Читать книгу - "Больше чем просто дом - Фрэнсис Скотт Фицджеральд"

Рене был особенно по душе сентябрьский облик этого старого дома — в оправе из пламенеющих кленов и серебристых берез, с деловито снующими по лужайке запасливыми белками. Громоздкое каркасное строение на окраине университетского городка в 1880-х являлось частным жильем, в 1900-х здесь устроили окружную богадельню, а теперь оно вновь перешло в частное владение. Не многие современные семьи захотели бы жить в таком доме, под стоны допотопного водопровода и без жизнерадостного телефонного треньканья, но Рене — с первого же взгляда на просторную веранду, обращенную к давно одичавшему пятиакровому парку, — сразу полюбил это место, так похожее на дом его детства в Нормандии. Наблюдая за беличьей суетой, Рене вспомнил, что и ему следует завершить кое-какие приготовления к зимнему сезону. Посему, отложив в сторону рабочие чертежи, он взял большой разграфленный лист и еще раз пробежал глазами по пунктам, а затем вышел в холл и крикнул, задрав голову к лестнице на второй этаж:

— Ноэль!

— Да, папа.

— Спустись сюда, cherie.[37]

— Я убираю солдатиков, как ты сказал.

— Это можно сделать потом. А сейчас сбегай к Слокумам и позови сюда мисс Бекки Снайдер. У меня есть разговор к вам обеим.

— А Бекки и так уже здесь, папа. Она принимает ванну.

Рене вздрогнул от неожиданности:

— Принимает ванну?!

Многочисленные трещины и полости в стенах здания создавали превосходную акустику, и теперь к их разговору подключился еще один голос, уже не детский:

— У Слокумов вода течет еле-еле, надо ждать целый день, пока ванна наберется. Вот я и подумала… это же такой пустяк, Рене.

— Пустяк?! — воскликнул он вполголоса.

Ситуация и без того была достаточно пикантной. «Ничего себе пустяк!» Да любой случайный визитер, узнав, что Бекки принимает здесь ванны, неминуемо сделает вывод, что она здесь и ночует. Он представил себе, как путано объясняет миссис Макинтош, супруге декана своего факультета, почему на втором этаже его дома плещется в ванне мисс Бекки Снайдер.

И если здесь, в Америке, его объяснения еще как-то могли сработать, то во Франции он не стал бы даже и пытаться.

Его дочь, Ноэль, спустилась вниз. В свои двенадцать, светловолосая и хрупкая, она очень походила на его покойную жену, и это сходство прежде вызывало у него тревогу. Но со временем она физически окрепла, теперь не уступая в этом плане своим американским сверстницам; после чего отцовские заботы сосредоточились на ее образовании, которое, как он решил, должно быть не хуже, чем у французских девочек.

— Ты не забыла, что завтра начинается учебный год?

— Угу.

— Что это значит?

— Это значит «да, папа».

— Я теперь буду занят больше, чем когда-либо прежде.

— Все из-за этой воды?

— Да, из-за этой воды — только представь, на сколько ванн для Бекки ее хватило бы. У меня даже будет своя маленькая электростанция, построенная Фондом. Вот поэтому я составил особое расписание и попросил секретаршу сделать три копии — для тебя, для меня и для Бекки. Мы приклеим кармашек к обложке твоей математики, чтобы ты хранила в нем свою копию. Будь внимательна, потому что, если ты ее потеряешь, весь день у нас может пойти наперекосяк.

Ноэль нетерпеливо заерзала на стуле.

— Я вот чего не пойму, — сказала она, — почему мне нельзя быть такой, как другие девочки? Почему я должна сверх школьных занятий еще забивать голову всякой дребеденью?