Читать книгу - "Необычный адвокат У Ёну. Сценарий. Часть 2 - Мун Чивон"

К счастью, дверь в операционную открывается до того, как Ёну успевает продолжить бомбардировку научными фактами. Медсестры толкают каталку Мёнсока в операционную.

МАТЬ МЁНСОКА. Сынок, будь молодцом. Я жду тебя здесь.

ЁНУ. Обязательно вернитесь живым.

МЁНСОК. Ага! Увидимся позже!

Мёнсок весело машет матери, глаза которой покраснели, и невозмутимой Ёну.

СЦЕНА 6. Больничная операционная (внутри / день)

Только когда дверь в операционную закрывается, Мёнсок перестает быть сыном и начальником и становится самим собой. Он молится про себя, чтобы не поддаться нахлынувшему страху.

МЁНСОК. Авалокитешвара бодхисатва…

СЦЕНА 7. Больничный коридор (внутри / день)

Развернувшись к операционной, мать Мёнсока молится с закрытыми глазами и сложенными у груди руками. У стоящей рядом Ёну звонит телефон. Это Суён.

ЁНУ. Алло.

СУЁН (голос). Ёну, ты где? Поднимайся в конференц-зал на семнадцатом этаже. У нас встреча с клиентом по новому делу.

ЁНУ. Я сейчас не на работе…

СУЁН (голос). Ты что, совсем? Быстро сюда!

ЁНУ. Да!

Ёну отключает вызов и торопится на работу.

СЦЕНА 8. Перед конференц-залом на семнадцатом этаже компании «Ханбада» (внутри / день)

Ёну в спешке появляется перед конференц-залом. Она переводит дыхание и поднимает руку, чтобы постучать.

СЦЕНА 9. Конференц-зал компании «Ханбада» на семнадцатом этаже (внутри / день)

В конференц-зале Сынчжун, Мину и Суён сидят напротив представителей «Раон» – технического директора Чанхона и генерального директора ПЭ СОНЁЛЯ (45 лет / мужчина). Несмотря на то что они друзья, одного возраста, вместе основали «Раон», Чанхон и Сонёль выглядят по-разному. В отличие от Чанхона, который отрастил бороду и одет скорее как хип-хоп-исполнитель, на Сонёле люксовый костюм.

СЫНЧЖУН. В «Ханбада» много хороших специалистов, которые занимаются делами крупных корпораций, особенно IT. Я, например…

Сынчжун какое-то время хвастается собой, но делает паузу, когда слышит стук. Это Ёну. Сынчжуну не нравится, что все взгляды теперь обращены не на него, а на дверь. Он молча смотрит на дверь, не приглашая войти. Суён пытается исправить ситуацию.

СУЁН. Похоже, это еще один адвокат, который будет заниматься вашим делом. (Говорит в сторону двери.) Заходи скорее.

Ёну открывает дверь, закрывает глаза, считает про себя до трех и заходит в кабинет. Сонёль и Чанхон смотрят на нее с любопытством.

СЫНЧЖУН. Заходите скорее, что вы мнетесь у двери? Нас клиенты ждут.

Поскольку Сынчжун задал ей вопрос о двери, Ёну ему отвечает.

ЁНУ. Я испытываю сильный стресс при переходе из одного пространства в другое. Если досчитать до трех, отдышаться и только потом идти, напряжение будет меньше.

Ответив, Ёну садится рядом с Суён. Чанхон улыбается, словно ее слова показались ему забавными.

ЧАНХОН. У меня тоже иногда так. Резкая смена пространства вызывает дискомфорт. (Глядя на Ёну.) А вы смелая. Я боюсь, что окружающие будут странно на меня смотреть, поэтому терплю и притворяюсь, что всё в порядке, даже когда это не так.

СОНЁЛЬ. Мы в таком положении, а тебе… весело? Ты ничуть не изменился со времен учебы. Из нас двоих я один серьезен. Я один.

Сонёль с разочарованным вздохом критикует Чанхона. Тот смущается и замолкает.

СЫНЧЖУН. Вы учились в одном университете?

ЧАНХОН. Нет, я в университет не ходил.

СОНЁЛЬ. Мы были одноклассниками. А потом я учился в Университете Хана.

СЫНЧЖУН (удивленно). Хана? Так вы мой старший товарищ! Я поступил в 2000-м!

СОНЁЛЬ (радостно). Да? Я в 97-м!

«Сейчас самое время!» – думает Мину и вмешивается в разговор.

МИНУ. Я тоже учился в Университете Хана, поступил в 2013 году.

СОНЁЛЬ. В 2013-м? Ой, да вы еще совсем малыш!

СУЁН. Малыш?

Суён язвительно усмехается, но Мину делает вид, что ему все равно.

