Читать книгу - "Живи долго! Научный подход к долгой молодости и здоровью - Майкл Грегер"

может приводить к разрушению экзосом и микроРНК[7319], хотя это, по-видимому, не влияет на риск рака простаты, который, как оказалось, повышается при употреблении как молока, так и йогурта[7320].

В недавнем обзоре под названием «Коровье молоко может доставлять потенциально вредные грузы людям» высказывается мнение о необходимости пересмотра рекомендаций по употреблению молочных продуктов в свете того, что в каждом стакане молока плавает примерно 35 триллионов коровьих экзосом[7321]. Учитывая роль экзосом в пастеризованном молоке, повышающих активность mTOR, некоторые исследователи пришли к выводу, что «молочные экзосомы не должны попадать в пищевую цепочку человека»[7322], поскольку молоко «не является подходящей пищей для взрослых»[7323]. Другими словами, молоко предназначено только для детей.

Пробиотики, пребиотики и постбиотики

Толстая кишка человека, возможно, представляет собой самую биоразнообразную экосистему в мире[7324]. Хотя многие считают, что наш стул состоит в основном из непереваренной пищи, около 75 % его составляют чистые бактерии[7325] – триллионы и триллионы, фактически около полутриллиона бактерий на чайную ложку[7326]. По словам Нила де Грасса Тайсона, «в одном сантиметре толстой кишки живет и работает больше бактерий, чем число когда-либо живших людей»[7327].

Получаем ли мы что-нибудь от этих триллионов жильцов, поселившихся в нашей толстой кишке, или они просто бьют баклуши? Они платят за аренду, укрепляя наш иммунитет, производя для нас витамины, улучшая пищеварение и балансируя гормоны. Мы их содержим и кормим, а они содержат и защищают свой дом – наш организм. Пребиотики – это то, чем питаются полезные бактерии. Пробиотики – это сами полезные бактерии. А постбиотики – это то, что производят бактерии.

Кишечные бактерии иногда называют «забытым органом»[7328], но они по своей метаболической активности не уступают печени и весят столько же, сколько одна из наших почек[7329]. Они могут контролировать один из десяти метаболитов в кровотоке[7330]. Каждый из нас имеет около 23 000 генов[7331], а кишечных бактерий в совокупности насчитывается около 3 миллионов[7332]. Около половины клеток в нашем организме не являются человеческими[7333]. По сути, мы являемся суперорганизмом – своего рода «гибридом человека и микроба»[7334].

То, что мы едим, формирует микробиом кишечника, что подтверждается результатами изучения образцов кала со всего мира, а также образцов кала людей, придерживающихся различных привычных диет, и образцов, полученных от однояйцевых и разнояйцевых близнецов[7335]. Измените свой рацион – и микрофлора вашего кишечника изменится в течение нескольких дней или недель как в лучшую, так и в худшую сторону.

Хорошее, плохое и неприятное

Наши взаимоотношения с микробиомом кишечника, который эволюционировал вместе с нашими предками на протяжении миллионов лет[7336], настолько тесны, что влияют на большинство физиологических функций[7337]. При этом микробиом, вероятно, является наиболее адаптируемым компонентом организма. Кишечные микроорганизмы, например кишечная палочка (E. coli), могут делиться каждые 20 минут[7338]. Таким образом, более 10 триллионов микроорганизмов, которые мы ежедневно производим на свет, способны быстро реагировать на изменение условий жизни[7339]. Каждый прием пищи дает нам возможность подтолкнуть их в нужном направлении.

Тысячи лет назад Гиппократ утверждал, что все болезни начинаются в кишечнике[7340]. Другая, более зловещая формулировка: «Смерть сидит в кишечнике»[7341]. Конечно, он мог заблуждаться – ведь он считал, что женщины истеричны из-за своей «блуждающей матки»[7342].(«Истерия» происходит от греческого husterikos – «из матки».) Вот такая древняя медицинская мудрость. Спустя много веков маятник качнулся в другую сторону: медицинское сообщество отказалось признать в качестве причины язвы желудка и кишечника кишечный микроорганизм Helicobacter pylori[7343]. В отчаянии один из первопроходцев, чтобы доказать свою правоту, выпил напиток с добавлением этой бактерии, полученной от одного из своих пациентов с язвой, и в конце концов в 2005 году получил за свое открытие Нобелевскую премию[7344].

В настоящее время причинно-следственные связи микробиома и широкого спектра заболеваний не вызывают сомнений[7345]. Пожалуй, самое смелое из таких утверждений было сделано более чем 100 лет назад Ильей Мечниковым, который утверждал, что дряхлость и беспомощность старости вызываются «гнилостными бактериальными аутотоксинами», просачивающимися из толстой кишки. Он был первым, кто подчеркнул важность микробиома кишечника для старения[7346]. Он связывал здоровое старение с бактериями кишечника, которые ферментируют углеводы в полезные конечные продукты метаболизма, такие как молочная кислота, а нездоровое старение – с гнилостным процессом, в ходе которого бактерии расщепляют белок до вредных метаболитов, являющихся отходами[7347].

В истории не было недостатка в чудаках со странными медицинскими теориями, но Мечников был не из их числа. Он был назначен преемником Луи Пастера[7348], придумал термины «геронтология»[7349] и «пробиотики»[7350] и получил Нобелевскую премию по медицине, став «отцом-основателем клеточной иммунологии»[7351]. Более века спустя некоторые аспекты его теорий старения и кишечника получили свое подтверждение[7352].

Молодость в кишечнике

Считается, что дети, рожденные вагинальным путем и находящиеся на грудном вскармливании, в начале жизни имеют золотой стандарт здорового микробиома, который с возрастом начинает ухудшаться[7353]. У микробиомов детей, взрослых, пожилых людей и столетних долгожителей есть общие черты[7354], позволяющие разработать «микробиомные часы»[7355]. Десятки различных классов бактерий в нашем кишечнике настолько достоверно изменяются с возрастом[7356], что наш возраст можно определить по образцу кала с погрешностью примерно в 6 лет[7357]. Если окажется, что эти изменения и есть причина старения, то гипотетически наш будущий высокотехнологичный туалет сможет предсказывать и продолжительность нашей жизни[7358].

Переход от зрелого возраста к старости сопровождается выраженными изменениями микробиома[7359]. Конечно, люди сильно отличаются и не существует «типичного» микробиома пожилого человека[7360], но тенденции идут именно в том направлении, которое описал Мечников: переход от ферментации клетчатки к гниению белка[7361]. Этот переход от «хороших» микроорганизмов к «плохим» сопровождается повышением герметичности кишечника, выделением бактериальных токсинов в кровь и каскадом воспалительных эффектов. Это позволило предположить, что такой сдвиг микробиома является «основной причиной патологий, связанных со старением, и, как следствие, преждевременной смерти пожилых людей»[7362].

Как бы сильно ни менялся состав микробиома от ранней взрослости к старости, между пожилыми людьми и столетними наблюдается еще большее расхождение[7363]. Анализируя кал столетних людей, исследователи обнаружили сохранение производства короткоцепочечных жирных кислот в результате ферментации клетчатки