Читать книгу - "Магика - Энджи Сэйдж"

Сайлас Хип закутался потеплее в плащ, спасаясь от снега. Дорога через Лес была долгой, и он продрог до костей. Но зато теперь в карманах у него лежали травы, которые дала ему знахарка Галена для Септимуса, новорожденного сына Сайласа.

Идти оставалось недалеко – за деревьями уже забрезжили огоньки. В окнах высоких узких домиков, сгрудившихся у стены Замка, горели свечи. Настала самая долгая ночь в году, и свечи будут жечь до рассвета, чтобы не подпустить мрак. Сайласу всегда нравился этот путь к Замку. Днем в Лесу нечего бояться, и он наслаждался прогулкой, отмеряя шагами милю за милей по узкой тропинке через густую чащу.

Сайлас уже почти вышел на опушку: высокие деревья вокруг начали редеть, а тропинка пошла под гору, стала спускаться в долину. Впереди виднелся Замок. Широкая река обнимала старые стены и прихотливым зигзагом извивалась меж беспорядочно разбросанных скоплений домов. Все домики были раскрашены яркими красками, а те, что выходили на запад, казалось, горели в огне – их окна ловили последние лучи зимнего солнца.

Когда-то, давным-давно, на месте Замка стояла лишь маленькая деревушка. Поскольку по соседству был Лес, деревенские жители воздвигли несколько высоких стен для защиты от росомах, ведьм и колдунов, которые так и норовили украсть то овцу, то цыпленка, а то и ребеночка. Со временем домов становилось все больше, стены достраивались, а для пущей безопасности люди вырыли вокруг селения глубокий ров и наполнили его водой.

Вскоре в Замок потянулись умелые ремесленники из других деревень. Он рос и процветал, да так быстро, что его обитателям стало не хватать места. И тогда кто-то догадался построить Бродилы. Там и жили Сайлас, Сара и их сыновья. Бродилы – это огромное каменное строение у реки. Оно тянется вдоль берега на добрых три мили и подковой загибается назад, к Замку. В этом домине всегда царит оживление и суета. Тут вам и жилые комнаты, и мастерские, и школы, и лавочки, и целый лабиринт коридоров. Здесь есть крошечные сады на крышах и даже театр. В Бродилах довольно тесно, но люди не жалуются. Ведь тут всегда и компанию можно найти по вкусу, и кого-нибудь, кто за детьми присмотрит.

Зимнее солнце скрылось за стенами Замка, и Сайлас прибавил шагу. Нужно добраться до Северных ворот, пока не повесят замок и не поднимут разводной мост.

И тут Сайлас почувствовал рядом нечто. Нечто, в чем теплилась жизнь, но лишь едва-едва. Где-то поблизости слабо билось человеческое сердце. Он остановился. Как всякий Обычный Волшебник, он чувствовал такие вещи. Вот только, по правде говоря, Сайлас был не очень хорошим Обычным Волшебником, и ему пришлось старательно сосредоточиться, чтобы разобраться в своих ощущениях. Он замер, а снежные хлопья все падали и падали вокруг, заметая его следы. А потом Сайлас что-то услышал – то ли сопение, то ли хныканье, то ли слабое дыхание… Он не понимал, что именно. Но и этого было достаточно.

Под кустом у тропинки лежал сверток. Сайлас поднял его и, к своему величайшему изумлению, обнаружил, что смотрит в большие глаза новорожденной девочки. Он прижал младенца к себе, не понимая, как малышка оказалась здесь в снегу в самый холодный день года. Кто-то крепко укутал девочку в толстое шерстяное одеяло, но она все равно сильно замерзла: губы посинели, а на ресницах застыл иней. Младенец пристально смотрел на Сайласа темно-лиловыми глазами, и волшебнику вдруг почудилось, что девочка за свою короткую жизнь уже повидала такого, чего не пожелаешь увидеть ни одному ребенку.

Сайлас подумал о Саре, которая ждала его дома, в тепле и безопасности, вместе с Септимусом и остальными мальчиками. Что ж, им придется потесниться, чтобы найти местечко для еще одного малыша. Сайлас бережно укрыл младенца своим синим плащом волшебника и, прижимая ребенка к груди, бросился к воротам Замка. Когда он подбежал к разводному мосту, Гриндж, сторож, как раз собирался скомандовать разводчику, что мост пора поднимать.

– Еще чуть-чуть – и ты бы опоздал, – проворчал Гриндж. – Странный вы народ, волшебники. Не понимаю, зачем вообще выходить из дома в такой-то денек?

– Что?

Сайлас хотел поскорее миновать сторожа, но сначала надо было заплатить. Волшебник торопливо нашарил в кармане серебряный пенни и положил Гринджу на ладонь.

– Спасибо, Гриндж. Спокойной ночи.

Сторож посмотрел на пенни так, будто это была какая-нибудь гадкая букашка.

– Марсия Оверстренд только что дала мне полкроны, во как. Хотя она окончила обучение с отличием и теперь стала Архиволшебником.

– Что?! – У Сайласа перехватило дыхание.

– Ну да. Она закончила с отличием, во как.

Гриндж отступил, чтобы пропустить Сайласа, и тот прошмыгнул в ворота. Как ему ни хотелось выяснить, с чего вдруг Марсия Оверстренд стала Архиволшебником, но сверток у него под плащом зашевелился, а интуиция подсказала Сайласу, что Гринджу лучше не знать о ребенке.

Стоило волшебнику нырнуть во тьму туннеля, ведущего к Бродилам, дорогу ему преградила высокая фигура в пурпурных одеждах.

– Марсия? – Сайлас от изумления открыл рот. – Что ты здесь…

– Никому не говори, что ты ее нашел! Ты – ее отец. Понял?

Сайлас ошарашенно кивнул. Не успел он вымолвить и слова, как Марсия растворилась в искрящихся клубах пурпурного тумана. Остаток пути через лабиринты Бродил Сайлас прошагал, пытаясь совладать с роем мыслей в голове. Что это за младенец? Что пришлось Марсии сделать с ним? И почему теперь Архиволшебником стала Марсия? А когда Сайлас подошел к красной двери, ведущей в и без того переполненный дом Хипов, в голову ему пришел еще один, более насущный вопрос: что скажет Сара, узнав, что теперь ей придется заботиться еще об одном ребенке?

Но Сайласу не пришлось долго гадать над этим. Едва он подошел, дверь распахнулась и в коридор, чуть не сбив Сайласа с ног, выскочила румяная женщина в темно-синих одеждах повитухи. В руках у нее тоже был сверток, но спеленатый наглухо, так что и личика ребенка не было видно. Да и несла она его под мышкой, как посылку, с которой опаздывала на почту.

– Мертв! – воскликнула повитуха и, оттолкнув Сайласа, бросилась прочь по коридору.

Из комнаты раздался крик Сары Хип.

С тяжелым сердцем Сайлас переступил порог дома. Вокруг Сары столпились шестеро бледных мальчишек. Они были так напуганы, что даже не могли заплакать.