь прервется в этом лесу, госпожа. — Резкий, едва различимый глазом взмах мечом, девочка отшатывается назад от неожиданности, а на ее одежде появляется аккуратный разрез, выдающий остроту лезвия. А то, что в разрезе показалась гладкая, невредимая кожа ребенка, выдавало мастерство мечника.

— Вы — ведьма, госпожа. — Обличающе показывает он мечом на разрез. Там, под левой ключицей, напротив сердца, можно было разглядеть что-то вроде татуировки. Разрез был слишком мал, чтобы понять что именно это за метка, но никому из присутствующих это и не было нужно: все и так знали, что метка была просто сложным узором переплетающихся линий, в котором человек с хорошим воображением мог бы рассмотреть скалящегося льва.

— Откуда ты знаешь? — Тут же переменилась в лице юная дворянка: теперь оно выражало не высокомерие, а один лишь страх.

— От вашего отца. — Пожал плечами Эрик. — Вы действительно ничего не понимаете?

— От отца?! Но это невозможно! — Возмутилась Иона. — Он послал меня в это захолустье как раз, чтобы спрятать! — Девочка стала пятиться от командира своих телохранителей, но один из бойцов оказался как раз у нее за спиной, и крепки схватил за плечи, удерживая от побега.

— Спрятать ведьму невозможно: подобная тайна, рано, или поздно вскроется. А когда станет известно, что у де Леонов в роду появилась ведьма, мой господин потеряет все, над чем работал всю свою жизнь.

— Ты хочешь сказать, что мой отец приказал тебе меня убить?! — В яростном крике смешалось все: страх, недоверие, обида, ярость. Девочка дернулась в сторону, и даже топнула по ноге держащего ее телохранителя, но результата это не принесло: ребенку не вырваться из хватки тренированного воина, а латным ботинкам плевать на каблук детского размера.

— Ваше проклятие ставит под угрозу само существование герцогства. — С грустью произнес Эрик. — Так даже лучше будет: если о вашей метке узнают, то инквизиция вас на костре сожжет, а все, кто хоть как-то с вами связан, потеряют абсолютно все, и возможно, даже свою жизнь. А так вы погибли при нападении бандитов и будете похоронены со всеми почестями, соответствующими вашему высокому статусу.

— Как будто мне легче от этих почестей! — Сквозь зубы прошипела Иона, изо всех сил пытаясь вырваться из хватки своего телохранителя. Ничего, кроме боли в стиснутых плечах эти попытки не принесли, и все же она продолжала дергаться и пинаться: принимать свою смерть опустив руки эта юная дворянка явно не собиралась. Вот только все было напрасно, и на глазах девочки проступили слезы. Да, она боялась и тряслась всем телом, но она была единственной дочерью Герцога де Леон, и воспитывалась как наследница. Плакать от боли, трудностей, или страха ее давно отучили, но сейчас она испытывала новое чувство: бессилие. Она ничего не могла сделать, сколько бы ни старалась, и именно от этого ей нестерпимо хотелось плакать.

— Вы хотите что-нибудь сказать своему отцу? Я передам. — Спросил Эрик, явно намекая, что с разговорами покончено. Он и так слишком разговорился, но тут он не мог по-другому: он оберегал эту девочку с пеленок, и уже несколько лет обучал ее фехтованию, и считал что как минимум, она имеет право знать, почему ее приговорили.

— Скажи, что я буду приходить к нему в кошмарах до конца его дней! — Разъяренной змеей прошипела Иона, плача от бессилия.

— Хорошо, я именно так и передам. — Кивнул Эрик. Он не стал издеваться над своей госпожой, прося ее не двигаться или обещая быструю и безболезненную кончину. Просто сделал шаг вперед, замахнулся…

Следящая за его движениями Иона не зажмурилась: сам Эрик ее научил не жмуриться во время боя. И тем не менее сердце девочки пропустило удар, в ожидании