Читать книгу - "История Глории - Стейс Крамер"

Здесь совсем мало народу, я иду к свободной кассе. За ней сидит юный паренек, наверное стажер. Ну, с ним мне будет гораздо легче воплотить в реальность мою идею.

– Здравствуйте, – говорю я.

– Добрый день, чем я могу вам помочь?

– Видите ли, у меня случилась одна неприятность. Украли мою сумочку, а в ней находилась моя кредитка. Что мне теперь делать?

– Не волнуйтесь, я смогу вам помочь. У вас есть документ, подтверждающий вашу личность?

– Понимаете, он тоже был в сумочке. Я уже обратилась по этому поводу в полицию, но когда они найдут грабителя – неизвестно.

– Ну, что ж, думаю в течение недели мы сможем восстановить вашу карту.

– Недели? Мне нужна карточка именно сейчас. Это очень важно. Прошу вас, я знаю, что есть какие-то исключения и вы можете мгновенно восстанавливать кредитки в частных случаях.

– Извините, но это невозможно.

– Вы, наверное, не знаете, кто мой отец и на что он способен? А я вам объясню. Мой отец – Ричард Виккери, он владелец нескольких крупных компаний в Бревэрде, и если вы дорожите своим рабочим местом, то советую вам все же помочь мне именно сейчас в этой непростой ситуации.

Паренек онемел от услышанного.

– …хорошо. Думаю, можно воспользоваться частным случаем. Но это будет стоить вам круглой суммы.

– Я согласна.

– Как ваше имя?

– Тезер Виккери.

Я прекрасно помню, как нас с Тез ограбили в Париже. Она и забыла про эту кредитку, хотя на ней куча денег. Чтобы добро не пропадало, я решаю воспользоваться случаем и заполучить кредитку Тез, представившись ее именем.

– Назовите, пожалуйста, последние три цифры кода вашей карты.

– Пять, девять, четыре.

– Все верно. Заполните этот бланк, и вам следует подождать несколько часов, пока я буду восстанавливать вашу кредитную карту.

– Хорошо.

Я знаю о Тезер все. Ее серию паспорта, ее коды многочисленных кредиток, поэтому мне не стоило труда заполнить бланк, где нужно указывать сведения паспорта и других документов. Спустя три с половиной часа пребывания в банке я наконец получаю кредитку Тезер. На ней оказалось – 13 000 долларов. У меня чуть челюсть не выпала, когда я узнала, сколько у меня теперь денег. Да здравствует новая жизнь!

Я накупила кучу продуктов и уже успела приготовить еду. Буженину в грибном соусе, канапе, несколько десертов и еще кучу вкусностей.

Для более романтической обстановки не хватает свечей – а я как раз таки забыла их купить. Но после нашего свидания у Чеда должно было остаться несколько штук.

Я начинаю смотреть по шкафам, захожу в кладовую, здесь куча забытых богом вещей, но среди них я все же нахожу небольшую упаковку свечек. На радостях, я на секунду теряю координацию и толкаю позади себя какие-то ящики, накрытые темной тканью. Раздается очень неприятный звук. Я даже вскрикиваю от неожиданности. Впопыхах начинаю собирать то, что упало на пол и… в одном из ящиков я обнаруживаю то, что меня потрясает. КОНВЕРТ. Именно такой же конверт, в которых мне приходили письма. Он отличается от других обычных конвертов тем, что у него в уголочке имеется белая, сливающаяся с фоном, выпуклая буква L. От удивления я протираю глаза и обнаруживаю, что в этом ящике бесчисленное количество таких же конвертов. Я в шоке. Меня начинает трясти. Господи, неужели это он?! Нет, не может быть. Он не мог так со мной поступить. Я испытывала столько страха, когда обнаруживала у себя такие письма. Мне и сейчас становится страшно. Глазам своим не могу поверить.

Я слышу, как открывается дверь. Мне хочется прямо сейчас вцепиться в него и расспросить его про эти конверты. Узнать, за что он так со мной.

– Глория, я пришел.

Я сижу за столом на кухне, смотрю в одну точку, стараюсь вообще не думать о происходящем, но у меня это плохо получается.

– Ух ты! Когда ты успела все это наготовить? Обалдеть, – я молчу.

– Эй, что случилось?

Я медленно поднимаю на него глаза.

– Присядь, пожалуйста, – Чед садится рядом, мои руки опущены, в одной из них я держу тот самый конверт, – я хочу тебе кое-что рассказать.

– Я весь внимание.

– Вот уже почти месяц кто-то подбрасывает мне странные письма. Я их находила каждый день в школьном шкафчике. Раньше меня пугали эти письма, но потом я привыкла. Я никогда не понимала смысл этих писем, и мне всегда было интересно узнать, кто же мне их пишет.

– Какой ужас. Кто-то пытается тебя шантажировать?

– Да. Кто-то…

– Но ведь теперь тебе нечего бояться? Ты уже не ходишь в нашу школу, а значит, больше не будешь получать эти дурацкие письма.

Я смотрю на него презрительным взглядом, и на моем лице так и написано: «Ну, признайся же, трус!»

– Да что с тобой такое? – спрашивает он.

Я не выдерживаю и поднимаю вверх конверт.

– Я хочу знать, что с тобой такое. Это ты писал мне те письма?

– С чего ты взяла?

– Каждое письмо было именно в таком конверте. Таких и во всем городе не сыщешь, а у тебя их сотни!

– Это просто конверт, Глория! Я не писал тебе никакие письма, я бы не стал тебя так запугивать.

Я выдыхаю.

– Прости… я просто начинаю сходить с ума. Этот человек будто чувствует меня. Он знает обо мне все, каждое мое движение.

– Послушай, давай забудем об этом? Ты приготовила прекрасный обед, я не хочу это портить.

Мы начинаем потихоньку уплетать еду. Тишину прерывает внезапный звук телефона. Чед уходит в прихожею. Я слышу его разговор с кем-то:

– Алло… нет, это его сын, что ему передать?.. Подождите, я запишу… хорошо… до свидания, – Чед снова заходит на кухню. – Папе звонили, очень неприятный тип.

– Кстати, где сейчас твои родители?

– Я бы тоже хотел знать, где они. Мои родители – исследователи. Они путешествуют по всему земному шару и собирают материал о природе. В общем, у меня сумасшедшая семья.

Мы смеемся.

– Ну, как тебе моя еда?

– Превосходная, я и не знал, что ты такая хозяюшка.

– Ты пока ешь, а я пойду подышу свежим воздухом, голова что-то кружится.

Я направляюсь в прихожею, хочу открыть входную дверь, но меня внезапно останавливает маленькая записка, которую только что написал Чед. Она лежит на столике около шкафа с верхней одеждой. Я беру в руки эту записку, и мои руки снова начинают зверски дрожать. Почерк очень похож на тот, который был в тех письмах. Боже, да это точно такой же почерк!

– О господи, – шепотом произношу я. ЭТО ВСЕ-ТАКИ ОН.