Читать книгу - "Проклятие Евы. Как рожали в древности: от родов в поле до младенцев в печи - Диана Максутовна Юмакаева"

до 8 лет; если аборт повлек за собой смерть – от 8 до 10 лет [17]. Наличие медицинского образования было отягчающим обстоятельством. Вместе с этим существовало огромное количество людей, превративших аборты в доходное занятие.

С течением времени в разных культурах сформировались также некоторые «предпочтения» к тому или иному абортивному средству. Например, во Франции популярностью пользовалась бузина, йодистые препараты. Не брезговали женщины и прикладывать пиявку к промежности, чтобы избавиться от бремени. В Германии основным средством прерывания беременности было алоэ, в Швеции – фосфор.

Аборт, выполняемый с помощью специальных приспособлений, известен с незапамятных времен. Еще древнеримские лекари разработали прообраз современных хирургических инструментов, но из-за высокого риска кровотечения использовали их нечасто. А в Древнем Египте существовал метод по прокалыванию плодных оболочек заостренными палочками. В распоряжении тогда, безусловно, не было эффективных анальгетиков – пациентки нередко умирали на операционном столе от болевого шока, кровотечения или становились жертвами послеоперационного сепсиса. Поэтому женщины охотнее шли к тем же бабкам-повитухам, знахаркам.

Одним из самых распространенных народных средств абортации была спорынья. Ядовитый грибок, поражающий рожь, раздражал мышечные волокна матки и вызывал их сокращение, что приводило к изгнанию плода. Однако препарат не обладал абсолютной эффективностью и вызывал выкидыш не во всех случаях. А вот побочные действия наблюдались практически всегда. При передозировке алкалоидами спорыньи возникает состояние под названием эрготизм. В Средние века употребление хлеба из зерна, пораженного спорыньей, привело к целой эпидемии эрготизма. Выделяют две формы отравления спорыньей: гангренозная и конвульсивная. Покровителем жертв эрготизма считался святой Антоний, ввиду этого гангренозная форма, затрагивающая в основном лицо и ротовую полость, зовется антоновым огнем. Из-за способности спорыньи вызывать мышечные сокращения иногда у женщин развивалась конвульсивная форма эрготизма, выражающаяся в непрерывных судорогах. Неестественные движения, сопровождающиеся галлюцинациями и бредом, были похожи на адскую пляску, за что болезнь получила название «ведьмина корча».

В качестве альтернативы использовали отвары из мяты, можжевельника, лаврового листа, гвоздики, пижмы, багульника. Если желаемый эффект не наступал, просто увеличивали дозу, что приводило к системным поражениям органов, галлюцинациям, бреду, сердечной недостаточности.

В России, чтобы «выжить» ребенка из чрева матери, повитухи рекомендовали женщинам перетягивать живот веревками, поперечниками от конской сбруи.

Клали на живот тяжести, горшки, били по животу кулаками, скалкой. Желая сбросить нежеланное бремя, женщины поднимали тяжести, прыгали с высоты, упирались животом в тупой конец кола, зарытого в землю. С целью «застудить кровь» ходили по снегу босиком; принимали внутрь толченое стекло, серу, янтарное мыло. Употребляли питье из пороха, селитры[93], керосина, фосфорных спичек, мышьяка, водки и даже ртути, что во многих случаях приводило к отравлениям и летальным исходам. В некоторых губерниях использовали спринцевание влагалища уксусной эссенцией. Некоторые знахарки также торговали секретными снадобьями собственного производства. Что содержал напиток? Неизвестно. «На вопрос, что они дают, бабы уклончиво отвечали: „А кто их ведает? Должно быть, порох какой-нибудь“» [36]. Стоит ли говорить, что отчаявшиеся девушки калечили собственное здоровье и страдали от этого всю последующую жизнь.

