Читать книгу - "Одиссея - Гомер"

Пажить лесную покинув, к студеной реке с несказанной

Жаждой бежал он, измученный зноем полдневного солнца. 160

Меткое бросив копье, поразил я бегущего зверя

В спину:, ее проколовши насквозь, острием на другой бок

Вышло копье; застонав, он упал, и душа отлетела.

Ногу уперши в убитого, вынул копье я из раны,

Подле него на земле положил и немедля болотных 165

Гибких тростинок нарвал, чтоб веревку в три локтя длиною

Свить, переплетши тростинки и плотно скрутив их. Веревку

Свивши, связал я оленю тяжелому длинные ноги;

Между ногами просунувши голову, взял я на плечи

Ношу и с нею пошел к кораблю, на копье опираясь; 170

Просто ж ее на плечах я не мог бы одною рукою

Снесть: был чрезмерно огромен олень. Перед судном на землю

Бросил его я, людей разбудил и, приветствовав всех их,

Так им сказал: «Ободритесь, товарищи, в область Аида

Прежде, пока не наступит наш день роковой, не сойдем мы; 175

Станем же ныне (едой наш корабль запасен изобильно)

Пищей себя веселить, прогоняя мучительный голод».

Было немедля мое повеленье исполнено; снявши

Верхние платья, они собрались у бесплодного моря;

Всех их олень изумил, несказанно великий и тучный; 180

Очи свои удовольствовав сладостным зреньем, умыли

Руки они и поспешно обед приготовили вкусный.

Целый мы день до вечернего сумрака, сидя на бреге,

Ели прекрасное мясо и сладким вином утешались;

Солнце тем временем село, и тьма наступила ночная; 185

Все мы заснули под говором волн, ударяющих в берег.

Вышла из мрака младая с перстами пурпурными Эос.

Спутников верных своих на совет пригласив, я сказал им:

«Спутники верные, слушайте то, что скажу вам, печальный:

Нам неизвестно, где запад лежит, где является Эос; 190

Где светоносный под землю спускается Гелиос, где он

На небо всходит; должны мы теперь совокупно размыслить,

Можно ли чем от беды нам спастися; я думаю, нечем.

С этой крутой высоты я окрестность окинул глазами:

Остров, безбрежною бездной морской, как венцом, окруженный, 195

Плоско на влаге лежащий, увидел я; дым подымался

Густо вдали из широкорастущего, темного леса».

Так я сказал; в их груди сокрушилося милое сердце:

В память пришли им и злой лестригон Антифат, и надменный

Силой своею циклоп Полифем, людоед святотатный; 200

Громко они застонали, обильным потоком проливши

Слезы, – напрасно: от слез и от стонов их не было пользы.

Тут разделить я решился товарищей меднообутых

На две дружины; одною дружиной начальствовал сам я;

Избран вождем был дружины другой Еврилох благородный. 205

Жеребьи в медноокованном шлеме потом потрясли мы –

Вынулся жеребий твердому сердцем вождю Еврилоху.

В путь собрался он, и с ним двадцать два из товарищей наших.

С плачем они удалились, оставя нас, горем объятых.

Скоро они за горами увидели крепкий Цирцеин 210

Дом, сгроможденный из тесаных камней на месте открытом.

Около дома толпилися горные львы и лесные

Волки: питьем очарованным их укротила Цирцея.

Вместо того чтоб напасть на пришельцев, они подбежали

К ним миролюбно и, их окруживши, махали хвостами. 215

Как к своему господину, хвостами махая, собаки

Ластятся – им же всегда он приносит остатки обеда, –

Так остролапые львы и шершавые волки к пришельцам

Ластились. Их появленьем они, приведенные в ужас,

К дому прекраснокудрявой богини Цирцеи поспешно 220

Все устремились. Там голосом звонко-приятным богиня

Пела, сидя за широкой, прекрасной, божественно тонкой

Тканью, какая из рук лишь богини бессмертной выходит.

К спутникам тут обратяся, Политос, мужей предводитель,

Мне меж другими вернейший, любезнейший друг мой, сказал им: 225

«Слышите ль голос приятный, товарищи? Кто-то, за тканью

Сидя, поет там, гармонией всю наполняя окрестность.

Кто же? Богиня иль смертная? Голос скорей подадим ей».

Так он сказал им; они закричали, чтоб вызвать певицу.

Вышла немедля она и, блестящую дверь растворивши, 230

В дом пригласила вступить их; забыв осторожность, вступили

Все; Еврилох лишь один назади, усомнившись, остался.

Чином гостей посадивши на кресла и стулья, Цирцея

Смеси из сыра и меду с ячменной мукой и с прамнейским

Светлым вином подала им, подсыпав волшебного зелья 235

В чашу, чтоб память у них об отчизне пропала; когда же

Ею был подан, а ими отведан напиток, ударом

Быстрым жезла загнала чародейка в свиную закуту

Всех; очутился там каждый с щетинистой кожей, с свиною

Мордой и с хрюком свиным, не утратив, однако, рассудка. 240

Плачущих всех заперла их в закуте волшебница, бросив

Им желудей, и свидины, и буковых диких орехов

В пищу, к которой так лакомы свиньи, любящие рылом

Землю копать. К кораблю Еврилох прибежал той порою

С вестью плачевной о бедствии, спутников наших постигшем. 245

Долго не мог, сколь ни силился, слова сказать он, могучим

Горем проникнутый в сердце; слезами наполнены были

Очи его, и душа в нем терзалась от скорби; когда же

Все мы его в изумленье великом расспрашивать стали,

Так рассказал он мне повесть о бедствии посланных наших: 250

«Лес перешедши, как ты повелел, Одиссей многославный,

Скоро мы там за горами увидели крепкий Цирцеин

Дом, сгроможденный из тесаных камней на месте открытом.

В нем, мы услышали, пела прекрасно певица, за тканью

Сидя, не знаю, богиня иль смертная. Тотчас мы голос 255

Подали; вышла она и, блестящую дверь растворивши,

В дом нас вступить пригласила; забыв осторожность, вступили

Все; я остался один назади, предузнавши погибель;

Все там исчезли они, и обратно никто уж не вышел.

Долго я ждал; напоследок ушел, ничего не узнавши». 260

Так он сказал; и немедля, надев на плечо среброгвоздный,

Медный, двуострый мой меч и схвативши свой туго согбенный

Лук, я велел Еврилоху меня проводить, возвратившись

Той же дорогой со мною; но он, на колена в великом