Читать книгу - "Ошибочная версия - Василий Лазерко"

— Согласен с тобой на все сто процентов. Ты посмотри, как наше верховное руководство создает все условия для успешной работы следователей. Всячески поддерживает их. А качество их работы не улучшается. Сейчас уже не встретишь такого, чтобы по 4–5 следователей сидели в одном кабинете. Техника, да еще какая, всегда под рукой. Компьютеры, интернет. Всех следователей и их руководителей приравняли к государственным служащим. А это многое значит не только с моральной стороны, но и материальной. О процессуальном положении и возможностях вообще молчу. В кои — то века у следователей в производстве было по 3–4 уголовных дела! Есть, правда, некоторые, у которых по десятку и более. Но тут действует принцип: кто везет, на того и грузят. И чтобы расследовались они по три, а то и шесть месяцев, а сплошь и рядом по году и больше. Да за это с нас, с руководителей, раньше уже давно штаны бы сняли. А теперь все это в порядке вещей. Я помню прекрасно, иногда было так, что приходит вызванный тобой человек, а ты даже не сразу сообразишь, о чем его спрашивать, по какому делу он вызван, так много переплетающихся дел было у каждого в производстве.

— Вот мы все говорим об уменьшении количества зарегистрированных преступлений. Но есть ведь и латентные, то есть скрытые преступления. Они фактически совершены или совершаются. Но о них пока никто ничего не знает. В основном это хозяйственные преступления. Но есть и по линии уголовного розыска, когда потерпевшие по разным причинам не заявляют о них. Например, об изнасиловании. Не каждая женщина, а тем более ребенок, может перешагнуть через природную или внушенную кем-то стеснительность и обратиться в органы. А нет заявления, нет и преступления.

— Ты забываешь еще об одном факторе, который влияет на уменьшение количества зарегистрированных преступлений. Во все времена, несмотря жесткие, даже иногда жестокие меры, преступления укрывались, и укрываются, я уверен, сейчас. Это достигается многими способами. Но самый распространенный, на мой взгляд, это необоснованный отказ в принятии заявления или незаконный отказ в возбуждении уголовного дела. Этим, как ни прискорбно, в основном страдают наши бывшие коллеги, работники МВД. Но в связи с созданием Следственного комитета эта привычка плавно переходит к следователям. Это при том, что прокуратура ежегодно выявляет множество таких фактов. Виновные наказываются в дисциплинарном порядке, конечно же. Но ничего не меняется. Мне кажется, что виноваты в этом в первую очередь руководители, которые требуют от подчиненных раскрывать все преступления. Хотя они же не дураки. Они прекрасно понимают, что не все преступления могут быть раскрыты. По крайней мере, в настоящее время. И все из-за этой статистики, которую нужно улучшать, даже такой ценой.

— Давай выпьем, и я расскажу тебе одну историю о таком же факте.

— И то дело говоришь. А то разговорились мы, а о самом главном забыли. Разливай до конца. Я из холодильника еще одну достану.

— Раз пошла такая пьянка, режь последний огурец. Ну, «поехали», как сказал первый в мире космонавт, когда его запускали в неизвестность, то есть в космос.

Мужчины выпили, закусили. По всему было видно, что они уже раздобрели от выпитого. Но такую гвардию одной бутылкой на двоих не свалишь. Хоть они не пьяницы, но выпить могут еще.

Поэтому на столе незаметно появилась запотевшая холодненькая бутылочка прямо из холодильника, который стоял тут же на кухне.

***

— Ты хотел какой-то пример привести по сокрытию преступления. Давай, жарь.

— Дело было давно, еще в конце прошлого столетия. В дежурку позвонил муж одной женщины, я конечно, ни имен, ни фамилий уже не помню. Он заявил, что на его жену только что напали двое и отобрали сумку. Выехала опергруппа. Потерпевшая рассказала, что она возвращалась со второй смены домой. Уже когда подходила к своему дому, то на нее сзади напал какой-то человек. Он молча ударил ее чем-то по голове. Она стала падать. И в этот момент мужик, а она отчетливо увидела, что это не женщина, стал вырывать из ее руки сумку. Она пыталась удержать ее, но не смогла. Тем более, что нападавший еще раз ударил ее по голове. Вырвав сумку, он убежал вместе с еще одним мужчиной, который ожидал его недалеко. Опер и участковый инспектор обошли близлежащие дворы, но никого и ничего подозрительного не заметили. На следующий день судмедэксперт установил у потерпевшей легкие телесные повреждения, повлекшие за собой кратковременное расстройство здоровья. Во все времена это — чистейший разбой. Правильно?

— Конечно. Никаких сомнений быть не может. Возбуждай дело и проводи расследование.

— А оказалось, что не все так просто. Следователь, который выезжал на место происшествия, «не усмотрел» в данном факте разбоя. И отдал все материалы для проверки в уголовный розыск. Сыщик, который проводил проверку, кстати, очень хороший опер, поверь мне, предпринимал все попытки раскрыть преступление. Но вся загвоздка была в том, что потерпевшая не рассмотрела лицо нападавшего. Да и одежду описала только приблизительно. Не до разглядываний ей бедной было при нападении и ударов по голове. Как назло конец квартала подошел. Нужно отчеты представлять. А тут не раскрытое особо тяжкое преступление. И начальство намекнуло оперу, что нужно что-то придумать, чтобы не портить статистику. Нет, прямого приказа нарушить закон не было. Но намек был самый реальный. Посоветовался тот опер со своим другом, таким же опером. Тот вначале подсказал, а потом и помог составить заявление от имени потерпевшей, в котором она сообщала, что при подаче первого заявления скрыла тот факт, что была выпившая, потеряла сумку. А, опасаясь, что муж будет ругать ее, придумала нападение. На этом основании опер отказал в возбуждении уголовного дела. А начальник горотдела с чистой совестью утвердил его постановление. Как говориться, на нет и суда нет.

— Вот это да! Надо же такое придумать. Я до такого не додумался бы никогда. Ну, а что дальше?

— Дальше случилось то, что не предполагали милиционеры. На их беду этот отказной материал проверял внимательный работник прокуратуры. Были еще такие в наше время. Да все, наверное, повывелись. Его удивил ход событий. А именно крутой вираж со стороны заявительницы на 180 градусов. Получалось, что в тот вечер она боялась мужниного гнева, а потом перестала бояться. Так что ли? Поэтому прокурорский вызвал к себе потерпевшую и стал ее укорять, что она обманула работников милиции, вызов опергруппы был ложный, и так далее. И за это ей придется отвечать материально. Та очень удивилась. И сказала, что она