Женщины, дабы не забеременеть в отсутствие мужа, собирали свою мочу с менструальной кровью и пили как противозачаточное средство. Иногда кровь собирали в бутылку и зарывали в землю. Пока бутылка в земле, девушка «не забрюхатеет». Стоит вырыть и разбить бутылку, появятся дети. С целью не забеременеть ели с хлебом шерсть яловой[94] коровы или овцы, пили воду, которой мыли яйца, или брали в руки черную курицу и обходили с ней в полночь вокруг осиного кола. Популярностью пользовались горячие ванны – «выпаривание» плода кипятком. Столь экстремальные способы зачастую становились причиной трагедии.

Ужасные последствия, настигавшие женщин, вынужденных пойти на такой шаг, нашли описание и в художественной литературе. В «Тихом Доне» Михаила Шолохова аборт становится причиной смерти Натальи Мелиховой: «А вашу бабочку так разделали, что ей и жить не с чем… Матка изорвана, прямо-таки живого места нет. Как видно, железным крючком старуха орудовала» [54]. Врач-патологоанатом Андрей Ломачинский в своей книге «Криминальные аборты» рассказывает о методе, использовавшемся у советских женщин в военных городках. Тренажер-катапульта для отработки навыков у летчиков пользовался спросом как раз для этих целей. Резкий перепад в давлении просто-напросто «отрывает» зародыш от стенки матки, приводя к обширному маточному кровотечению.

Экзотический способ избавления от нежелательной беременности описывает Людмила Улицкая в «Казусе Кукоцкого»:

«– Мы ознакомились с вашим письмом, – монархически произнес партийный начальник. И звук голоса, и едва заметная брезгливость в лице давали понять, что дело проиграно. „Тем более нечего терять“, – подумал Павел Алексеевич и медленно расстегнул пряжки портфеля. Начальник замолк, сделав ледяную паузу. Павел Алексеевич вытащил слегка запотевшую прямоугольную банку, провел ладонью по переднему стеклу и поставил на стол. Начальник испуганно откинулся в кресле и, указав пухлым пальцем на препарат, спросил неприязненно:

–  Что это вы сюда притащили?

Это была иссеченная матка, самая мощная и сложно устроенная мышца женского организма. Разрезанная вдоль и раскрытая, цветом она напоминала сваренную буро-желтую кормовую свеклу, еще не успела обесцветиться в крепком формалине. Внутри матки находилась проросшая луковица. Чудовищная битва между плодом, опутанным плотными бесцветными нитями, и полупрозрачным хищным мешочком, напоминавшим скорее тело морского животного, чем обычную луковку, годную в суп или в винегрет, уже закончилась.

–  Прошу обратить внимание. Это беременная матка с проросшим луком. Луковица вводится в шейку матки, прорастает. Корневая система пронизывает плод, после чего извлекается вместе с плодом. В удачном случае, разумеется. Неудачные попадают ко мне на стол или прямо на Ваганьково… Вторых больше…

–  Вы шутите… – отшатнулся партийный деятель.

–  Я мог бы привести вам таких луковиц килограмм, – вежливо ответил Павел Алексеевич побледневшему деятелю. – Официальная статистика, и я не могу этого скрывать, совершенно не соответствует истине» [41].

С наступлением эры антисептики и внедрении правил Листера популярность приобретали хирургические методы. Выскабливание полости матки кюретками постепенно вытеснило все прочие методики, при этом выживаемость пациенток составляла 90 %, что, конечно, повлияло на решение о легализации процедуры.

В 1920 году было опубликовано постановление комиссариатов юстиции и здравоохранения «Об искусственном прерывании беременности». Аборт по социальным условиям был легализован. Советский Союз стал первым государством, в которой было возможно прерывание беременности «по желанию». Большевики отказались от порядков дореволюционной России, следствием чего стало расширение прав женщин. Традиционная роль жены и матери ушла на второй план – отныне женщины активно участвовали в общественной жизни. Частью этой жизни были сексуальная свобода и свобода от деторождения. Правда, половое воспитание ограничивалось парой страниц в учебнике биологии, а научная база для развития контрацепции была крайне мала. Эти обстоятельства превратили аборт в чрезвычайно популярную процедуру.