Читать книгу - "Три билета в кино - Яна Эдгаровна Ткачёва"

Сказать проще, чем сделать. Мы неуверенно застыли друг напротив друга, ерзая на кровати. Я уже хотел было взять ситуацию в свои руки, когда подруга неожиданно смело заявила:

– Я хочу посмотреть на тебя.

– Э-э-э… – я был удивлен. – Ты можешь смотреть…

– Нет, – прервала она меня, закатив глаза. – Без всего…

– Кх-кх… – я подавился. – Не думаю, что смогу сдержаться, если все пойдет по такому сценарию. И – пока ты не начала подпрыгивать от радости – нет. Если будешь форсировать события, я отзываю свое предложение.

– Ладно? – почему-то ее разочарованное согласие прозвучало как вопрос.

Она сползла с кровати и встала передо мной. Серьезно? Я почувствовал себя так, будто сижу на уроке и передо мной сейчас будут проводить показательную лабораторку. Я хотел предложить что-то другое, но у подруги были свои планы. Одним смущенным и неловким движением она поддела полы футболки и сняла ее через голову, оставшись в одних трусах.

Задохнувшись, я забегал глазами по комнате. Я не хотел смотреть и… хотел. Йогуртовый торт, я обязательно-обязательно пожалею еще миллион раз об этом кретинском предложении, которое ей сделал.

Она заметила, что я избегаю смотреть на нее, и смущенно замялась, опустив голову. Присев на корточки, она уже хотела подобрать брошенную на пол футболку, но я наконец взял себя в руки, прекратил вести себя как дебил и рванул к ней. Перехватив ее руку, я крепко сжал ее ладонь. Так мы и замерли. Я – сидя на кровати, наклонившись к Васе, а она – на корточках, испуганная и настороженная.

– Прости, прости, – я почему-то шептал. – Я просто не ожидал, и это было…

– Плохо? – смущенно спросила она в ответ тоже шепотом.

– Сильно, – поправил я. – Но я хочу смотреть, – я хотел не только смотреть, жеваный ты крот. Хотел схватить ее, и трогать, и гладить, и целовать… везде.

Шумно выдохнув сквозь сжатые зубы, я выпустил ее ладонь и снова откинулся назад, устраиваясь на кровати поудобнее, отдавая инициативу полностью в ее руки. Я пытался быть деликатным и не слишком пялиться, но, иисусья тряпка, почти голая Василиса на расстоянии вытянутой руки. Глаза без спросу шарили по ее телу, осматривая каждый изгиб, округлости маленьких аккуратных грудей, покатые плечи, тонкие запястья, плавную линию бедер. Она была… соблазнительной. Когда ее тело успело стать не угловатым, а… плавным? В голове поплыло, и я почти пропустил момент, когда она подцепила кромку труселей. Господь всемогущий, я смогу, я смогу… я смогу, да ведь? На всякий случай я попытался перемножить в уме трехзначные числа, но сдался и повторил попытку хотя бы с двухзначными.

Наверное, ее напугал мой напряженный вид, потому что, вдруг замерев, она оставила трусы на месте. О, спасибо, маленькие ангелы на небе! Васа замерла, а потом шагнула ко мне, поставив колено на кровать, и совсем не грациозно забралась сверху, упершись коленями по обе стороны от моих бедер. Но мне не было дела до изящности, я завороженно смотрел, как качнулась ее грудь при этом движении. Гребаные маленькие ангелы, за это тоже спасибо!

Я постарался глубоко дышать, напоминая себе, что это не для меня, это для Васы. Поэтому приподнял руку и опустил ладонь ей на талию. Контакт кожа к коже заставил волну дрожи прокатиться по ее телу. Я попытался собрать мысли в кучу.

– Ты очень красивая, – комплимент был смазан сиплым звучанием моего голоса, в горле пересохло.

Подруга испуганно дернулась от этих слов, скривилась и попыталась прикрыться руками, но я был быстрее. Перехватив ее за запястья, я уложил ее ладони себе на плечи. Она все еще нависала надо мной, не решаясь сесть сверху. И я не знал, чего хочу больше: чтобы так оно и оставалось или чтобы она наконец села. Решив отложить разговоры о ее самооценке до менее обнаженных времен, я сосредоточился на своей главной цели.

Очень медленно и нежно я переместил ладонь с ее талии на изгиб бедра и немного сжал.

– Так хорошо?

Она кивнула, выгнувшись мне навстречу, а я внимательно следил за выражением ее лица, пытаясь заметить следы паники, но вроде бы все было в порядке.

И я продолжил. Нежные медленные касания, мягкие сжатия. Она выгибалась навстречу, практически тычась грудью мне в лицо, ее пальцы впивались в мои плечи настолько сильно, что было больно. Но я был благодарен этой боли, она держала на плаву мою разумную часть.

– Хотя бы футболку… – жалобно попросила Васа, потянув за ткань, продолжая подрагивать от движений моей ладони. И я знал, что пожалею, но подчинился.

Слегка отодвинувшись от нее, что было непросто, учитывая позу, я приподнялся и стянул футболку, швырнув ее куда-то далеко. Василиса приземлилась задницей на мои колени и замерла, рассматривая меня с каким-то чуть ополоумевшим видом.

– О! Боже! Мой! – произнесла она раздельно и, подавшись вперед, впилась в мой рот голодным поцелуем, сжимая меня в страстных объятиях.

И со мной было все кончено.

Куда только подевалась вся нежность, все осторожные мягкие поглаживания? Я обхватил ее задницу обеими ладонями, сжав с такой силой, что слегка подбросил ее тело вверх. Она снова перенесла вес на колени, возвышаясь надо мной, заставив запрокинуть голову, продолжая дарить самый яростный в моей жизни поцелуй. Наш первый поцелуй был неистовым? Я готов был взять свои слова назад. Сплетаясь кожа к коже, мы стонали, тянули, сжимали с такой силой, что я немного испугался. Пальцы Васы впились в мои плечи, царапая короткими ногтями кожу, но я был не против. С трудом заставив себя оторваться от нее, я уткнулся лбом в ее ключицу, задыхаясь и пытаясь взять себя в руки, но, приоткрыв глаза, первыми я увидел затвердевший сосок и покрытую мурашками кожу. Вашу мать.

Подруга запустила ладони в мои волосы, крепко прижимая голову к своей груди, и задышала, будто пробежала марафон. Ее ноги дрожали, но она продолжала стоять в этой позе, не опускаясь на меня. И я был благодарен.

– Ты в порядке? – простонал я в ее кожу.

Она не ответила, только издала невнятный звук, продолжая мелко дрожать. Я дернулся, чтобы разорвать объятия и убедиться, что не переборщил с напором, когда одна из ее рук выскользнула из моих волос и нырнула вниз. Сдвинувшись чуть левее, я увидел лучшее в мире зрелище – ладонь Василисы скрылась за белым хлопком с медвежатами. Не в силах выносить это напряжение, я