МИНУ. Когда я учился, вы приходили к нам и даже читали специальную лекцию. Мы были очень впечатлены. Тогда все говорили: «Выпускник нашего университета создал интернет-магазин, который любит вся страна!»

ЁНУ. Технически… не вся страна. Согласно недавним опросам, количество пользователей «Раон» составляет сорок миллионов девятьсот пятьдесят четыре тысячи сто семьдесят три человека, а общая численность населения Кореи пятьдесят один миллион шестьсот двадцать восемь тысяч сто семнадцать человек.

СУЁН (обращаясь к Ёну). Какая разница. Значит, «Раон» использует 80 % населения. (Обращаясь к Сонёлю и Чанхону.) Это потрясающе.

СОНЁЛЬ (горько). Да уж, потрясающе. Только теперь всему конец.

Сонёль и Чанхон мрачнеют, а Сынчжун меняет тему.

СЫНЧЖУН. Давайте поговорим о деле.

СУЁН. Администратор баз данных «Раон» сообщил вам, что получил электронное письмо от хакера.

ЧАНХОН. Точнее, хакер взломал электронную почту администратора баз данных, а также его младшего брата, чтобы изучить их манеру общения. Затем он отправил письмо от имени брата. Если бы прикрепленный файл был программой с разрешением. exe, он не стал бы его открывать. Но поскольку пришел текстовый документ. doc, подозрений у него не возникло.

МИНУ. Я тоже не знал, что текстовые файлы могут быть вирусными.

ЧАНХОН. Но это возможно. А поскольку этот вредоносный код был разработан для атаки на конкретную цель, антивирус не смог его обнаружить.

ЁНУ. Хакера поймали?

СОНЁЛЬ. Нет. Полиция подозревает, что в этом замешано Главное управление разведки Северной Кореи, но пока неясно.

СУЁН. Главное управление разведки Северной Кореи?

Чанхон открывает свой ноутбук, чтобы показать что-то адвокатам. Это текст уведомления, которое появилось на экране, когда Чинпхё открыл текстовый файл «Резюме. doc». «Документ создан с помощью прикладного ПО, не связанного с Macro Office. Чтобы просмотреть документ, нажмите “Разрешить” на панели инструментов ЭВМ».

ЧАНХОН. Не находите в этом ничего странного?

ЁНУ. «ЭВМ»?

ЧАНХОН. Да. Этого мало, чтобы обвинять Северную Корею, но расследование продолжается.

СЫНЧЖУН. Если хакер действительно из Северной Кореи, поймать его будет непросто. Без политики здесь не обойтись.

СОНЁЛЬ. Большая проблема для нас сейчас – это Корейская комиссия по коммуникациям. На нас наложили штраф в размере трехсот миллиардов вон. Поэтому мы к вам и обратились. В некотором смысле мы и сами являемся жертвами хакерской атаки со стороны Северной Кореи, поэтому есть ли смысл с их стороны требовать такую огромную сумму за допущение утечки информации пользователей?

ЧАНХОН. В момент взлома компьютер нашего администратора был подключен к серверу и авторизован в системе. Таким образом, злоумышленнику даже не понадобилось искать его логин и пароль. К этому Комиссия и придралась. Ведь это означает, что на сервере баз данных не был установлен тайм-аут простоя.

СЫНЧЖУН. Тайм-аут простоя – это лимит времени соединения с сервером?

ЧАНХОН. Да. Он автоматически блокирует доступ через определенное время. Таким образом, только авторизованные пользователи получают доступ к системе.

СЫНЧЖУН. На сервере баз данных «Раон» он настроен не был?

ЧАНХОН. Нет. Не был.

Как технический директор, Чанхон, наверное, винит в случившемся себя. Он опускает голову, словно под тяжестью своих переживаний.

СЫНЧЖУН. Мне кажется…

Сынчжун намеренно медлит. Сонёль и Чанхон ждут, когда тот продолжит говорить.

СЫНЧЖУН. Кажется, Комиссия случайно приписала еще несколько нулей.

СОНЁЛЬ. Что?

СЫНЧЖУН. Несколько лет назад произошла утечка личной информации пользователей Aha.com. Вы знаете, какой штраф тогда выплатили Aha?

ЧАНХОН. Не знаю.

СЫНЧЖУН. Семьдесят миллионов вон при утечке данных порядка двух миллионов человек.

Сонёль и Чанхон, с которых требуют триста миллиардов вон, удивлены такой маленькой сумме.

СЫНЧЖУН. У JP Communications была гораздо большая утечка, пострадало почти десять миллионов человек. Однако штраф составил всего сто миллионов вон.

СОНЁЛЬ. Тогда почему от нас требуют заплатить триста