Читать книгу - "Вдребезги - Кэтлин Глазго"

глаза, подведенные черным, похожи на впадины. Она держала черный зонт с миниатюрными черепами, свисающими с краев. Группа людей в белых струящихся мантиях с раскрашенными, как сахарные черепа, лицами (то, что Темпл пришлось показать мне на телефоне: лицо красят в белый цвет, а потом покрывают цветными узорами, имитирующими цветы) держали змею из папье-маше длиной в двадцать футов над головами. Офицеры полиции и полицейские машины, люди в масках, люди с разными видами инструментов, как будто обкуренные, бродили, не разбирая дороги. Я высматривала шпану из «Дэйри Квин» – они тусовались напротив «Гудвилл», курили и сурово смотрели в толпу. Их лица тоже выкрашены в белый цвет, а глаза обведены черным. Девушка узнала меня и слегка высунула язык из пурпурных губ.

Я держалась тротуара на противоположной стороне улицы, плавно двигаясь между людьми. Звуки толпы, различных барабанов и музыки оглушали. Полиция стояла по краям шествия, стараясь удержать всех в пределах улицы, но это было трудно; люди забирались вглубь и вылезали, кричали и смеялись. Повсюду мимы, артисты и палатки ремесленников. Огнеглотатели прошли мимо, и я открыла рот от изумления, когда женщина остановилась прямо напротив меня и медленно втянула огонь себе глубже в горло. Потом выпустила его, плюнула и убежала прочь. Я пробралась через подземный переход и спаслась на другой стороне улицы, оторвавшись от толпы людей, и пошла домой. День поминовения с криками и барабанами плелся сзади.

Блю не оказалось в моей комнате, хотя ее одежда была разбросана на матрасе, а воздух наполнен сигаретным дымом. Я заворчала из-за грязного бардака, который она оставила после себя: полные пепельницы, бокалы с помадой по краям, смятые пакеты из магазина деликатесов в конце улицы. Небольшие куски салата-латук и помидора раскиданы по ковру. Пятна от плевков зубной пасты прилипли к краям раковины. С минуту я, не отрываясь, смотрела на модный телефон Блю на карточном столе; внизу экрана трещина, похожая на паутину, как будто кто-то кинул его. У меня в желудке появилось странное ощущение. Блю всегда очень аккуратно обращается со своим телефоном.

Теперь, осматривая всю квартиру, весь бардак целиком, я пришла к мысли, что что-то не так, что-то случилось. Где Блю? Может, у Райли. Я перевела дыхание, стараясь не давать волю еще одному странному чувству. Может, Блю просто услышала плохие новости и закатила истерику? Я разрывалась между желанием бежать к Райли прямо сейчас и проверить, там ли она, и приготовлениями к выставке. Я сделала несколько дыхательных упражнений «воздушные шары». Нужно собраться. Блю, наверно, разозлилась по поводу какой-нибудь глупости. Я собралась, а потом направилась к Райли.

Впервые за много месяцев я надела что-то другое, кроме комбинезона с обрезанными штанинами. Я нашла свободную хлопковую юбку черного цвета в «Гудвилле» и темно-коричневую блузку в крестьянском стиле. Натянула их, обулась в сандалии, купленные в переулке, и брызнула водой в лицо. Я посмотрелась в крошечное зеркало в туалете в конце коридора, в котором виден только один фрагмент лица за раз, и пригладила волосы. Сейчас они почти закрывали уши. Я попробовала подобрать их наверх, разглядывая пустые дырки для сережек в ушах.

Полагаю, это мило, что у меня теперь свой цвет волос – после стольких лет окрашивания их в красный, или в синий, или в черный. Темный блонд с темно-коричневыми прядями.

Я подумала, что мое лицо выглядит сейчас лучше, чем все предыдущие месяцы; кожа стала чище, круги под глазами уменьшились. Интересно, Райли когда-нибудь считал меня красивой, или хорошенькой, или хоть какой-нибудь? Он ведь никогда не говорил ничего подобного… При мысли о нем мне снова стало плохо. Прошлая ночь оставила в моем животе странный узел.

Он сказал: «Нет».

Я посмотрела на себя в зеркало. «Что бы ни случилось, – пообещала я себе, – сегодня вечером я не буду пить».

Я вернулась в комнату, порылась в зеленой спортивной сумке Блю, нашла там розоватый тюбик с блеском для губ и провела им по губам. Я подвела глаза ее карандашом и пальцами растушевала цвет, в надежде получить «совиные» глаза с поволокой. Я просто старалась делать то, что подмечала за Эллис, когда та красилась.

Я пошевелила ступнями в сандалиях, почувствовав небольшой дискомфорт. Блузка, юбка, блеск для губ – слишком много нового сразу… Я скинула сандалии и рывком натянула черные носки и ботинки от «Док Мартенс». Я готова и нервничала, но сначала я должна найти Блю.

Гитара Райли стояла на крыльце, рядом с сигаретами и пивом. Внутри слышна музыка. Вся улица была наполнена шумом, люди собирались на крыльцах и во дворах, пили, готовили на гриле и смеялись. Шум толпы и барабанов Дня поминовения грохотал в небе.

Я собрала сигареты и пивные бутылки и отнесла их в дом.

Блю сидела на полу посреди гостиной спиной ко мне, ссутулившись в клубах дыма, перед ней были разложены обложки музыкальных альбомов.

– Блю, – позвала я, но она не услышала из-за музыки.

Я тронула ее за плечо, и она подпрыгнула, пепел полетел на ее оголенные колени. Блю повернулась и посмотрела на меня глазами размером с блюдца, ее зрачки прыгали и подергивались.

– Блю?

Я поморщилась от запаха паленой пластмассы и поняла, что это Блю: от нее так пахнет. Она вытерла лицо, стряхнула пепел с колен и вжала сигарету в пол кулаком. Весь дом пропах горелым; чем-то химическим, от чего слезились глаза. Я не сразу поняла, что происходит.

Глаза Блю наполнились слезами. Она прохрипела мое имя.

– Господи. – Я попятилась назад. Голова кружилась, ноздри горели. Меня тошнило. – Чем ты тут, черт возьми, занималась? Почему ты опять принялась за старое, Блю? Твои зубы.

Это все, о чем я могла думать: «Твои чудесные зубы».

Трубка лежала на полу, у ее голых колен. А на ее подбородке виднелись слюни.

Что-то мерцало в глазах Блю; неожиданно на ее лице начала вырисовываться печаль, спускаясь на щеки.

– Луиза подожгла себя, – произнесла она.

Меня так сильно затрясло, что бутылки в руках зазвенели, ударяясь друг о друга.

Блю царапала ногтями мои ботинки, пытаясь удержать меня рядом с собой. Ее дыхание было сбивчивым и хриплым, а зрачки не переставали двигаться. Я оттолкнула ее, пятясь назад. Луиза? Луизы больше нет? Мое тело похолодело, потом закипело и затем онемело.

В ушах звучал шум океана и гром. Луиза. Эллис. Это не может случиться снова.

Я споткнулась, направилась в кухню, позвала Райли по имени. Я буду в порядке, если смогу отыскать Райли. Райли обнимет меня, не позволит плохому выйти из меня. Он может это сделать, хотя