Читать книгу - "Мы Бреннаны - Трейси Лендж"

Потянувшись, Микки включил прикроватную лампу, осторожно, боясь разбудить кого-нибудь, подошел к гардеробу. Подняв рожком для обуви расшатанную половую доску, он извлек свой дневник и снова сел на кровать. Маленьким карандашиком быстро сделал на листе запись: «Позвонить Барри, сказать про Уэлша. Врач оказался прав».

Пока он писал, в памяти с трудом всплывали детали. Хотя ему не составляло труда помнить имя Уэлша.

Фрэнк Уэлш работал на него, когда его дети учились в средней школе. Не было человека, который не предостерегал бы его брать Фрэнка на работу: у него, мол, не все дома, горький пьяница, человек ненадежный. Но Фрэнк много лет назад прибыл из Белфаста, а как известно, Микки, когда мог, готов был любому земляку дать шанс (таким было и его собственное начало в строительстве), вот и взял его к себе в бригаду. Тот и трех месяцев не продержался. После бесчисленных задержек и прогулов Фрэнк как-то днем явился на работу в дымину пьяный, и Микки ничего другого не оставалось, как отпустить его на все четыре стороны.

Тем бы и завершилось его взаимодействие с семьей Уэлшей, если бы он не вздумал лично доставить последнюю зарплату Фрэнка. Прослышав, что Фрэнк ушел в запой, он сообразил, что жене его деньги могли бы пригодиться. Уж лучше их ей отдать, чем видеть, как Фрэнк спустит их на выпивку или ставки.

С того момента, как Линн Уэлш открыла ему дверь, Микки увидел в ней нечто такое, что захватило его целиком и никак не отпускало.

– Ваша доброта загнала вас в какую даль, мистер Бреннан. – Она приняла конверт в прихожей своего маленького, но чисто прибранного домика на краю городка, одетая в скромное зеленое платье; длинные темно-рыжие волосы заплетены в свободную косу. – Не зайдете на чашечку чая?

Задерживаться он не собирался, но мелодичность ее голоса привлекла его, как и ее улыбка. К тому времени Мавра до того погрязла в своих немощах, что он уже и забыл, что такое простой разговор с женщиной. Миссис Уэлш расспросила его, как прошел его день и чем он занимается. Ей было на самом деле интересно. А он с упоением слушал рассказы из девичества Линн, сопровождаемые ее веселым смехом, – они вспоминали, как жилось в трудные времена Смуты, пока они росли.

Мысль о супружеской неверности казалась смехотворной, и когда неделю спустя он появился в химчистке, где она работала, он уверял себя, что это только потому, что он слышал про временную бригаду, куда набирали мужчин, и решил известить об этом Линн, а не уязвлять достоинство Фрэнка прямым обращением к нему. В следующий раз он привез ей (вполне осознанно) подарочную иллюстрированную книгу о горах Ирландии. «Люди даже не знают, что у нас в Ирландии есть горы, – сказала она. – А они у нас еще какие!» Сказано это было страстно, и сердце его потянулось к ней. Ее, как и множество женщин в Ирландии, родители, кому и без того приходилось кормить много ртов, быстренько выдали замуж. Она покинула дом и семью ради убогой жизни с Фрэнком и этим своим сыночком Билли, которому, похоже, досталась двойная порция первородного греха.

Какое-то время они встречались просто за кофе, всегда под предлогом подсказок о рабочих местах или обмена новостями с родины, всегда в какой-нибудь закусочной другого городка. Любовная связь не начиналась много недель, а стоило ей начаться, как видеться они стали от случая к случаю, только когда были уверены, что это безопасно. О будущем они не говорили никогда. Оба были ирландскими католиками, и оба вполне понимали, что воссоединение друг с другом – не их удел, просто они находят утешение где и как могут. Первое время Микки предлагал Линн деньги (Уэлши опять задолжали за аренду) – тут-то она и явила свой ирландский нрав во всей красе! «Не смей предлагать мне деньги, как обычной шлюхе, Микки Бреннан!» – заявила она, уперев руки в бока и пылая огнем карих глаз. Больше он таких ошибок не делал, зато отыскал окольный путь помощи: то продукты оплаченные доставит, то наличные ей в кошелек сунет. Линн понимала, откуда эти деньги, но принимала их, если только они об этом не говорили.

Когда Линн поняла, что сын прознал про них, и она, и Микки пришли к согласию: придется порвать. Билли, гадкий пьяница уже в восемнадцать лет, как-то во время спора бросил ей в лицо, что на всей Свалке нет секрета, о котором говорили бы больше всего. Связь длилась три года, и они просто обманывали сами себя, полагая, что умнее их нет никого. Соседки видели, как он подвозил ее домой ночью, видели это и работавшие с ним мужчины, и эта сплетница, Шарон Мартин, со своими пудами косметики и бесстыжими нарядами. Если Билли прознал, долго ли ждать, когда его собственные дети все поймут? Линн мучил стыд.

Так что связь они прекратили. Микки очень не хватало этих драгоценных встреч с Линн, женщиной, к которой его сильно влекло, но он продолжал изыскивать способы облегчить ей жизнь, которая чем дальше, тем больше походила на бедствие. Фрэнк так и не сумел удержаться ни на одной работе, и несколько лет спустя никого не удивил слух о его мучительной смерти от цирроза печени. В последний раз Микки говорил с самой Линн Уэлш после того, как ее сын уехал обратно в Белфаст. Связь их давным-давно закончилась, а встречи ограничивались осмотром городка или дороги, печальными улыбками и приветственным взмахом руки.

Но однажды днем в выходной она пришла в его контору с просьбой о помощи.

– Не хочу больше навлекать на тебя никакую беду, Микки, – говорила она, теребя тесьму своего кошелька. – Ты за эти годы сделал вполне достаточно. Особенно после смерти Фрэнка.

Речь она вела о своем домике. Микки купил его для нее.

– Линн, тебе незачем вникать во все это, просто скажи, чем я могу помочь.

Когда она посмотрела ему в лицо, он увидел, как тяжело дались ей последние шесть лет жизни.

– Я знаю, что сын мой вряд ли достоин того, чтобы тратить на него время, но я его мать и хотела бы знать, каково ему будет вернуться домой.

Время от времени Микки удавалось узнавать кое-что через своего племянника Барри, служившего в полиции Белфаста. К сожалению, Билли Уэлш лишь все глубже погружался в жизнь наркопреступности и пару