Читать книгу - "Похитители - Уильям Фолкнер"

– Это и есть жокей? Скорей похоже – вы готовили парнишку в кулачные бойцы.

– Угадали, – сказал Бун и, когда я уселся за стол, придвинул ко мне тарелку с ветчиной, а мисс Реба придвинула яйца и овсянку. – Он ел вчера горох и порезался.

– Хо-хо, – сказал тот. – Что ж, груз у лошади на этот раз будет полегче.

– Еще бы, – сказал Бун. – Разве что он наглотается ножей, и вилок, и ложек, когда мы зазеваемся, и съест на закуску каминную решетку.

– Хо-хо, – сказал тот. – Кто помнит, как эта лошадь бежала в прошлом году, тот знает – одна убавка груза ей не поможет, тут еще много кое-чего нужно. Но это, надо думать, ваш секрет?

– Вот-вот, – сказал Бун; он опять взялся за еду. – Когда бы и не было секрета, мы все равно прикинулись бы, будто есть.

– Хо-хо, – снова сказал тот. Он и второй встали. – Ладно, все равно желаю удачи. Вашей лошади хоть удачи желай, хоть убавляй груз – прок один. – Вошла служанка и поставила передо мной стакан молока и блюдо с теплыми булочками. Это была Минни в чистом переднике и чепце – мисс Реба не то дала ее взаймы, не то сдала внаем гостинице, – и лицо у нее по-прежнему было ограбленное и непрощающее, но спокойное, утихшее; наверное, она отдохнула, даже поспала, хотя все еще никому ничего не простила. Незнакомые мужчины ушли.

– Понятно? – сказала мисс Реба в пространство. – Так что нам теперь не хватает самой малости – призовой лошади и миллиона долларов, чтоб поставить на нее.

– Вы в воскресенье вечером слушали Неда, – сказал Бун. – И поверили ему. Захотели поверить и поверили. А я дело другое. Когда эта вонючая машина пропала и у нас только лошадь и осталась, я хоть тресни, а должен был поверить.

– Ладно, – сказала мисс Реба. – Уймись.

– И ты тоже перестань с ума сходить, – сказал он мне. – Она просто пошла на станцию посмотреть, авось собаки опять сцапали Отиса ночью и Нед привел его к поезду. Так она объяснила…

– Значит, Нед его нашел? – спросил я.

– Нет, – сказал Бун. – Нед сейчас на кухне. Спроси у него сам. Так она объяснила. Да. Так что, пожалуй, у тебя есть от чего сходить с ума. Мисс Реба убрала с твоей дороги того типа с бляхой, но другой тип – как его, Колдуэлл, что ли, – проехал нынче утром на этом поезде…

– Что ты такое городишь? – спросила мисс Реба.

– Ничего не горожу, – сказал Бун. – Мне теперь городить пи к чему. Я с этим покончил. Тип с бляхой и тот в пульмановской фуражке теперь соперники Люция. – Но я уже встал из-за стола, потому что знал, где ее искать.

– И это весь твой завтрак? – спросила мисс Реба.

– Не трогайте его, – сказал Бун. – Он влюбился. – Я прошел через вестибюль. Может быть, Нед был прав, и для конских скачек только и нужно, что два коня, у которых нет других дел, кроме скачек, и чтобы этих коней разделяло не больше десяти миль, и тогда сам воздух разнесет новость. Но в дамскую гостиную она еще не проникла. Наверное, говоря – слезы к лицу Эверби, я имел в виду, что она такая большая и поэтому могла позволить себе разливаться в слезах, сколько ей требовалось, и для всех этих слез хватало места, и они успевали высохнуть, не размазавшись. Она сидела одна в дамской гостиной и опять плакала, в третий, нет, в четвертый раз, считая две воскресных ночи. Так что даже хотелось спросить – почему. То есть – ее же никто не заставлял ехать с нами, она могла вернуться в Мемфис любым проходящим поездом. Но она была здесь, значит, ей этого хотелось. Но с нашего приезда в Паршем она плакала уже второй раз. То есть – пусть у нее запас слез и сверх положенного, все равно не так уж он велик, чтобы столько расходовать на Отиса. Поэтому я сказал:

– Ничего с ним не случилось. Нед найдет его сегодня. Премного благодарен за то, что вы выстирали мои вещи. А где мистер Сэм? Я думал, он приедет этим поездом.

