Читать книгу - "Подросток - Федор Достоевский"

— Вот это письмо, — ответил я. — Объяснять считаю ненужным:оно идет от Крафта, а тому досталось от покойного Андроникова. По содержаниюузнаете. Прибавлю, что никто в целом мире не знает теперь об этом письме, кромеменя, потому что Крафт, передав мне вчера это письмо, только что я вышел отнего, застрелился…

Пока я говорил, запыхавшись и торопясь, он взял письмо вруки и, держа его в левой руке на отлете, внимательно следил за мной. Когда яобъявил о самоубийстве Крафта, я с особым вниманием всмотрелся в его лицо, чтобувидеть эффект. И что же? — известие не произвело ни малейшего впечатления:даже хоть бы брови поднял! Напротив, видя, что я остановился, вытащил свойлорнет, никогда не оставлявший его и висевший на черной ленте, поднес письмо ксвечке и, взглянув на подпись, пристально стал разбирать его. Не могу выразить,как я был даже обижен этим высокомерным бесчувствием. Он очень хорошо долженбыл знать Крафта; к тому же все-таки такое необыкновенное известие! Наконец,мне, натурально, хотелось, чтоб оно производило эффект. Подождав с полминуты изная, что письмо длинно, я повернулся и вышел. Чемодан мой был давно готов,оставалось упрятать лишь несколько вещей в узел. Я думал о матери и что так ине подошел к ней. Через десять минут, когда уже я был совсем готов и хотел идтиза извозчиком, вошла в мою светелку сестра.

— Вот мама посылает тебе твои шестьдесят рублей и опятьпросит извинить ее за то, что сказала про них Андрею Петровичу, да еще двадцатьрублей. Ты дал вчера за содержание свое пятьдесят; мама говорит, что большетридцати с тебя никак нельзя взять, потому что пятидесяти на тебя не вышло, идвадцать рублей посылает сдачи.

— Ну и спасибо, если только она говорит правду. Прощай,сестра, еду!

— Куда ты теперь?

— Пока на постоялый двор, чтоб только не ночевать в этомдоме. Скажи маме, что я люблю ее.

— Она это знает. Она знает, что ты и Андрея Петровича тожелюбишь. Как тебе не стыдно, что ты эту несчастную привел!

— Клянусь тебе, не я: я ее у ворот встретил.

— Нет, это ты привел.

— Уверяю тебя…

— Подумай, спроси себя и увидишь, что и ты был причиною.

— Я только очень рад был, что осрамили Версилова. Вообрази,у него грудной ребенок от Лидии Ахмаковой… впрочем, что ж я тебе говорю…

— У него? Грудной ребенок? Но это не его ребенок! Откуда тыслышал такую неправду?

— Ну, где тебе знать.

— Мне-то не знать? Да я же и нянчила этого ребенка в Луге.Слушай, брат: я давно вижу, что ты совсем ни про что не знаешь, а между темоскорбляешь Андрея Петровича, ну и маму тоже.

— Если он прав, то я буду виноват, вот и все, а вас я неменьше люблю. Отчего ты так покраснела, сестра? Ну вот еще пуще теперь! Нухорошо, а все-таки я этого князька на дуэль вызову за пощечину Версилову вЭмсе. Если Версилов был прав с Ахмаковой, так тем паче.

— Брат, опомнись, что ты!

— Благо в суде теперь дело кончено… Ну вот, теперьпобледнела.

— Да князь и не пойдет с тобой, — улыбнулась сквозь испугбледною улыбкой Лиза.

— Тогда я публично осрамлю его. Что с тобой, Лиза?

Она до того побледнела, что не могла стоять на ногах и опустиласьна диван.

— Лиза! — послышался снизу зов матери.

Она оправилась и встала; она ласково мне улыбалась.

— Брат, оставь эти пустяки или пережди до времени, покамногое узнаешь: ты ужасно как мало знаешь.

— Я буду помнить, Лиза, что ты побледнела, когда услышала,что я пойду на дуэль!

— Да, да, вспомни и об этом! — улыбнулась она еще раз напрощанье и сошла вниз.

Я призвал извозчика и с его помощью вытащил из квартиры моивещи. Никто из домашних не противоречил мне и не остановил меня. Я не зашел проститьсяс матерью, чтоб не встретиться с Версиловым. Когда я уже уселся на извозчика, уменя вдруг мелькнула мысль.

— На Фонтанку, к Семеновскому мосту, — скомандовал явнезапно и отправился опять к Васину.