Читать книгу - "Дремлющая Бездна - Питер Гамильтон"

— Эдеард, нет! — крикнул вслед ему Чаэ.

Эдеард чуть не остановился, услышав приказ, но прекратить погоню он не мог. «У нас еще есть шанс их поймать». Это будет их первый настоящий арест. До сих пор, за четыре месяца стажировки, им приходилось лишь убирать с улиц пьяниц и разнимать драки. Ничего похожего на реальную работу констеблей не подворачивалось. Он свернул в узкий проход между прилавками. Максен и Кансин бежали следом.

— Вернитесь! — заорал Чаэ.

Эдеард проигнорировал приказ сержанта, и это вызвало в его крови всплеск грешного ликования.

Торговцы за прилавками подбадривали стажеров громкими криками. Эдеард и Максен телепатическими посылами разгоняли прохожих. Пока все получалось. Расстояние между ними и грабителями постепенно уменьшалось.

Ген–орел Эдеарда парил над улицей Албарик, едва не задевая крыльями цветущие деревья. Четверо преступников тяжело бежали под ним по тротуару по направлению к Главному каналу. Чтобы не привлекать внимания, они спрятали ножи, но и теперь мысли проходящих мимо людей излучали любопытство и беспокойство.

— Куда они направляются? — спросила Кансин.

— Похоже, к каналу, — ответил Максен.

Его телепатический посыл переполняло радостное возбуждение.

Эдеард наконец увидел впереди край рынка; за полосатыми шатрами уже виднелась розоватая пелена пропитанных солнцем цветов.

— Ты можешь отыскать поблизости других констеблей? — спросил он.

— Проклятье, я в состоянии только определить, куда бегу, — пожаловался Максен.

— Что ты собираешься делать дальше? — спросила Кансин, не скрывая мрачных сомнений.

— Остановить их, — сказал Эдеард.

«Разве не ясно? Что это с ней?»

— Их больше, чем нас. И у них ножи.

— Я с ними справлюсь, — уверенно бросил он.

Сомнения Кансин пролетели мимо него, словно упавшие с дерева лепестки.

Теперь они быстро приближались к грабителям. По сравнению с многолюдным рынком улица Албарик была почти пустынной, и констебли быстро двигались вперед, прогоняя с пути случайных зазевавшихся прохожих.

Ген–орел взмыл в небо над последним деревом саф–вишни и показал Эдеарду, что улица упирается в набережную Главного канала. Широкий водный путь, разделяющий город на две части, простирался в обе стороны. На западе, в месте пересечения с Внешней Дугой, он образовывал Бирмингемскую заводь, а на востоке раскинулась Верхняя заводь, объединяющая его с Витым и Рыночным каналами. Между Силварумом и районом Падуя стояло всего два моста — по одному у каждой заводи. Как и большинство мостов в Маккатране, они были узкими и крутыми, и многие люди предпочитали переправляться через канал, достигающий ста пятидесяти футов в ширину, на гондолах. В конце улицы у причала стояло несколько свободных лодок.

— Засек их, — воскликнул Эдеард. — Они только что добежали до конца улицы. — Но его ликование быстро развеялось; четверо преступников протопали по деревянному настилу причала и спрыгнули в поджидавшую их гондолу. Она сильно отличалась от изящных суденышек, скользивших по водным городским протокам, казалась старой и грязной, краска давно облупилась, а навес выгорел под солнцем. Но на корме стояли два гондольера с шестами в руках. — О, Хоньо!

— Что такое? — потребовала объяснений Кансин.

Она покраснела и запыхалась от бега, но не отставала.

— Лодка, — выдохнул Эдеард. — Скорее, мы еще можем их поймать.

Прямо перед ним из роскошного ресторана, каких на улице Албарик было немало, вышла величественная дама в развевающемся черно–белом одеянии, сопровождаемая эскортом молодых горничных. Его посыл освободить дорогу, похоже, не дошел ни до одной из женщин. Он метнулся в сторону, огибая процессию и ругаясь на бегу. Третья рука хлопнула его, словно назойливое насекомое, и Эдеард не удержался от свирепого взгляда.

Ген–орел поднялся по спирали и показал, что облупленная гондола отошла от причала и присоединилась к потоку судов, курсирующих по широкому каналу. Гондольеры, хоть и не утруждали себя ремонтом лодки, но дело свое знали отлично. Работая одновременно двумя шестами, они погнали свою гондолу быстрее всех остальных лодок. Четверо грабителей уселись на скамьях и засмеялись.

Эдеард, Максен и Кансин выбежали на берег канала и проскочили до самых ступеней причала, рискуя свалиться в воду.

— Мерзавцы! — крикнул вслед преступникам Максен.

Один из гондольеров издевательским жестом махнул им шляпой, украшенной зелеными и синими лентами. Гондола уже отошла вниз по течению ярдов на двадцать. Эдеард с мрачной уверенностью понял, что грабители беспрепятственно продолжат свой путь до самого Сампалока. а пострадавший торговец будет разорен.

— Помогите нам, — крикнул он оставшемуся у причала гондольеру. — Помогите их догнать.

Эта гондола сияла на солнце черными лакированными бортами, а навес над ней был вышит алыми птичьими лапками. Эдеард почему–то вдруг понял, что она принадлежит той женщине, которую они обогнали.

— Не могу, парень, — ответил лодочник. — Это личная гондола госпожи Флорелл.

Эдеард прикинул, не столкнуть ли его в канал и не реквизировать ли гондолу, чтобы пуститься в погоню. Но он не имел ни малейшего представления, как работать шестом.

Над водой раздался громкий хохот. Грабители, уже уплывшие на три десятка ярдов, перегибались через борта, сыпали насмешками и размахивали руками. У Эдеарда от такого издевательства заледенела кровь. Он свирепо усмехнулся. Какая–то часть его ярости видимо просочилась наружу. Максен и Кансин отшатнулись. Хохот прекратился.

Эдеард протянул третью руку и вырвал из рук грабителя похищенный ларец. Бандит судорожно схватил воздух, но ящичек уже поднялся над гондолой футов на десять. Грабители попытались вернуть добычу при помощи своих третьих рук.

— И это все, на что вы способны? — поддразнил их Эдеард.

Их старания даже не ослабили его хватки.

Люди в гондолах в молчании смотрели, как ящичек плавно летит по воздуху и приземляется у ног злорадно улыбающегося Эдеарда. Он скрестил руки на груди и обратился к грабителям:

— Больше не появляйтесь в нашем районе, — отправил он телепатический посыл вслед удаляющейся гондоле. — Никогда.

— Считай, что ты уже сдох, паршивец, — пришел ответ.

Эдеард третьей рукой нажал на корму гондолы, заставив ее опасно качнуться. Но, чтобы ее опрокинуть, было уже слишком далеко, а потом все шестеро поспешно закрылись общим щитом.

Максен, рассмеявшись, сильно хлопнул Эдеарда по плечу.

— Клянусь Заступницей, ты лучший из нас, Эдеард. Самый лучший. Ты видел их рожи?

— Видел, — протянул Эдеард, ехидно улыбаясь.

— Этот день они никогда не забудут, — сказала Кансин. — Великие небеса, Эдеард, ты, верно, испугал их до смерти.