Читать книгу - "Армадэль. Том 2 - Уилки Коллинз"

Что он хотел сказать этим? И что он хотел сказать после, когда нагнал старого Бэшуда на дороге и предлагал ему удовлетворить его любопытство. Или этот ненавистный Педгифт действительно полагает, что есть какая-нибудь возможность?.. Смешно! Мне стоит только взглянуть на это слабое старое лицо, и оно не осмелится приподнять свой мизинец, если я не велю ему. Чтобы он вздумал разведать мою прошлую жизнь, как бы не так! Люди, в десять раз его умнее и во сто раз искуснее, пробовали и остались при том, с чего начали.

Однако я не знаю, может быть, было бы лучше, если бы я воздержалась, когда Бэшуд был здесь намедни, и, может быть, было бы лучше, если бы я увиделась с ним завтра и высказала бы ему моё расположение, поручив ему сделать что-нибудь для меня. Не велеть ли ему присматривать за обоими Педгифтами и разузнать, нет ли возможности, чтобы они пытались возобновить свои отношения с Армадэлем. Это немыслимо, но если я дам старику Бэшуду это поручение, оно польстит его чувству важности относительно моих дел и в то же время выполнит превосходную цель отдалить его от меня.

* * *

Четверг, девять часов утра. Я только что вернулась из парка. Снова я оказалась верной предсказательницей: они опять сидели вдвоём так же рано, в том же уединённом месте, между деревьями. Мисс уже знала о моём посещении, и тон её был соответствующим.

Сказав о нашей беседе два-три слова, которые я обещаю ему не забывать, Армадэль применил тот самый способ убедить её в своём постоянстве, который — я знала заранее — он будет принуждён применить. Он повторил своё предложение на этот раз с большим эффектом. Последовали слезы, поцелуи и уверения. Моя бывшая ученица открыла наконец своё сердце самым невинным образом. Она призналась, что дом становится ей нестерпимым, что там ей чуть-чуть менее неприятно, чем в школе. Характер матери становится раздражительнее и несноснее каждый день! Сиделка, единственная особа, имевшая на её влияние, ушла, потеряв терпение. Отец все более и более погружался в свои часы и все твёрже решался отослать её из дома из-за неприятных сцен, происходивших с её матерью почти каждый день. Я выслушивала эти домашние признания в надежде услышать какие-нибудь планы о будущем, и моё терпение после немалого ожидания было наконец вознаграждено.

Первый совет (это было естественно с таким дураком, как Армадэль) подала мисс Мильрой. Она высказала мысль, которой, признаюсь, я не ожидала от неё: она предложила, чтобы Армадэль написал её отцу, и сделала ещё умнее: предупредила всякий риск, чтобы он не совершил какой ошибки, подсказав ему, что он должен был написать. Армадэль должен был выразить глубокое огорчение тем, что майор удалил его от себя, и просить позволения зайти в коттедж сказать несколько слов в своё оправдание. Вот и все. Письмо не должно было отсылаться в этот день, потому что ждали сиделок на место отказавшейся сиделки миссис Мильрой и принимать их и расспрашивать не расположит её отца — так как он не любит подобные вещи — снисходительно принять просьбу Армадэля. В пятницу надо послать письмо, а в субботу утром, если, к несчастью, ответ будет неблагоприятен, они могут встретиться опять.

«Мне неприятно огорчать моего отца: он всегда был так добр ко мне. И не будет никакой надобности обманывать его, Аллэн, если мы можем помирить вас с ним вновь».

Это были последние слова, сказанные маленькой лицемеркой, когда я оставила их. Что сделает майор, это покажет суббота. Я не буду об этом думать до тех пор, пока не наступит и не пройдёт суббота. Они ещё не обвенчаны, и я опять говорю, хотя ничего ещё не могу придумать, не бывать им никогда мужем и женой.

Возвращаясь домой, я зашла к Бэшуду и застала его за завтраком, с жалким старым черным чайником, с копеечным хлебом, с дешёвым прогорклым маслом и заштопанной грязной скатертью. Мне даже тошно вспомнить об этом.

