Читать книгу - "Конец парада. Каждому свое - Форд Мэдокс"

Теперь, сидя за столом у себя дома, Титженс ощутил одновременно и облегчение и злость. Он сказал:

— Порт Скато. Времени осталось мало. Если не возражаете, я хочу поскорее разобраться с тем письмом.

Порт Скато словно пробудился ото сна. Он в очередной раз обнаружил, что агитировать миссис Титженс за вступление в ряды сторонников нового закона о разводах очень даже приятно.

— Ах да! Конечно! — воскликнул он.

— Потрудитесь выслушать, — медленно проговорил Титженс. — Макмастер женат на той женщине вот уже девять месяцев... Понятно вам? Миссис Титженс и сама узнала об этом лишь сегодня. Временной промежуток, обозначенный миссис Титженс в ее жалобе, составляет как раз ровно девять месяцев. Она совершенно верно поступила, написав это письмо. Я вполне одобряю этот поступок. Знай она, что Макмастеры теперь живут законным браком, она бы не стала этого делать. Я не знал о ее намерениях. Если бы знал, то попросил бы ее воздержаться от такого поступка. И тогда она, вне всяких сомнений, не стала бы ничего писать. Но в тот момент, когда вы пришли, мне уже было известно о письме. Я услышал о нем за обедом ровно десять минут тому назад. Разумеется, мне следовало бы разузнать о всей этой истории раньше, но дело в том, что я впервые обедаю дома за последние четыре месяца. Сегодня мне дали отгул перед отправкой на фронт. Я квартирую в Илинге. Сегодня мне впервые за долгое время выдалась возможность серьезно поговорить с миссис Титженс... Надеюсь, я прояснил вам ситуацию?..

Порт Скато поспешил к Титженсу, вытянув руку вперед; его сияющая фигура напоминала фигуру восхищенного новобрачного. Титженс немного отвел свою правую руку в сторону, избегая тем самым розовой, полной ладони Порт Скато, и невозмутимо продолжил:

— Кроме того, вам следует знать еще кое-что: покойный мистер Дюшемен был душевнобольным человеком со скотскими и, как выяснилось впоследствии, убийственными склонностями. У него периодически случались приступы — как правило, по субботам утром. Все потому, что по пятницам он постился, и крайне строго. А еще по пятницам он пьянствовал. Тяга к выпивке появлялась у него во время поста — после того как он выпивал на голодный желудок вино, оставшееся после причастия. Так нередко бывает. В последнее время он начал подвергать физическому насилию миссис Дюшемен. Она же, в свою очередь, вела себя с ним в высшей степени осторожно — ей надо было бы давно уже сдать его в сумасшедший дом, но, подумав о том, какие страдания ему принесет несвобода в те минуты, когда к нему будет возвращаться здравомыслие, она отказалась от этой затеи. Я сам стал свидетелем этого поразительного героизма с ее стороны. Что же касается поведения Макмастера и миссис Дюшемен — уверяю вас и, полагаю, общество подтвердит мои слова! — что поведение это было весьма осмотрительным и правильным! Их чувства не были тайной. И полагаю, их стремление вести себя достойно до свадьбы даже не ставится под сомнение...

— Нет! Нет! — ответил лорд. — Ни за что... Самое... как вы и говорите... осмотрительное и, да... правильное поведение!

— Миссис Дюшемен, — продолжил Титженс, — помогала Макмастеру проводить литературные встречи довольно долгое время — само собой, это началось еще до их свадьбы. Однако, как вам известно, эти вечера не были тайными, их даже можно назвать широко известными...

— Да! Да! Разумеется... — проговорил лорд Порт Скато. — Если бы только мне удалось достать приглашение для леди Порт Скато...

— Пусть приходит без приглашения, — сказал Титженс. — Я их предупрежу. Они будут очень рады... Вот только сегодня вряд ли получится: сегодня особый, праздничный день... Миссис Макмастер обыкновенно приходила к Винсенту в обществе юной леди, которая потом провожала ее на последний поезд до Рая. Или же я сам ее провожал, когда Макмастер был занят написанием газетной статьи о прошедшем вечере... Они поженились на следующий день после похорон мистера Дюшемена.

— И их нельзя за это осуждать! — провозгласил лорд.

— Я и не собирался, — сказал Титженс. — Миссис Дюшемен претерпела невообразимые страдания, и это достаточное оправдание тому, что она стала искать защиты и понимания — обстоятельства буквально обязывали ее к этому. Чета Макмастеров не сразу объявила о своей свадьбе — во-первых, им хотелось соблюсти траур, во-вторых, миссис Дюшемен считала, что недопустимо веселиться и праздновать, когда на фронте гибнут и страдают британские солдаты. Однако небольшое застолье, которое они устраивают сегодня, — это своего рода и есть публичное объявление о свадьбе. — Тут он ненадолго замолчал, погрузившись в мысли.

— Прекрасно понимаю! — воскликнул лорд Порт Скато. — И от души одобряю. Поверьте, мы с леди Порт Скато сделаем все... Все! Такие уважаемые люди... Титженс, мой дорогой друг, ваши поступки... столь замечательны...

— Погодите-ка... — прервал его Титженс. — В августе четырнадцатого был один случай. На границе. Не помню название местечка...

— Мой дорогой друг... И вспоминать не стоит... Умоляю вас... — вскричал лорд Порт Скато.

— Как раз после того, как мистер Дюшемен напал на свою жену. Именно это и стало последней каплей. Его отправили в сумасшедший дом. Он нанес урон не только ее физическому, но и психическому здоровью. Ей было совершенно необходимо сменить обстановку... Полагаю, вы согласитесь со мной в том, что даже в этом случае их поведение было... опять-таки, осмотрительным и правильным...

— Согласен, согласен, — проговорил лорд. — Мы с леди Порт Скато пришли к выводу — даже не зная всего того, о чем вы мне сейчас рассказали, — что несчастные поступили, пожалуй, даже чересчур осмотрительно... Мистер Макмастер ведь ночевал в Джедбурге?

— Да! Они и впрямь оказались чересчур осмотрительны... Меня срочно вызвали туда, чтобы сопроводить миссис Дюшемен домой... Разумеется, случившееся вызвало непонимание...

Порт Скато, переполненный воодушевлением от одной мысли о том, что по меньшей мере две несчастные жертвы ненавистного закона о разводах смогли счастливо воссоединиться, выпалил:

— Боже правый, Титженс! Если я услышу хоть слово против вас... Как же блистательно вы отстаиваете честь своего друга... Как... Как непоколебима ваша преданность...

— Погодите-ка минутку... — попросил Титженс, расстегивая нагрудный карман.

— Человек, который так блистательно повел себя в этой ситуации, — проговорил лорд. — И вы отправляетесь во Францию... Если кто-нибудь... Если кто-нибудь... осмелится...

При виде тонкой книжечки с зелеными краями в руке Титженса Сильвия резко поднялась, а когда Титженс достал из книжечки измятый чек, она сделала три больших шага ему навстречу.

— О, Крисси! — выкрикнула она. — Не может быть, чтобы эта тварь...

— Может... — ответил Титженс. Он передал чек банкиру. Тот взглянул на него с неспешным удивлением.

— «Превышен кредитный лимит», — прочел лорд. — Браунли... это почерк моего племянника... Клубу... Это же...

— Ты же это так не оставишь? — спросила Сильвия. — О, слава богу, что ты решил во всем разобраться!