– Ему пришлось поехать в Мемфис переодеться, – сказала она. – Не может же он прийти на скачки в форме. Вернется в полдень товарным. Куда девался мой носовой платок?

Я нашел ее платок.

– Вам бы лучше, умыть лицо, – сказал я. – Когда Нед его найдет, он отнимет у него зуб.

– Я не из-за зуба, – сказала она. – Я закажу новый зуб для Минни. Я из-за… Что он там видел, на ферме… Он там… Ты и это обещал маме – что не станешь брать чужого?

– Этого и обещать не надо, – сказал я. – Чужого не берешь – и все тут.

– Но обещал бы, если бы она попросила?

– Она бы не попросила, – сказал я. – Чужого не берешь – и все тут.

– Да, – сказала она. Потом добавила: – Я не останусь в Мемфисе. Утром поговорила на станции с Сэмом, и он согласился, что я это хорошо придумала. Обещал найти работу в Чаттануге или еще где-нибудь. Но ты еще будешь тогда в Джефферсоне, и, может, я напишу тебе открытку, где я, и если будет у тебя такое желание…

– Да, – сказал я. – Я вам напишу. Пойдемте. Они, наверное, еще завтракают.

– Ты не все обо мне знаешь. Даже не догадываешься.

– Знаю, – сказал я. – Насчет Эверби Коринтии. Я уже дня три так вас называю. Да, Отис рассказал. Но я никому не расскажу. Хотя не понимаю, почему нельзя.

– Не понимаешь? Такое старомодное деревенское имя? Представляешь, в Ребином заведении кто-нибудь говорит – позовите Эверби Коринтию? Да они постеснялись бы. Померли бы со смеха. Вот я и решила назваться Ивонной, или Билли, или Кен. Но Реба сказала – сойдет и Koppи.

– Вот глупости! – сказал я.

– По-твоему, оно не такое плохое? Скажи его вслух! – Я сказал. Она слушала и, когда я замолчал, продолжала вслушиваться – как мы, когда ждем эха. – Да, – сказала она. – Теперь, кажется, мне уже можно так называться.

– Тогда идите и позавтракайте, – сказал я. – Мне пора, меня ждет Нед. – Но тут появился Бун.

– Там слишком много народу набралось, – сказал он. – Может, не надо было мне говорить тому болвану, что жокеем будешь ты. – Он посмотрел на меня. – Может, не надо было мне вообще выпускать тебя из Джефферсона. – В другом конце комнаты была небольшая дверь, скрытая занавеской. – Пошли, – сказал он. Мы вышли еще в один коридор. Он вел в кухню. Необъятная кухарка по-прежнему мыла посуду у раковины. Нед сидел за столом и кончал завтрак, но больше говорил, чем ел.

– Ежели я сулю женщине, так попусту не болтаю. Она и купить себе кое-чего сможет… – Осекся, и сразу встал, и сказал мне: – Готов? Пора нам с тобой за город. Здесь слишком много народу толчется. Ежели бы у них у всех водились деньжата, и они все поставили бы, да притом не на того коня, и у нас набралось бы, что поставить против них всех, да еще знать бы – на какого коня, мы бы не то что этот автомобиль привезли в Джефферсон, мы вдобавок прихватили бы весь Пассем, – может, хоть немного умаслили бы Хозяина Приста. Он еще ни разу городом не владел, может, ему понравилось бы.

– Да погоди ты, – сказал Бун. – Нам же надо позаботиться…