Читать книгу - "Али и Нино - Курбан Саид"

Лицо его было серьезным, он смотрел на меня, взволнованно хлопая глазами.

Я дал ему винтовку и включил в свою команду, позиции которой были у моста. Улицы по ту сторону моста уже были заняты русскими.

В знойный полдень мы сошлись в рукопашной. Перед моими глазами мелькали широкоскулые, плоские лица, треугольные штыки. Дикая ярость обуяла меня.

— Вперед! — кричал кто-то.

Воздух был пропитан запахами пота и крови. Я взмахнул прикладом и почувствовал, как пуля царапнула мне плечо. Со всей силой я опустил приклад на чью-то голову. Череп раскололся, мозг брызнул наружу, смешиваясь с пылью, я выхватил кинжал и бросился на нового противника. Когда тот упал, я краем глаза заметил, как Арслан ага вонзает кинжал в глаз своего противника.

Издали послышались сигналы трубы. Мы залегли на углу и принялись беспорядочно обстреливать армянские кварталы. Ночью мы переползли по мосту обратно в нашу часть города. Обмотанный пулеметными лентами Ильяс бек сидел на мосту и чистил пулемет.

Мы устроились во дворе мечети. В ночном небе светили звезды, Ильяс бек рассказывал, как в детстве он купался в море, попал в водоворот и чуть не утонул. Потом мы похлебали супа, съели несколько персиков. Арслан ага тоже был с нами, ему в бою выбили зубы, и разбитая десна кровоточила.

— Я боюсь, Али хан, я страшный трус.

— Тогда оставь оружие, пройди полем к Пуле и плыви в Грузию.

— Я не могу сделать этого, я хочу драться, я, хоть и трус, но родину люблю не меньше остальных.

Я ничего не ответил.

Начинался очередной рассвет. Издали доносилась артиллерийская канонада. На минарете мечети стояли шахзаде Гаджар и Ильяс бек. В руках Ильяс бека был бинокль. Над минаретом развевался флаг. Издали слышались звуки трубы. Кто-то затянул песню о туранском государстве.

— Я кое-что слышал, — послышался чей-то голос неподалеку от меня. Лицо говорившего было бледным, как у покойника, глаза задумчивы. — В Иране появился некто по имени Рза. Он командует армией, и они побеждают. И Кямал в Анкаре тоже собрал армию. Мы деремся не зря. Нам на помощь идут двадцать пять тысяч человек.

— Не двадцать пять тысяч, — сказал я, — а двести пятьдесят миллионов, весь мусульманский мир спешит помочь нам. Но одному Аллаху известно, успеют ли они.

Я поднялся и пошел к мосту. Лег за пулемет, и лента, как четки, заскользила меж моих пальцев. Арслан ага подавал мне ленту. Он был бледен, но улыбался. Со стороны русских началось какое-то движение, мой пулемет строчил без передышки. С той стороны заиграли призыв к атаке. Из глубины армянских кварталов послышался марш Буденного.

Я поднял голову. Передо мной лежала широкая, пересохшая река. Русские, пригибаясь, перебегали площадь, стреляя на ходу. Пули со свистом вонзались в опоры моста. Я отвечал им плотным огнем. Русские падали, как игрушечные солдатики, но взамен убитых появлялись все новые и новые. Их были тысячи, и мой одинокий пулемет был бессилен на гянджинском мосту.

Арслан ага по-детски вскрикнул и застонал. Я бросил взгляд в его сторону. Он лежал, распростершись, и струйка крови стекала из уголка его раскрытых губ. Я снова стиснул гашетку пулемета, поливая русских огнем. Труба опять заиграла атаку.

Моя папаха улетела в реку — то ли пуля снесла ее, то ли порыв ветра.

Я рванул гимнастерку на груди. Теперь между мной и противником было только тело Арслана ага. Значит, можно быть трусом, но умереть за родину, как герой.

Трубы на том берегу заиграли отбой. Мой пулемет смолк. Взмокший от пота, голодный, я сидел на мосту и ждал, когда меня сменят. Пришла смена. Они подняли тело Арслана ага и положили его перед пулеметом, как прикрытие. Я вернулся в город.

* * *

И вот я сижу во дворе мечети, помешивая ложкой свой суп. У входа в мечеть стоит шахзаде Мансур, рядом Ильяс бек с картой. Я нечеловечески устал. Через несколько часов надо снова идти к мосту, и я знаю, что Азербайджанская Республика продержится всего еще несколько дней…

Довольно. Хочется спать. Я буду спать, пока труба вновь не призовет меня к мосту, где сто лет назад за свободу своего народа отдал жизнь мой прадед Ибрагим хан Ширваншир.

«Али хан Ширваншир погиб в 5 часов 15 минут на гянджинском мосту. Его тело упало в пересохшую реку, пронзенное восемью пулями. В его кармане найдена тетрадь. Если на то будет воля Аллаха, я доставлю эту тетрадь его жене. На рассвете, незадолго до наступления русских, мы похоронили его во дворе мечети. Наша республика погибла, как погиб Али хан Ширваншир.

Ротмистр Ильяс бек, сын Зейнала ага из поселка Бинагады».