Я приласкала и утешила этого жалкого старика, так что даже слёзы выступили на его глазах, и он весь покраснел от удовольствия. Бэшуд взялся присматривать за Педгифтами с чрезвычайной готовностью. Педгифт-старший, по его рассказу, раз рассердившись, становится самым упорным человеком на свете. Никто не убедит его уступить, пока Армадэль не уступит со своей стороны. Педгифт-младший, вероятнее, решится сделать попытку примирения, по крайней мере, таково мнение Бэшуда. Теперь, впрочем, в этом нет такой важности, что бы ни случилось. Единственное важное обстоятельство заключается в том, чтобы покрепче привязать к себе пожилого обожателя. И это сделано.

Почта опоздала сегодня утром. Она только что пришла, и я получила письмо от Мидуинтера.

Письмо очаровательное; оно льстит мне и заставляет меня трепетать, как будто я опять стала молодой девушкой. Он не делает мне упрёков за то, что я не писала ему, не торопит меня выйти за него замуж. Он только сообщает мне новые известия. Он получил через своих нотариусов возможность поступить корреспондентом в газету, издаваемую в Лондоне. Это занятие заставит его уехать на континент, что совпадало бы с его желаниями на будущее время, но он не может серьёзно взглянуть на это предложение, прежде чем не удостоверится, совпадает ли оно также и с моими желаниями. Он не подчинён ничьей воли, кроме моей, и предоставляет мне решить, упомянув о назначенном ему времени, когда должен быть дан ответ. В это время, разумеется (если я согласна на его отъезд за границу), я должна выйти за него замуж. Но об этом нет ни слова в его письме. Он ни о чём не просит, кроме моих писем, чтобы помочь ему провести этот промежуток времени, пока мы в разлуке друг с другом. Вот его письмо, не очень длинное, но в премилых выражениях.

Мне кажется я могу проникнуть в тайну его желаний уехать за границу. Дикая мысль поставить горы и моря между ним и Армадэлем ещё не выходит у него из головы. Как будто он или я можем избегнуть того, что определила нам судьба (если предположить, что мы имеем судьбу) — поставить преграду в несколько сот или тысяч миль между Армадэлем и нами! Какая странная нелепость и несообразность! А между тем как мне нравится его нелепость и несообразность! Разве я не вижу ясно, что я причина всего этого? Кто сбивает этого умного человека с прямого пути вопреки его воле? Кто делает его слишком слепым для того, чтобы видеть противоречие в его собственном поведении? Как я им интересуюсь! Как опасно близко я к тому, чтобы закрыть глаза на прошлое и позволить себе полюбить его!

Заметка на память: написать Мидуинтеру очаровательное письмецо и послать ему поцелуй; а так как ему дано время, прежде чем он даст ответ, то попросить и мне времени, прежде чем я скажу ему, хочу или нет ехать за границу.

Пять часов. Скучный визит хозяйки, захотелось ей поболтать и сообщить мне новости, которые, по её мнению, должны интересовать меня.

Я узнала, что она знакома с бывшей сиделкой миссис Мильрой и провожала свою приятельницу до станции в этот день. Они, разумеется, говорили о делах в коттедже и упомянули обо мне в разговоре. Я совершенно ошибаюсь, если верить словам сиделки, думая, что мисс Мильрой посоветовала Армадэлю обратиться в Лондон к даме, рекомендовавшей меня. Мисс Мильрой ничего об этом не знала, и всё произошло от безумной ревности её матери; настоящее неприятное положение дела в коттедже происходит по той же причине. Миссис Мильрой твёрдо убеждена, что я остаюсь в Торп-Эмброзе, потому что имею тайные возможности встречаться с майором, о которых ей невозможно узнать. С этим убеждением в душе она стала так невыносима, что никто не соглашается ухаживать за нею, и рано или поздно, а майор, несмотря на его нежелание, будет принуждён отдать её на попечение доктора.